Книга Этюд в розовых тонах, страница 63. Автор книги Анна Данилова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Этюд в розовых тонах»

Cтраница 63

Она отключила телефон и положила его дрожащими руками на стул. Господи, да что это со мной? Зачем я вообще позвонила ему? И как я могла так разговаривать с его сестрой? А вдруг она инвалид, сидит в своем кресле на колесах без ног, к примеру, и выслушивает весь этот бред. Какой ужас! Или… это вовсе не сестра, а жена! Мужчины часто лгут, говоря, что разведены. Он мог убить свою жену и жениться еще раз…


Она так разволновалась, что у нее разболелось сердце. Она легла на спину, выпрямилась и стала прислушиваться к боли, которая то охватывала ее бешено бьющееся сердце, то отпускала его. В голову полезли мысли о смерти. Теслин далеко, и она теперь неизвестно когда дозвонится до него, да и он позвонит ей только после того, как устроится или вообще выспится. А за это время она сможет здесь умереть от сердечного приступа. Того самого приступа, который они вместе с ним выдумали.

Аля встала и с трудом, держась за грудь, вышла из палаты. Ей предстояло преодолеть длинный коридор прежде, чем она окажется перед дверью ординаторской. Медленно, шаг за шагом, шла она, держась за выкрашенные в кремовый цвет стены, моля бога о том, чтобы он сохранил ей, грешнице, жизнь. Когда же она достигла заветной двери, за которой уже наверняка спал Широков, то поняла, что не может дышать. Она простояла под дверью несколько минут, пока боль не отпустила ее, после чего постучала. Дверь открылась, и в лицо пахнуло запахом свежего пива. Перед ней стояла растрепанная медсестра. Ее пальцы машинально застегивали пуговицы белого мятого халатика.

– Мне доктора Широкова, – сказала Аля, уже догадавшись о том, что могло происходить в ординаторской между Широковым и молоденькой медсестрой.

– Минуточку, – смутилась девушка, и на ее месте возник Валентин Александрович. Он, нервно приглаживая волосы на голове, с удивлением взирал на стоявшую перед ним Алю.

– Что случилось?

– У меня болит сердце. Оно так болит, что мне кажется, что я не доживу до утра. Пожалуйста, сделайте что-нибудь…

И тут резкая боль пронзила грудь Али, и все погрузилось во мрак.

35. Суррогат страсти

Виктор после встречи с Алей в пансионате сразу же отправился к Тамаре. По привычке. Из желания излить свою тоску и рассказать о том, что с ним происходит в последнее время. И уже въехав во двор ее дома, вдруг понял, что совершает очередную ошибку, собираясь поплакаться в жилетку женщине, которая, быть может, еще любит его. Идиот! Я хотел рассказать ей о своей любви к Але.

Он развернул машину и поехал на работу. Там ему сказали, что Наталья уехала в банк, и Виктор, воспользовавшись ее отсутствием, забрался в комнату отдыха, заперся там и напился. После этого он проспал несколько часов и пришел в себя лишь глубокой ночью. Ему было тяжело вспоминать свою поездку в пансионат и в особенности унизительный для него разговор с Алей. Понятное дело, что тот мужчина, с которым она сидела за одним столиком, ее любовник. И она тем не менее уделила ему, Виктору, немного времени и объяснила ему открытым текстом, что он ей не нужен. Но зато она нужна ему. Очень нужна.

Под ледяным душем он протрезвел. Вышел из комнаты отдыха в свой кабинет, приготовил себе крепкий кофе, выпил его и поехал на машине домой. Он довольно долго звонил в дверь, дожидаясь, пока ему откроют, так как открывать все замки своими ключами ему было просто лень. Но Наталья либо крепко спала, либо ее вообще не было дома. Виктор, чертыхаясь, все-таки отпер дверь, вошел в квартиру и позвал сестру:

– Наталья! Ты спишь?

Но ему никто не ответил.

– Дуры-бабы! – выругался он и принялся раздеваться. Ему хотелось есть, и он отправился на кухню. Включил свет, открыл холодильник и достал замороженную пиццу, сунул в микроволновку, а сам распахнул форточку и закурил. С сигаретой в руке он прошелся по квартире, заглядывая во все комнаты, но сестры нигде не нашел. Позвал еще несколько раз и, пожав плечами, вернулся на кухню, где и поужинал в одиночестве.

Когда он допивал чай, кто-то положил ему руку на плечо. Волосы на его голове зашевелились. Он закрыл глаза. Призрак? Рената?

– Привет, – услышал он голос Натальи и сразу же обмяк на стуле.

– Черт бы тебя побрал… Я уж думал, что у меня крыша едет… – он повернулся и увидел Наталью. Заспанную, в ночной сорочке. – Ты где была, твою мать? Так напугала меня. Я же заглядывал к тебе – в спальне никого не было.

– Значит, в туалете… А вот ты где был, интересно узнать, – она ласково потрепала его по щеке (жест, который он терпеть не мог) и уселась к нему на колени. – У своей новой пассии?

– Да нет. У себя в кабинете. Представляешь, напился. И сам не ожидал от себя такого. Весь коньяк вылакал. Со мной что-то творится, Наташа…

– Может, ты влюблен?

– А разве с тобой можно говорить о любви? – Он поймал ее руку и впился в нее зубами. Несильно, но так, чтобы она прочувствовала.

– Да только со мной и можно говорить о любви. О настоящей любви. – Она нашла губами его губы и поцеловала. – Ты такой странный, Виктор. Ищешь любви где-то там… – она махнула рукой, – когда твоя любовь перед тобой. Обними меня. Пожалуйста…

Наталья зарылась лицом в его ладони и вдохнула горьковатый запах мужского пота, табака и сандалового мыла.

– Никогда, до самой смерти не забуду этот запах, – сказала она дрогнувшим голосом и притянула Виктора к себе, прижалась щекой к его груди. – И тебя не забуду. Никогда. Если бы ты только знал, как я люблю тебя и одновременно ненавижу…

– Но почему ненавидишь? – Он, почувствовав легкое и приятное возбуждение, начал гладить ладонями ее лицо, волосы, затем поцеловал в губы, не спеша, со вкусом, с удовольствием.

– А ты разве не понимаешь? – Она позволила себе более смелую ласку, чем напомнила ему Ренату и доставила, помимо наслаждения, нестерпимую душевную боль. – Сначала ты был с Ренатой, потом со мной в облике Ренаты, а вот теперь ты променял нас с ней на другую женщину, о которой я совсем ничего не знаю.

– А тебе было бы легче, если бы ты ее знала?

– Безусловно, – голос ее стал более серьезным. – Ведь тогда я знала бы, стоит ли она нас с Ренатой или нет.

Виктор овладел ею по инерции, как изголодавшийся по любви мужчина, которого оставили в темноте с женщиной. И ему было в тот момент все равно, какое у нее лицо, как она сложена. Он обнимал ее с закрытыми глазами и волен был представлять на месте страстной Натальи кого угодно. Даже ставшую сейчас для него недосягаемой Алю Вишню. Когда же он осознал, что в его руках извивается и стонет его сестра, то поймал себя на том, что хочет схватить ее за волосы и, намотав на кулак, дернуть со всей силы. Чтобы она, так легко соблазнившая его, издала леденящий душу крик, крик, способный отрезвить его. Но вместо этого он заломил ее руки и буквально расплющил на полу. И самое удивительное заключалось в том, что он чувствовал, что это его насилие нравится ей, что она счастлива, что вызвала в нем столь сильную страсть. Кроме того, он понимал, что она удовлетворена сознанием того, что он в какой-то мере вернулся к ней.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация