Брат уже не один раз бросает взгляды то на меня, то на свою возлюбленную. А подойти и просто попросить тоже стесняется. Вот что с влюбленными бывает! Подошла сама к Альмиле и предложила помощь. Та отказалась. Ожидаемо. Тогда попыталась показать ей простенькое заклинание для самоисцеления. Я далеко не тетя Ли и высветить все линии прямо в воздухе не могу. Пришлось просить у Сима Ралиэля его блокнот и рисовать.
– Попробуй, не бойся, – предложила я, когда увидела, что она все поняла правильно.
– А если опять что-нибудь пойдет не так?
– Ну, во-первых, тут вовсе не боевая магия, поэтому ничего опасного не может произойти по определению. Вольешь больше силы, всего лишь быстрее вылечишься. В самом крайнем случае, кроме ожога на лице еще и оставшийся с детства шрам на коленке исчезнет.
– Точно? – недоверчиво спросила девушка.
– Точно, – соврала я.
На самом деле это всего лишь заклинание, ускоряющее естественные процессы, и на старые шрамы его действие ну никак не распространяется. Только объяснять теорию магии жизни сейчас не время и не место. Да и все равно не поймет она без начального магического образования.
– Во-вторых, я не тетя Ли и упрощать плетения, выбрасывая оттуда защиту, просто не умею. Ну и в-третьих, первое заклинание с шаром вообще-то сработало именно так, как надо, просто никто не мог предположить, насколько ты сильная.
В общем, мне удалось уговорить Альмилу, и она согласилась попробовать. Сначала ничего не получилось. Потом тоже. Все-таки древняя эльфийка дала готовое плетение, только силу заливай, а я – лишь рисунок на листе бумаги. Для делающего самые первые шаги в магии не так-то просто воспроизвести. Третья попытка тоже не удалась, но Альмила при этом хотя бы что-то почувствовала. А четвертая завершилась успехом, и опять неожиданно эффективно.
Красные пятна на лице и руках исчезли мгновенно, а брови, ресницы и волосы восстановились полностью. Вообще-то, когда говорила про детский шрам на коленке, я не просто сильно преувеличивала. Данное заклинание не предназначено не только для этого, а вообще для какого-либо прямого исцеления. Ускорить его естественные процессы – и не более. А тут раз, и все готово.
Когда тетя Ли говорила о гашении и зажигании звезд, звучало впечатляюще, но трудно переводилось в простые и понятные единицы. То есть вообще никак не переводилось. Теперь, когда знакомое с детства простенькое заклинание повело себя словно высокоуровневое, предназначенное для полного и мгновенного исцеления смертельно больных, причем доступное только магам высших ступеней, а лучше вообще архимагам, стала понятна реакция нашего древнего капитана. У девушки не просто огромный потенциал, а намного больше.
Глава 19
Дим. Попаданец
В путь двинулись следующим утром, тем более что Альмила не только себя полностью вылечила, но и раненого черного археолога на ноги поставить смогла. Так что зря я ругал ушастую за эксперименты, успех несомненен. Правда, это скорей заслуга моей дочки, чем древней эльфийки. Лирмилиэль начала с того, что подсунула ничего не смыслящей в магии девушке боевое плетение без защиты, и я правильно обозвал древнюю дурой. Да она и сама осталась примерно такого же мнения о себе. Ошибки признавать умеет.
С другой стороны, хорошо, что не додумалась обучать Альмилу плетению, ускоряющему процессы в организме. Боевая магия, она хоть и опасна, но косвенно, а не напрямую, в то время как напутать с исцеляющей – чревато совсем другими последствиями. Если бы это сделала не Мариэль, а Ли, то как минимум огромная копна волос и метровые ногти, как максимум незадачливая экспериментаторша умрет старушкой. Дочь же ничего переделывать не умеет и, зная, насколько это опасно, не пытается.
В результате у нас теперь в команде есть маг жизни. В случае конфликта свое первое боевое заклинание Альмила против нас использовать не станет, она его сама боится и ничего подобного больше изучать не желает.
Серьезный разговор с сыном у нас уже был, теперь последовал такой же с дочерью. Сразу после того, как детки чуть не спалили лес, я ругать всю в ожогах мелкую не решился, а потом как-то не получилось. За успех хвалить нужно. Но разговор был совсем не об этом, и затеяла его Мара.
– Папа, – начала она, – ты в этом деле лучше разбираешься.
– В каком?
– Как нам уговорить наших мам?
– Есть немножко, – признал я. – А насчет чего нужно уговаривать?
– Чтобы согласились принять в семью Альмилу.
Тут дочка меня удивила. А когда разложила по полочкам все свои соображения, еще больше. Не ожидал я от девочки подобной позиции. От матерей такое еще ладно (даже более чем ожидаемо), но от нее… Это молодая девушка? Нет… я скорее поверю, что это старая умудренная опытом женщина, немало повидавшая на своем веку. Специалистка устройства браков по расчету.
И ведь не о ком-то постороннем речь идет, а о родном брате, с которым они всегда были очень близки. О чувствах ничего (или почти ничего). Подходит – не подходит… По мне, она должна от восторга прыгать. Спасение прекрасной девицы от разбойников! Чудесное исцеление юноши! Любовь с первого взгляда!
Потенциал невестки – важно, но только с точки зрения последующей агитации мам, а она его на первое место. Или на мне проверяет то, что потом будет вешать Эль с Ларой на их длинные уши? Или и то, и другое сразу? К счастью, двух других жен уговаривать не придется. У Рады с Катриной право голоса тоже есть, но в данном случае Ларинэ самая главная, речь все-таки о ее сыне.
Вообще, думаю, дочь не виновата. Просто еще не влюблялась и плохо представляет, что это значит. Период романтичных «бредней», похоже, миновал Мару, даже не начавшись, что и неудивительно. Ведь фактически дети без нас выросли (признаю, виноват в этом именно я). Еще и ответственность за княжество давила, в общем, было не до того.
Хотя дети это обычно ощущают совсем по-другому, но все равно. Ведь они фактически стали правителями государства! Пусть сначала чисто номинально, но даже это накладывает определенные ограничения на частную жизнь.
Конечно, мелкие были не одни и росли не в вакууме, а среди достаточно близких людей и родственников. Но в том-то и дело. Из близких «людей» первой приходит на ум Иркана. Вот именно! Ей всего-то семьсот лет, но по человеческим меркам довольно старая драконша. И я очень сильно сомневаюсь, что, выросшая в одиночестве на необитаемых островах, она разбирается в психологии подростков человеческой расы.
То, что сама менестрель, не делает ее знатоком романтики, хотя спеть на эту тему, несомненно, может много всяких красивых баллад. Вот им, в лучшем случае, и научит. Ива, вон, научила. Бросился сломя голову спасать свою прекрасную даму, толком даже не разглядев.
Дальше Ли, у которой детство пришлось на военную пору. Многое ли о романтике знает выпускник ускоренных курсов военного времени? Вряд ли. Всю жизнь провела на войне, потом долгий сон и новая жизнь в абсолютно другом мире. Может, она познакомит девочку с чем-нибудь подобным? Сильно сомневаюсь. Кто еще имеется из близких женщин? Рыцарь Гилия. Она хотя бы к человеческой расе относится, но чему может научить? А, вспомнил! Зара – наемница, оставшаяся официально за главную в княжестве. Тоже особый случай. Еще Алиса, которая сама отличается весьма экстравагантным характером.
