Врач ему решительно не понравилась, теперь он с ужасом вспоминал, что мог уйти из клиники и теперь жил бы без Динки. Она показалась ему слишком молодой, а для врача, насколько он понимал, опыт значил многое.
– Давайте я все-таки вас посмотрю. – Девушка в белом халате прочитала тогда его мысли и легко улыбнулась. – Сверлить не буду.
Кладя голову на подголовник зубоврачебного кресла, он жалел потраченного времени, а потом жалеть перестал, потому что ему не хотелось отрывать взгляд от сосредоточенных серых глаз над медицинской маской.
– Вставай, – выбралась из его рук Дина. – Я пожарила отбивные.
Он неохотно вылез из постели, поплелся в ванную, потрогал рукой щетину на щеке. Бриться было лень, и он решил не бриться.
– Осокин поможет с похоронами? – Дина положила ему на тарелку аппетитно пахнущее мясо.
– Да. Еще бы кого-то найти, кто поможет со Славиными капиталами разобраться. У тебя нет таких знакомых?
– Не беспокойся, Вика найдет. – Она намазала булочку медом, откусила кусочек, потрясла головой от удовольствия.
– Ты о ней высокого мнения, – усмехнулся Вадим. – Ты просто не знаешь, она самая умная и способна во всем разобраться лично.
– Вот увидишь, она найдет адвоката. Или двух. Вика точно знает, как не упустить своего. У нее интуиция на это дело.
– Знаешь, – Вадим отодвинул пустую тарелку, поблагодарил кивком головы, – я жутко боюсь, что Колька в конце концов ее разглядит и сбежит, и мне придется с ней возиться.
– Не бойся, – успокоила Дина. – Не разглядит и не сбежит. Она очень ловко им управляет. Скоро он начнет называть черное белым и свято в это верить. Вот увидишь.
Дина поставила перед ним чашку с чаем, он принялся отсчитывать обычные четыре ложки сахара.
– Ты помнишь Колину маму? – размешав вредный для здоровья продукт, спросил Вадим. – Они с мужем приходили к Славе, когда я ему наш старый двор принес.
Старый двор, в котором когда-то жила бабушка, Вадим помнил и плохо, и отчетливо. Долго не мог рискнуть воспроизвести детские воспоминания, а картина получилась хорошая, он написал ее за несколько дней и сразу отнес Славе. Картина дяде очень понравилась, она и Вадиму нравилась.
– Конечно, помню, – кивнула Дина. – Хорошая тетка, веселая такая.
– Угу. Я вчера ей позвонил, нашел у Славы телефон. Я припоминаю, вроде бы у них со Славой были какие-то общие знакомые. Что-то такое они тогда обсуждали.
– Этого я не помню. А зачем тебе их общие знакомые?
– Так, – не стал объяснять он. – Короче, я вчера ей позвонил. Так, оказывается, она ничего про Славу не знала, Коля ей не позвонил.
– Ну вот видишь! – кивнула Дина. – Он помнит только о Вике и больше ни о ком. Так нашлись общие знакомые?
– Нет, – с сожалением признался Вадим. – Они, оказывается, учились в одном институте и на одном факультете, но в разные годы.
Дина выглянула в окно, посмотрела на висящий за стеклом градусник. Через минуту появилась в брючках из какой-то мятой ткани и клетчатой блузке, похожей на мужскую рубашку. Чмокнула Вадима в затылок, ласково провела рукой по его шее. Хлопнула дверь, Вадим тяжело вздохнул. Он не любил оставаться без Дины.
Не надеясь почерпнуть из Славиного ноутбука что-то новое, он все-таки его открыл. Повезло, в одном из почтовых ящиков обнаружилось новое письмо, оно пришло только что, минут пять назад. Некая Нина напоминала, что у какого-то Сережи в субботу день рождения и все очень, очень ждут Славика.
Номера телефона Нина не оставила. Вадим, уговаривая себя, что никакой полезной информации от Нины не получит, и вместе с тем, отчего-то заволновавшись, стал быстро просматривать все ее письма. Писем было немного, в основном поздравления с праздниками, на которые Слава послушно и вежливо отвечал. Телефона не было ни в одном из писем.
И опять ему повезло, на «рабочем столе» компьютера нашелся простой текстовый файл, в котором оказалась бессистемно составленная записная книжка.
Нина в списке абонентов оказалась только одна. Вадим набрал номер.
– Здравствуйте, – стараясь скрыть волнение, заговорил Вадим, когда ему ответил женский голос. – Вы только что написали Левицкому Вячеславу Аркадьевичу.
– Да, – удивилась женщина. – А что?..
– Я его племянник. Пожалуйста, поговорите со мной.
– Я с вами уже разговариваю, – справедливо заметила Нина. – Что случилось?
– Слава погиб.
Она молчала. Вадим слышал, как она дышит.
– Пожалуйста, поговорите со мной.
– Когда это случилось?
– Давайте встретимся. – Он понимал, что женщина едва ли сообщит ему что-то дельное, но почему-то очень хотел ее увидеть.
– Давайте, – согласилась она. – Где?
Он назвал кафе недалеко от памятника Чайковскому и время – через два часа. Женщина не возражала.
В кафе Вадим был только однажды, но оно ему понравилось. Динка как-то затащила в консерваторию, он дико тосковал весь вечер от заунывной музыки, от которой она балдела, потом пошли пешком до метро и по дороге забрели в это самое кафе. Кормили там вкусно и обильно, кресла были удобные, и это тогда отчасти примирило его с мыслями о потерянном вечере.
Дина, умница, больше о консерватории не заговаривала.
Вадим снова потрогал щетину на лице и отправился в ванную. Перед встречей с теткой побриться было необходимо.
– Держи. – Максим положил перед Дашей книгу с синусоидой на обложке.
– Что это? – удивилась Даша. Начальник на ее памяти ни разу не держал в руках бумажной книги.
– Моя монография.
– Ой! – ахнула Даша. – Ты книгу написал, да?
– Да, – хмуро подтвердил он.
– И ее напечатали, да?
– И ее напечатали за мои денежки, – усмехнулся Максим и признался: – Я хочу докторскую защитить. Монография нужна, я и напечатал.
– Поздравляю. – Даша раскрыла книгу, прочитала нехитрую надпись: «Дарье от автора».
Максим ушел к себе, она полистала книгу, вернулась к прерванной работе.
Примчалась откуда-то Света, заинтересовалась Максимовым подарком.
– Он защищаться собирается, – сообщила Даша.
– Знаю, – кивнула подруга. – Они с Ириной, царствие небесное, про это говорили, девчонки слышали. Они вообще-то часто ругались, Максим с Ириной.
– Странно, – удивилась Даша. – Я думала, Максим ни с кем не ругается, он всегда спокойный такой. И Ирина тоже. Была.
– Ну да! – фыркнула Света. – Это они с нами не ругаются, мы для них никто. Зачем на нас нервы-то тратить? А друг у друга кусок изо рта вырвать – милое дело. У нас же с Ирининым отделом тематики схожие. Глотки, конечно, не дерут, не на рынке, по-тихому сражаются.
