– Не знаю, Рагх…
– Чего не знаешь, мой коварный брат?
– Какой разум, не знаю. Вообще ничего не знаю. – Волна печали. Картинка: тоннели, чернота и ночное звездное небо. – Ничего не помню. Кто я, откуда, зачем… Помню тебя, помню твоих родителей. Других твоих соплеменников помню – знаю, что они меня ненавидят за то, что им якобы сделала моя стая. А больше ничего не помню. Почему – не знаю. Только не надо мне снова рассказывать, что ты нашел меня в подземелье, что я умирал, отравленный каким-то ядом, что ты меня вылечил, а потому… бла-бла-бла… Это мы с тобой обсуждали сотни раз. Толку-то… все равно вспомнить не могу.
– А все почему?! Потому что мясо не ешь! Разве можно питаться одними корнями и фруктами?! Для разнообразия можно, да, пусть не каждый день! Разве что-то может сравниться с теплым кровавым мясом?!
– Не могу, друг… противно. Ничего не могу с собой поделать. Все-таки я не из вашего племени… хотя вначале думал, что из вашего. А может, я случайно оказался в этом теле, а на самом деле ваш? Как думаешь?
– Сомневаюсь. Не слышал о переселении душ. Но вообще странно, конечно. Ты даже видишь в темноте, как мы! Мама говорит, что, возможно, мы с тобой обменялись кровью – может, когда ты меня спасал, а может, когда я тебя спасал и зализывал твои раны. Кровь обладает магией, ты же знаешь… я тебе уже говорил, да. И теперь у тебя есть магия. Не такая, как у нас, – но магия. Ты видишь в темноте, и, похоже, лучше меня. Ты быстрый, такой быстрый, что мне и не снилось. Ты сильный, очень сильный! Такой сильный, что сам не сознаешь своей силы. Ты знаешь, что мои соплеменники тебя боятся?
– Знаю… – Картинка: человек плачет, катятся слезы. – И не понимаю – почему? Я ведь никого не обидел, ни больших, ни маленьких гармов. За что меня так не любят?
– Глупый вопрос! Я же тебе уже рассказывал, как мы с тобой встретились! Люди меня топтали ногами! Ни за что! Просто увидели, как я вылез на свет, и начали бить! За что?! Если бы не ты, не было бы теперь меня. Они сняли бы шкуру и сделали из нее… не знаю что, но сделали бы. Ты их всех побил, разогнал, а меня полечил. Ты был магом. И сильным магом. А потом я увидел тебя в подземелье, умирающего, отравленного. Фххх… но я это уже рассказывал сто раз! Ты хороший, ты наш. Я говорил соплеменникам, что ты хороший… но они только фыркают и рычат. На прошлой неделе пришлось подраться – этот проклятый Рех начал говорить про тебя гадости, говорить, что нападет и перекусит тебе глотку. Я его высмеял, он напал, пришлось дать ему трепку. Скандал был! Рех – сын Старшего, как и я. Если бы не это… кроме того, он напал первым. Но мне поставили в вину, что я дрался из-за тебя, «ничтожного человека». Печально.
– Мне горько и больно, ведь я вас люблю! Вы мое племя! Я не знаю, кто такие люди и чего от них ждать! Я вообще ничего не помню, Рагх. Ни имени своего, ни откуда я взялся. За что меня так ненавидят и боятся?
– За то, что ты из чужого, враждебного племени. И я бы тебя ненавидел, но как могу ненавидеть, если ты меня спас? Если мы с тобой обменялись кровью?
– Так странно… я не помню, кто я, откуда, но помню слова. Помню, что надо есть, пить и… делать все остальное. Как так может быть?
– Я не знаю, друг… мама говорит, что твой мозг мог быть испорчен ядом, который я из тебя выгнал. Выгнать-то выгнал, но сколько времени он был в тебе? Какой вред успел нанести?
Рагх подошел к человеку, лег рядом, прижался сильным, упругим боком. За год гарм возмужал, из небольшого щенка превратился в крепкого, сильного зверя, способного одним движением могучих челюстей перекусить человеческую ногу. Кроме того, он умел сбивать с ног ментальным ударом, оглушая жертву, заставляя ее потерять сознание или замереть на месте.
Но ментальные удары почему-то не действовали на этого человека. Хотя Щенок и ощущал, что кто-то направляет на него поток силы. Ментальный удар вызывал у Щенка зуд и жар, желание почесаться, не более того.
И в этом месяце он ощущал такое желание не менее трех раз. Кто-то пытался его оглушить, чтобы затем… а что затем? Уж наверное, не погладить по макушке и не дать сочный фрукт!
Они молчали. Думали каждый о своем, закрывшись ментальной стеной. Устанавливать такую стену – первое, чему научился Щенок у своего четвероногого друга-брата. Кидать мысли в пространство – глупо, опасно и просто невежливо. Зачем окружающим слышать твои мыслишки? О том, как у тебя чешется задница или что тебе хочется сходить по грязным делишкам? У каждого есть свои тайные привычки и дела, о которых совсем не требуется извещать весь мир.
– Я с тобой уйду!
Человек на секунду замер, потом тихонько похлопал рукой по теплому боку друга:
– Нет. Не уйдешь. Это не твое дело.
Гарм обиженно засопел, и человек примиряюще сказал:
– Прости. Ты не понял, или я неправильно сказал. Это и твое дело, да, но я считаю, что ты не должен рисковать собой ради меня. Опять плохо сказал… не могу тебе сказать как следует! Трудно. Мысли разбегаются…
– Еще бы. Мы учимся Правильной Речи с той секунды, когда у нас открываются глаза. И даже раньше. Притом ты ведь человек, а не гарм. Ты многого не умеешь. Например, ментальный удар у тебя не получается. Ну… почти не получается! Я чувствую, как ты бьешь, но это равносильно тому, что ты помочился мне на хвост! Хе-хе-хе… Опять же – мы с самого щенячьего возраста этому учимся! А ты хочешь обучиться этому чуть больше, чем за цикл?
– Год… у нас это называется – год, – задумчиво сказал человек и почесал ободранную коленку. – Странно, почему мне не холодно? Ты в теплой шкуре, а я голый, и мне не холодно!
– Тут не так уж и холодно! Фффыххх! И мама говорит, что у тебя температура тела выше, чем даже у нас. Тебя кровь греет. И за счет этого ты такой быстрый. И такой худой. Ни капельки жира! А жрешь, как олень, не евший неделю! Ну почему, почему ты не ешь мяса?! Ну как так можно?! У тебя же есть клыки, я видел! И люди ведь убивают ради мяса!
– Не знаю, почему не ем, но мне кажется неправильным есть сырое мясо. Его надо как-то сунуть в огонь, а потом уже есть. Ты же сам говорил – люди так делают. Значит, так и надо. А вы мне не позволяете развести огонь!
– Огонь – нельзя! Табу! – Картинка: толпа гармов и растерзанный человек рядом с костром. – Нельзя! Запрещено! Брр! Скажешь же… это главный враг гармов и друг человека! Огонь! Видишь, у тебя все-таки проявляется человеческое! Почему-то все люди очень любят огонь!
– Огонь… очаг… котел… похлебка… женщина… Я не знаю, что это за слова, но, когда говорю их, обдает холодом. Почему-то это очень важно для меня! Твоя мама сказала, что я когда-нибудь все вспомню. И что, возможно, Старейшины именно этого и боятся.
– Да, она мне говорила. И еще сказала, что твоя одежда, та, в которой ты пришел сюда, лежит в нашей норе. Она ее вытащила из тайника и хочет отдать тебе. Чтобы тебе было в чем идти к людям. Вы же не ходите голые, только одетые! Непонятно почему… как будто в теле есть что-то постыдное, такое, что вас оскорбляет! Так зачем тогда ЭТО носить? Может, отгрызть все постыдное да выбросить?
