Силу все понимают, все-таки мы животные, хоть и гордо именуем себя уже людьми, но с этим поспешили, поспешили, потому и с коммунизмом облажались. С питекантропами коммунизм не строят, даже пусть всех обучили читать, писать и ездить на велосипеде.
– Мир слишком велик, – сказал я с неудовольствием. – Спутниковое наблюдение вроде бы ах-ах сделало земной шарик совсем крохотным, чуть ли не с футбольный мяч, но все равно люди на нем мельче микробов. И спрятаться все равно есть где.
– Особенно, – добавила Ингрид едко, – когда по щелям тоже расплодились микробы.
Поддубецкий покосился в мою сторону, сказал достаточно виноватым голосом:
– Гражданское население мы предупреждали, что на этот раз халифат точно вышибем из города, так что им лучше временно покинуть его пределы.
– Но таких нашлось мало, – сказал я.
– Увы…
Ингрид сказала зло:
– Решили, что снова не решимся и будем сюсюкать, как от нас требовали правозащитники! Госдеп слал протест за протестом, даром ли он в подготовку халифата столько миллиардов вбухал!
Поддубецкий кивнул.
– Да, местные поверили, что у нас снова все закончится полумерами или даже имитацией наступления, как уже было. Тем более что наши либералы на весь мир кричали, что нельзя атаковать город, где есть мирные жители, а Штаты и вся Европа требовали, чтобы никто здесь пальчика не прищемил и чтобы с халифатовцами, если кого вдруг и захватим чисто случайно, обращались как с пленными уважительно и с достоинством…
Я прервал:
– Вы как будто оправдываетесь. Я знаю все подробности и одобряю операцию полностью. К городу подвезли установки «Солнцепек», «Буратино» и несколько «Градов». Одновременно ударили высокоточными бомбами. Выжгли все так, что и тараканы сгорели. Никаких пленных, зачем нам такие пленные?
– Впервые никто из наших солдат не пострадал, – сказал он быстро и уже оживая, видя и мою поддержку, да еще более решительную, чем со стороны Ингрид. – А Штатам посоветовали заткнуть свои протесты в жопу, иначе рванем те атомные мины, что по проекту Сахарова заложены вдоль тектонического разлома у берега Штатов.
– Помню, – ответил я. – Рейтинг нашего правительства сразу прыгнул вверх.
Он сказал с удовольствием:
– И все сразу затихли, как в Штатах, так и в сраной Европе, где силу понимают не хуже халифата. Да что там не хуже, намного лучше! Намного.
– Россия их всех била, – напомнила Ингрид. – Как шведов и поляков, так и Германию с Францией.
Он криво усмехнулся.
– Ну да, у европейцев добра больше. Терять жалко. Спасибо за понимание.
– Я ученый, – пояснил я, – а не гуманитарий, у которого головы вообще нет, а только большое и отзывчивое сердце идиота.
Он кивнул.
– Тем более спасибо.
– Не за что.
– Когда дураки поддерживают, – пояснил он неуклюже, – это хорошо, даже важно, их большинство. Но когда умные люди… их поддержка решает все. Правят все-таки умные.
Один из десантуры крикнул:
– Сейчас будем проходить над городом!.. Можете посмотреть вживую.
Я скривился, никогда не понимал этого желания очень простых и недалеких людей «смотреть вживую», из-за чего едут в египты смотреть на пирамиды или в Париж поглазеть на спальню Помпадур, хотя на экране 4К все ярче и реалистичнее, а бродить по залам можно в трусах и не слезая с дивана.
Однако Ингрид и Поддубецкий сразу же прильнули к окнам, дикари, я же предпочел рассматривать снимки со спутников, они и ярче и намного детальнее.
Город в руинах, хотя какая-то жизнь в нем есть, кое-где видны автомобили, но, конечно, большинство обгорелые и покореженные, но есть и на ходу, с виду совсем новенькие, жизнь в город возвращается… Заметил и группки людей, но все равно очень не нравится видеть место, где совсем недавно шли ожесточенные бои. Хотя назвать ожесточенными нельзя, просто на этот раз жестоко и свирепо уничтожали противника, не обращая внимания на разрушения и гибель тех жителей, что приняли чужаков кто с ликованием, кто без, но не покинули город, как потребовал командир полка, которому поручено было покончить с халифатом в этом городе.
Чем больше я смотрел, тем больше не нравилось, спрятать здесь заложницу трудновато, но и вытаскивать будет нелегко, все-таки город не просто чужой, но и враждебный…
– Очень серьезно, – сказал я. – Да, спецназ будет в самый раз.
Он спросил с иронией:
– А вы намеревались вдвоем?
Ингрид сказала с достоинством:
– Но мы же переговорщики!
– Да, – согласился он, – переговорщики… Но я на успех переговоров не рассчитываю, а вот если бы вы там на месте подсуетились насчет ее местоположения…
Ингрид промолчала, я ответил уклончиво:
– Да, было бы хорошо. Но обещать рискованно.
– Мы попытаемся, – сказала Ингрид.
– Но не чересчур, – уточнил я. – Место очень нехорошее. Не понимаю, почему здесь?
Он сдвинул плечами.
– Почему похитили именно здесь? Во-первых, она решила осмотреть свои владения и прибыла в свой скромный домик в тысячу квадратных метров, что всего в двадцати километрах отсюда. Во-вторых, спрятать ее негде, они понимают, если только не в Азаят, это городок в самой долине Азаята. В городе совершенно нет местной власти, милиция объезжает стороной, в горах скрываются боевики. Не одиночки, а целые банды. Горы, скалы, расщелины, пещеры, плюс ко всему зеленка…
– Но халифат, – проговорил я, – если халифат вытеснили, то почему наши спецслужбы…
Он поморщился.
– Наши спецслужбы общаются и с самим дьяволом. Как, впрочем, и спецслужбы Штатов, Англии или Израиля. К тому же халифат сменил тактику. Сейчас он, проникая в наши города и села, сперва ведет себя тише воды и ниже травы. Ему нужно укрепиться, потому выставляет себя белым и пушистым…
Ингрид сказала с возмущением:
– Но как можно сотрудничать с боевиками?
Самолет заложил крутой поворот и начал резкое снижение. Поддубецкий вздохнул.
– Беда наша в том, что теперь в мире уже наши и не наши боевики, наши и не наши террористы, хорошие и плохие шахиды, а также нейтральные, умеренные, свободные и независимые… И хотя собственно наших, разумеется, нет, но все понимают, что часть этих террористов делает что-то полезное и для нас. Да-да, когда воюют с нашими врагами.
– Как Талибан? – спросила Ингрид.
– Да, – ответил он. – Штаты создавали Талибан, Аль-Каеду, ИГИЛ и это вот движение за халифат, все это служило их интересам. Но потом, когда набрали силы, закономерно повернули оружие и против Штатов. Увы, еще больше воюют против нас, как вот видно по этому вторжению, потому хоть Штатам и враги, но полезные в какой-то мере…
