– У меня там желудок, – объяснил я. – Не знала?.. Ты сама наедайся в запас. Неизвестно, когда поедим в следующий раз.
Она посмотрела внимательно.
– Ты о чем?
– Придется самим выручать несчастную девочку.
– Ей тридцать пять, – напомнила она.
Я вздохнул, никак не привыкну, что внучка – это не обязательно копошащийся у ног ребенок.
– Выдернем и тридцатипятилетнюю, – сказал я, – если не слишком толстая.
– Не слишком, – сообщила она, – рост метр семьдесят, вес семьдесят пять, так что всего пять килограмм сверх нормы.
Я сожрал последние ломтики мяса, кусочком лаваша вытер с тарелки подливу и отправил в рот.
– Все, пойдем!..
Я оставил на столе деньги, хозяин тут же появился рядом и ухватил раньше, чем заметил кто-то из проходящих по улице боевиков.
Ингрид пошла рядом, она же берберка, вообще-то не пять кило сверх нормы у Абигель, а восемь, но у нас с Ингрид просто разные источники, мой как бы поновее, но все равно я сказал:
– Ух ты, как ты все знаешь!..
Она гордо улыбнулась, довольная по самый педикюр.
– Только вытаскивать придется вместе со спецназом, – сказала она с сожалением.
– Спецназ грубо, – заметил я. – И примитивно. По старым канонам. Которым уже лет десять, и не обновлялись больше месяца.
Она посмотрела на меня несколько удивленно.
– Ты чего?
– Мы могли бы проникнуть ближе, – предложил я. – Как-то я не в восторге, что освобождение заложницы похоже на войсковую операцию. А если заложницу в процессе освобождения убьют? Такое случается часто. Да и сами боевики в случае опасности могут пристукнуть по старому правилу «так не доставайся же никому». В общем, сперва нужно узнать, где ее держат.
– Как?
– Пойти и спросить, – ответил я. – Хотя, думаю, здесь люди военные, грубые, не ответят.
– Но в морду дать могут, – ответила она язвительно. – Допер, молодец! Почему не спросил у Левченко?
– Он тоже не знает, – сообщил я. – Что делаешь глазки? Настоящая секретность – это когда даже от своих. Мало ли кто продался госдепу…
Она окинула меня оценивающим взглядом.
– А ты нет?
– Госдепу нет.
– Ого, – сказала она, – а кому?
– Не знаю, – ответил я откровенно. – Мацанюк, в корпорации которого я работаю, что-то сейчас затевает грандиозное с Илоном Маском. И хотя уже знаем, Мацанюк еще та акула, любого сожрет, но и Маск набрал за последние годы такой вес, что и госдеп ему не указ.
– Война гигантов, – сказала она, – или сотрудничество?
– Пока только слухи, – сообщил я. – Такое готовится в тайне, готовится долго. А потом р-р-раз!… Ого, вот эти снимки хороши…
Она склонилась над моим плечом, всматриваясь в экран планшета. Я позумил пальцами, увеличивая изображение то на одном участке, то на другом. Качество отвратительное, если бы я часом ранее не просмотрел с камер штатовского метеорологического и китайского, что следит за озоновой дырой на Северном полюсе, все верно, тут он просто так пролетает время от времени, то хрен бы что понял, но сейчас тыкал пальцем в размытые пиксели и объяснял быстро стреляющему капитану ГРУ, что это вот почти достоверное доказательство, куда именно увезли заложницу.
Ингрид сперва добросовестно всматривалась в экран, потом начала присматриваться ко мне, надеясь уловить, в каком месте сбрешу, но для мужчин брехать женщинам привычно, это сама жизнь, так что я, не моргнув голосом, сыпал слегка знакомыми ей терминами из геометрии и тригонометрии, а закончил достаточно бодро:
– …и если будем действовать быстро и безукоризненно, то выдернем ее и доставим на место!..
Она буркнула:
– А что будет делать охрана?
– Стрелять в нас, – заверил я. – Правда, весело?..
Она посмотрела на меня с подозрением.
– Это такой юмор?
– Я думаю, – ответил я, – тебе понравится. Это ж армейский юмор! Тебе должен понравиться.
– Это дурацкий юмор, – отрезала она, – а не армейский.
Люблю американскую службу метеорологии, у них всегда такие четкие снимки в цвете, особенно когда дело касается мест, где расположены ракетные войска России, даже ночные снимки, хоть и в черно-белом, вернее – сером, тоже хороши.
Ориентируясь по снимкам, мы ушли за город, там между зелеными вытянутыми холмами, где словно некий гигант прошелся здесь с исполинским плугом, а потом за века после его подвига в борозде и на отвале наросла масса кустов и даже деревьев.
Мы держались низин, а через косогоры буквально переползали, стараясь не подниматься над высокой травой, потому что вдали уже поднялось и медленно приближается к нам массивное здание, такие бывают разве что цеха по переработке черного металла или сооружения для военных, то ли для жизни, то ли для неких работ, а вокруг еще целая россыпь домиков поменьше, а кроме них еще и с десяток палаток, что гораздо тревожнее, это значит, боевиков здесь столько, что в зданиях не помещаются.
Я продвигался достаточно осторожно, однако Ингрид, что двигается впереди, оглянулась, прошипела люто:
– Ты как идешь? Как идешь?
– Горблюсь? – спросил я виновато. – Это от сидячей работы. У нас все время за микроскопами…
Она прервала:
– Издеваешься, гад? Ты должен идти пригнувшись!
– Но некрасиво же…
– Скотина, почему я тебя еще не убила? И винтовку держи, готовую к стрельбе!
– Да никого здесь нет, – заверил я. – Ты женщина, да еще какая, разве не чувствуешь?.. А где твоя звериная, в смысле, женская интуиция? Птички чирикают, бабочки летают… Смотри, какие крупные! Это тизания, агриппина, а вот и вовсе сатурния, как они сюда и залетели! Но какая уникальная расцветка…
– Я тебя сама убью, – пригрозила она в бессильной ярости.
Я смолчал, сделал вид, что иду как надо, хотя, конечно, на ближайшие полкилометра, даже больше, никого нет и близко. Правда, даже штатовские метеоспутники не дадут картинку через густые кроны, однако если перевести на инфракрасное обнаружение… вот так…. а теперь вот так… ага, вот появились два багровых пятнышка, это мы с Ингрид, а дальше пока никого… если не считать вон там дальше двигаются три пятнышка поменьше… ах да, кабан с двумя свиненками или, точнее, подсвинками.
Основная охрана, конечно, в главном здании и на входе, но и здесь по периметру прохаживаются бравые ребята с автоматами в руках. Выправка очень знакомая, то ли это свои, выученные где-нибудь под Псковом, то ли псковские инструкторы обучают здесь боевиков по своей методике, вообще-то доказавшей преимущество перед ЦРУ и «МИ-6», которые побеждают только в фильмах и многочисленных сериалах.
