— И часто он говорит Кристи неправду о вас? — тихо спросила Айрин, вертя в руках чашку с кофе.
— Откуда мне знать? — мрачно сказал он. — Я всего лишь ее отец. — Ли улыбнулся дочери, а затем устало пожал плечами: — Это только моя вина. Мне не следовало так распускаться.
— О-о, думаю, это можно оправдать, — пробормотала Айрин и принялась уговаривать Кристи попробовать одну из теплых булочек, которыми хотел соблазнить ее отец. — Мм, — с преувеличенным энтузиазмом воскликнула она, отломив кусочек и съев. — Какая хрустящая корочка! Можно мне еще?
— Берите все, — равнодушно сказала Кристи, отодвигая тарелку. — Я не должна есть то, чего не хочу. Так говорит дед.
— Ему придется ответить на много вопросов, — пробормотал Ли, а затем, заставив себя попробовать булочку и подтвердив мнение Айрин, мягко добавил: — Иногда людям приходится делать то, чего они не хотят. Если ты ничего не будешь есть, ты никогда не станешь такой толстой, как я.
— Ты не толстый! — тут же воскликнула Кристи, и на ее щеках появились ямочки. Пока девочка хихикала, отец умудрился засунуть ей в рот кусочек.
— Вот что я тебе предложу, — проговорил он, пока девочка недоверчиво жевала. — Давай посмотрим, кто сможет съесть больше, а? И если ты не хочешь, чтобы твой папа лопнул как воздушный шарик, тебе придется постараться.
— Ладно. — Кристи, казалось, приняла вызов, но, проглотив еще пару кусочков, снова оттолкнула тарелку. — Я не голодна, — сказала она. — Я хочу поехать к тебе домой. Ты ведь обещал показать мне нового лошаденка.
— Не лошаденка, а жеребенка, — поправил ее Ли, но с достоинством принял поражение и встал. — Хорошо, тогда поехали… А Хиллтоп не только мой дом, но и твой тоже.
— Я не хочу жить в Хиллтопе, — проговорила Кристи, когда они выехали со стоянки.
Ли обменялся с Айрин взглядами. В его глазах была боль.
— Почему же? — спросил он. — Это твой дом. Ты живешь у дедушки и бабушки только потому, что я был болен.
— Правда? — Кристи, казалось, удивило такое объяснение. — А дедушка сказал, что ты больше не хочешь жить со мной.
Ли на мгновение стиснул зубы.
— Это неправда, — хрипло проговорил он. А затем более мягким тоном добавил: — Я очень скучаю по тебе. Хиллтоп совсем не тот без моей маленькой девочки.
Айрин, оглянувшись, заметила изумление Кристи.
— Правда-правда, — подтвердила она. — Твоему папе очень одиноко в большом старом доме.
— Но дед сказал, что теперь, когда мамы не стало, я превратилась в об… обузу. Он даже сказал, что ты, наверное, отдал мою комнату другой девочке.
Ли выругался сквозь зубы. И Айрин поспешила отвлечь внимание Кристи от негодующего отца.
— Ты ошибаешься, — сказала она. — Никакой другой девочки в Хиллтопе нет. — Она взглянула на Ли. — По-моему, твой папа говорил мне, что медвежонок спрашивал, когда ты приедешь навестить его.
— Какой медвежонок? — тут же спросила Кристи.
— Все твои игрушки, — вставил ее отец, с благодарностью глядя на Айрин. — Так, значит, ты хочешь вернуться и жить с папой? Айрин говорит правду: мне очень одиноко, с тех пор как ты уехала.
Кристи улыбнулась и кивнула:
— В таком случае я хочу жить в Хиллтопе.
— Так и будет, — сказал Ли. — Как только я смогу это устроить… Давай сегодня сделаем вид, что ты и правда там живешь, ладно?
Когда они свернули в ворота поместья, Кристи задумчиво спросила, обращаясь к Айрин:
— А тебе хотелось бы, чтобы у тебя была маленькая девочка?
Айрин стало интересно, что у малышки на уме. Был ли этот вопрос случайным или его вызвали какие-то слова, сказанные ее дедом?
— У меня есть девочка… правда, уже большая, — ответила она. — И зовут ее Эмми.
— Эмми?
— Да.
— Она ходит в школу?
— Ну… да. — Айрин поморщилась. — Но теперь у нее… каникулы.
— Могу я познакомиться с ней?
— Почему бы и нет? — ответил ей отец и, приподняв брови, взглянул на Айрин. — Привезите Эмми как-нибудь в Хиллтоп. Ей ведь все равно сейчас нечем заняться.
— Дело не в этом…
— А в чем же? — Ли нахмурился. — А-а, понимаю. Она сейчас на привязи.
Черты Ли разгладились, и он усмехнулся, когда Кристи спросила:
— Что значит на привязи?
— Эмми… провинилась, — объяснила Айрин, с тоской сознавая, что они с Ли все больше и больше сближаются друг с другом. Но так и бывает, когда смешиваешь служебные отношения и частную жизнь, думала она. Ли уже знает о ней намного больше, чем необходимо. И не только неразумно, но и крайне опасно позволять этому продолжаться.
— А чем она провинилась? — спросила Кристи.
Айрин погрузилась в столь глубокие размышления в поисках ответа, что не заметила, как они подъехали к дому. Миссис Престон поджидала у дверей. Айрин повернулась к Ли и вопросительно посмотрела на него.
— Побалуйте меня еще, — взмолился он. — Я хочу загладить впечатление от того, что произошло на прошлой неделе.
— Но Кристи…
— Кристи не станет возражать. — Он обернулся и посмотрел на дочь, которая сосредоточилась на расстегивании ремня безопасности. — Ты ведь не будешь против, если Айрин позавтракает с нами?
— А Эмми тоже будет с нами завтракать? — тут же спросила Кристи, вскарабкиваясь на спинку переднего сиденья.
— Не сегодня, — ласково сказал Ли. — Может быть, в следующий раз, когда ты приедешь. Посмотри, это миссис Престон. Тебе придется ладить с ней сегодня.
Кристи взглянула на него так, словно хотела что-то возразить, но затем увидела пестрого клоуна, которого несла миссис Престон, и Эмми была забыта.
— Бозо! — воскликнула она. — Это мой Бозо.
Как только перед ней открыли дверцу, она выпрыгнула из машины и схватила клоуна. Айрин вышла из машины гораздо медленнее. Она не была уверена в том, что поступает правильно, и даже теплое приветствие экономки не принесло ей облегчения.
Но все, казалось, восприняли как должное то, что она должна остаться на ланч, и было бы неприличным отказываться. Кроме того, хотя ее и пугало дальнейшее сближение с Ли, это могло оказаться полезным, и Айрин скрыла сомнения под маской вежливой сдержанности.
Однако эта сдержанность быстро испарилась, когда миссис Престон увела Кристи в кухню, оставив Айрин и Ли вдвоем в библиотеке. Снова они остались наедине, только теперь ее положение усугублялось тем, что Айрин знала: она совсем не так равнодушна к Ли, как старается себя убедить.
— Выпьете? — как и тогда, предложил он, и на этот раз Айрин решила, что нуждается в чем-нибудь покрепче, нежели апельсиновый сок, чтобы восстановить душевное равновесие.
