Усмехнувшись, он стащил с нее трусики и отбросил их в сторону.
— Так вот, я внезапно решил, что детей должен быть полон дом.
— Полон дом? — повторила Элинор. — О какой величины доме ты говоришь?
— О большем, чем этот. Гораздо большем.
Рука его скользнула по внутренней стороне ее бедра, заставив Элинор застонать.
Боже, что за женщина! Наконец-то он нашел то, что искал. Ее инь в добавление к его ян. Ее перца к его соли.
Никогда еще Элинор не получала такого удовольствия от Рождества, как сейчас. До этого она была на ранчо Джека и Голди всего один раз, и единственное, что ей тогда запомнилось, так это чертовски долгая дорога туда. Однако теперь трехчасовой путь на машине показался почти незаметным, ведь она сидела рядом с мужем.
Своим мужем!
Она бросила взгляд на кольцо с рубином и бриллиантами, его подарок к Рождеству, так хорошо сочетающееся с платиновым обручальным, и попыталась пристыдить себя за скромность собственного подарка — черного шелкового халата и трусов, — но не смогла. Соблазн оказался слишком велик, а кроме того, в последнее время Элинор постоянно ощущала себя на седьмом небе.
— До сих пор не могу поверить в то, что вы поженились, — сказала Джулия, беря бокал с вином.
Подруги сидели в кухне, наблюдая за тем, как Джек и Фрэнк кормят ломтиками яблок большого черного жеребца.
Крутя кольцо на пальце, Элинор не смогла удержаться от улыбки. Вообще-то со времени отказа от дела Ханиман и обретения Фрэнка и его любви радостная улыбка почти не сходила с ее губ.
— Я тоже никак не могу поверить в это, — ответила она со вздохом.
Голди долила вина в бокалы подруг и молока в свой.
— В это я как раз поверить могу. Что кажется мне совершенно непонятным, так это то, как ты умудрилась отделаться легким испугом за отказ от дела во время уже идущего процесса.
Элинор пожала плечами. Теперь это ее не слишком занимало, она даже не думала о том, что стала бы делать, если бы ее лишили права заниматься адвокатской практикой.
Она подняла бокал.
— За то, чтобы через пять лет наша адвокатская контора стала лучшей в городе!
— Мне достаточно будет и того, чтобы она хотя бы окупала себя, — ответила ей Голди.
Джулия улыбнулась.
— Всегда надо надеяться на лучшее.
Они чокнулись и выпили, задумавшись о словах друг друга.
— Я не могла поверить и в кое-что другое, — медленно произнесла Джулия. — В то, например, что на следующий же день Оливия Ханиман добровольно признается в своей вине. — Она покачала головой. — Двадцать лет. Не слишком суровое наказание за намеренное и хладнокровное убийство мужа.
Подруги снова замолчали, воскрешая в памяти все случившееся за последние два месяца.
— Я пригласила и Криса тоже, — сказала Голди, глядя на часы.
Элинор удивленно подняла брови.
— И он обещал приехать?
— Сказал, что, может быть, и выберется. Хотя не знаю… у меня создалось впечатление, что у него на уме нечто, чем он не хочет со мной делиться.
Элинор невольно улыбнулась. И Джулия тут же торжествующе воскликнула:
— Ага!
— Что «ага»?
Голди предостерегающе подняла палец.
— Нет-нет, даже и не пытайся, Элинор. Мы обе слишком хорошо тебя знаем. Колись! Что такое происходит с Крисом, о чем мы даже не догадываемся?
Элинор невинно округлила глаза.
— О чем это вы?
Подруги с непреклонным видом ждали ответа.
— Хорошо, — наконец сдалась она. — Только я не могу поведать вам о том, что происходит с Крисом, не рассказав о том, что делается с Шарлоттой.
— С Шарлоттой? — чуть ли не взвизгнула Джулия. — С Шарлоттой Баджет, нашей секретаршей?
Элинор молча кивнула, и все трое дружно и весело рассмеялись.
— Я что-то подозревала, — сообщила Голди. — Подозревала, что он ей симпатичен.
— Симпатичен? — переспросила Элинор. — Как бы не так! Я поймала их с поличным в туалетной комнате.
— В туалетной комнате? — вытаращила глаза Джулия. — Боюсь, что теперь больше не рискну туда входить. Сначала Голди и Джек в лифте, потом Крис и Шарлотта в туалетной комнате. Боже, куда же податься приличной девушке?
Голди и Элинор переглянулись.
— Похоже на то, что кое-кто начинает чувствовать себя одинокой, — заметила Элинор.
— От кого я это слышу? — Джулия скорчила презрительную гримасу. — От женщины, спавшей со спортсменом и вышедшей замуж за врача.
— Совсем как принцесса, которая поцеловала лягушку, — возразила ей Голди.
Элинор улыбнулась.
— Да, но вы должны признать, что я не принцесса, а Фрэнк… — все трое одновременно поглядели на стоящего за окном мужчину о котором шел разговор. — А Фрэнк, вне всякого сомнения, не лягушка.
Последовала долгая пауза, потом Джулия вздохнула.
— Почему бы мне тоже не найти свою лягушку…
Голди подняла свой бокал с молоком.
— Да сбудется твое желание!
Элинор присоединилась к ней. Джулия последовала их примеру.
Все трое улыбнулись друг другу.
— За лягушек!
— Более пошлой истории трудно придумать! — безапелляционно заявила Джулия. — Босс, женящийся на своей секретарше. Положение спасает только возраст новобрачных, а не то я ни за что бы не согласилась участвовать в этом спектакле.
Одетые в одинаковые пышные кремовые платья, они стояли несколько поодаль от группы приглашенных на свадьбу гостей, окруживших весьма импозантно выглядящего в своем смокинге Криса, и поджидали отправившихся за невестой Фрэнка и Джека.
— Знаешь, если ты не перестанешь ныть, я тоже пожалею о том, что согласилась, — отрезала Элинор. — Какая досада, что Голди вынуждена сидеть с девочкой, уж она бы ни за что не стала портить настроения другим.
— Вечно ты мной недовольна. Что не скажи, все тебе не так, — надулась Джулия.
Элинор почувствовала укол совести.
— Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто в последнее время у меня что-то не в порядке с нервами.
— Тебе нехорошо, — забеспокоилась Джулия, тут же забывшая о своей обиде. Она положила ладонь на пока еще плоский живот подруги. — Беспокоит?
— Нет-нет, — поспешила успокоить ее Элинор. — Все в порядке. Обычная повышенная возбудимость. В последнее время я начала огрызаться даже на Фрэнка.
— Привет, девочки! — раздался позади них голос Криса. Обернувшись, они увидели старшего компаньона, держащего под руку одетого в смокинг молодого человека замечательной наружности. — Позвольте вам представить моего бывшего ученика. Марк Форсберг, восходящая звезда юриспруденции. А это мои компаньонки, Элинор Фергюссон-Корвин и Джулия Фарнезе. Девочки, развлеките нашего гостя, а мне надо развлекать других. — И Крис направился обратно.
