Эпилог
— Тедди, милый, смотри не разбуди Патрицию, — предостерегла Николь своего четырехлетнего сынишку.
Мелия счастливо рассмеялась, видя, как очаровательный мальчик наклонился над кроваткой ее новорожденной дочери и целует малышку в лобик.
— Смотри-ка, эти двоюродные уже целуются!
Мелия сидела во внутреннем дворике своего дома, полного зелени, под тенью большого зонта. Молодая мать наслаждалась покоем и счастьем, казалось, разлитым вокруг нее.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Николь, поднося охлажденный чай в высоком бокале.
— Лучше всех в мире.
— А как счастлив Эрвин! Он просто в восторге от Патриции, не правда ли?
— О да. Он ведет себя точь-в-точь как Джордж, когда у вас родилась Айрис. Глядя на этих братьев, можно подумать, что мы с тобой — единственные в мире женщины, когда-либо рожавшие детей.
Николь рассмеялась.
— А еще дедушки и бабушки…
— А я, кажется, скоро привыкну и буду воспринимать как должное, — заявила Мелия.
Подруга удивленно вскинула брови.
— Вот как, нашей робкой девочке нравится быть в центре внимания?
— Ну ладно тебе, ладно, — стала защищаться Мелия. — Конечно, я растерялась, когда мэр пришел ко мне в клинику. Но уже цветы от всех этих групп заинтересованных лиц я принимала с удовольствием… Ну тех, которые думают, что таким способом сумеют повлиять на Эрвина. Они просто не знают моего мужа.
Николь довольно вытянулась в своем шезлонге.
— Поразительно, но ты хорошо справляешься со своей ролью. Эрвин постоянно говорит нам с Джорджем, что только благодаря тебе он победил на выборах.
— Ну уж, конечно!
— Да, а как же! Ты что, забыла, как поднялась к микрофону во время встречи с избирателями, чтобы произнести свою знаменитую фразу. А?
Мелия улыбнулась, вспомнив тот день.
Тогда она очень волновалась. Мелия уже ждала ребенка, и группе поддержки пришлось немало потрудиться над ее имиджем. Соответственно одетая, с хорошо наложенным макияжем, с волосами, умело уложенными в прическу, Мелия чувствовала, что у нее распухнет голова от советов Дороти Хилмэн. Сидя на почетном месте, она с тревогой следила за тем, как оппонент Эрвина упрекал мужа в том, что высокое социальное происхождение не позволит ему понять нужды городских бедняков. Тогда, чувствуя, что настроение собравшихся склоняется не в пользу Эрвина, забыв все наставления Дороти о пристойном поведении жены политика и сдержанности, Мелия решительно вышла на сцену и громко заявила:
— Вы все прекрасно знаете, из какой я семьи. И если кто-то не верит, что мой муж, работая в городском совете, не будет жалеть своих сил и знаний, чтобы сделать жизнь простых людей лучше, — спросите об этом у моих родных!
Люди зааплодировали молодой раскрасневшейся женщине, готовящейся стать матерью и так горячо защищающей своего мужа. Эрвин тоже достойно ответил на брошенное обвинение, но именно пламенная речь Мелии завоевала сердца избирателей. На митинге присутствовала пресса, и ее выступление транслировалось сразу по трем каналам телевидения, заняло первые полосы газет. С этого момента популярность Эрвина начала стремительно расти.
Патриция загукала в кроватке, замахала ручками и ножками. Мелия взяла малышку на руки.
Из глубины дома раздались оживленные голоса мужчин. Это вернулись из гольф-клуба Джордж и Эрвин.
— Быстро же вы, однако, — заметила Николь, когда братья вышли к ним во дворик.
Джордж налил всем холодного чая.
Эрвин подсел к жене с дочерью.
— Сколько времени прошло с тех пор, дорогая, когда я в последний раз говорил, что люблю тебя больше всего на свете?
Мелия взглянула на часы.
— Часа четыре, милый.
— О уже целая вечность. — Эрвин поцеловал жену. — Я люблю тебя.
— Взгляни-ка на эту пару, — обратился Джордж к супруге. — Как ты думаешь, сколько может длиться медовый месяц?
— У Эрвина с Мелией — всю жизнь! — отозвалась Николь.
Склонившийся Эрвин и Мелия с малышкой на руках составляли прелестное трио, и, казалось, счастье их будет вечным.
