Напрасно я умоляла дать мне хотя бы попробовать – никто не соглашался. Я готова была работать на любой должности, за ту зарплату, что позволит мне хотя бы минимально чувствовать себя независимой от Ромы, – но мои желания не совпадали со взглядами работодателей. От нервного напряжения и постоянных неудач я начала болеть, даже попала в больницу, однако знакомый врач не нашел ничего.
– Нервы, Марго. Причина всего – нервы. Тебе нужно успокоиться и перестать грызть себя изнутри – и всем твоим хворям придет конец.
Легко ему говорить…
Я перестала ходить в магазины – зачем, когда денег нет, только растравлять себя. Перестала следить за новинками – будь то парфюмерия, одежда или обувь, хотя раньше всегда любила это занятие и неплохо разбиралась в тенденциях. Одно время мне даже нравилось таскать по магазинам Мэри, когда она приезжала в Москву, играть с ней, как с живой куклой, подбирая гардероб, обувь, какие-то милые мелкие безделушки и аксессуары, сумки и зонты – да мало ли… В то время, когда она еще танцевала, я водила ее в крутейшее танцевальное ателье, выдумывала фасоны платьев, подбирала к ним прическу и макияж – словом, лепила новый образ танцовщицы Марии Лащенко. Мэри потом звонила мне с разных турниров и рассказывала, что ею восхищаются и спрашивают, кто же консультирует ее в вопросах имиджа – уж не кто-то из московских стилистов. Мне становилось безумно приятно.
Сейчас, когда Мэри перестала выступать, эта маленькая радость тоже исчезла из моей жизни. Ничего не доставляло удовольствия, ничего не хотелось. Я могла выйти из дома в трикотажных штанах типа тренировочных и в мягких фетровых сапогах без каблука и при этом не чувствовать себя ущербной. Правда, прическу и макияж делала, однако умение привести волосы за десять минут в почти салонный вид утратила – зачем, когда день ничем не занят, можно тратить столько времени, сколько захочешь, а то и вовсе спать до обеда. Домашние дела не отнимали много времени, а потому я вообще не знала, куда себя деть. От скуки я занялась – по просьбе одного Роминого знакомого – интерьером ночного клуба. Это был не клуб в привычном смысле, а что-то вроде элитного салона – там проводились закрытые просмотры остро модных фильмов категории «кино не для всех», устраивались встречи с писателями, поэтами и художниками. Я с увлечением занималась обустройством помещения, выбирала мебель, шторы и предметы декора, стараясь сделать все уютным и максимально приближенным к домашней обстановке – согласно требованию владельца. Он жил в том же доме, где размещался клуб, и предпочитал спускаться в свое заведение едва ли не в спортивных брюках и тапочках. Кухня тоже почти домашняя, атмосфера – семейная, так как случайные люди в клуб не попадали, прийти можно только по специальной карте – это гарантировало порядок и спокойствие. Мне самой тоже нравилось там бывать, общаться с посетителями – это отвлекало меня от одиночества, от постоянной тоски, занимало время, которое я могла бы посвятить жалости к себе и литью слез в подушку. «Ночной лотос» скоро стал весьма популярным местом среди московской элиты, многие известные люди стремились стать членами клуба и с удовольствием посещали заведение. Владелец платил мне небольшую сумму – чисто символическую, но все же это деньги. Рома тоже был доволен, что я не лежу целыми днями в обнимку с ноутбуком, а выхожу и занимаюсь хоть чем-то.
Мне было бы хоть немного легче, если бы рядом был хоть кто-то близкий, кто понимал бы меня и мог поддержать. Рома не в счет. Мэри же почти пропала – изредка звонила да иногда выходила в аську. Чем занимается, как живет – рассказывала сухо и неохотно, словно скрывала что-то. Я звала ее к себе, но она отвечала уклончиво, что сейчас никак не может вырваться, Костя постоянно в разъездах, а ей приходится самой заниматься домом. Это меня удивило – вообще-то у них была помощница по хозяйству, а Мэри крайне редко интересовалась ведением домашних дел. У нее определенно что-то происходило, но подруга моя темнила и не желала посвящать меня. На первых порах мне было обидно, но потом я решила, что Мэри просто не хочет расстраивать меня своими проблемами, ссорами с мужем и прочей ерундой, считая, что мне хватает и своего.
Босс все-таки нашел меня. Позвонил домой и предложил встретиться. Я, если честно, испугалась. Слова Алекса о том, что мне будут мстить, так и не выветрились из головы, а уж в возможностях своего бывшего начальника я не сомневалась. Но тон его был настойчивым, и возражать я не решилась. Чтобы подстраховаться, сообщила Роме, куда и с кем иду, но он отреагировал вяло – мол, иди, я не держу.
Собиралась я тщательно, хотя и расстроилась, глядя на то, как отвратительно сидит на мне единственный подошедший по размеру костюм. Юбка предательски обтянула все излишки, пиджак тесен в груди, его даже застегнуть на все пуговицы невозможно. Кошмар… А ведь я на диете – ни мучного, ни сладкого. Но как тут не растолстеешь, когда целыми днями только и делаешь, что лежишь в постели с ноутбуком и ждешь – не появится ли в аське Мэри. Вся моя двигательная активность – поход в ближайший продуктовый магазин и уборка квартиры. Н-да, пора себя в руки брать…
…Босс ждал меня в том самом клубе, куда я водила Мэри совсем недавно. Меня провели в отдельный кабинет, и я, едва успев отдышаться после быстрой ходьбы, оказалась лицом к лицу с бывшим работодателем. Он осунулся, похудел, прежний лоск сошел, глаза сделались печальными и какими-то затравленными.
– Ну, что стоишь, Марго? Присаживайся, – даже голос изменился, приобрел какие-то жалкие старческие нотки.
Я тяжело плюхнулась на стул, оправила топорщащуюся на коленях юбку и украдкой расстегнула пуговицы пиджака, впившегося мне в складку на животе. Но от босса не укрылись мои маневры, и он хмыкнул:
– Что, Марго, теряешь форму?
– Какая форма тут… до того ли…
– А что так?
– Без работы сижу.
Босс удивленно посмотрел на меня и усмехнулся:
– Надо же… такой специалист – и без работы? Странно, Марго, странно – с твоими-то талантами.
– На что вы намекаете? – сразу вспыхнула я, но босс только рассмеялся еще громче:
– Ох, деточка, напрасно ты затеяла игры. Злилась за то, что я тебя с «Дружбой» твоей кинуть пытался? Нашла не лучший способ поквитаться.
– Я не…
– Не перебивай меня! – Впервые в жизни я увидела, как босс выходит из себя. Зрелище не понравилось, скажу честно… – Не перебивай, когда я говорю, соплячка! Мы все в дерьме – а ты одна вся в белом! Как случилось, что сели даже беременные женщины – рядовые сотрудницы офисов, а ты, начальник пиар-службы, осталась на свободе, а?! Как так – человек, бывший в курсе всех дел компании, остается в стороне?!
– Именно поэтому вы натравили на меня Гену? – дрожащим голосом спросила я, чувствуя, как от волнения начинает подниматься давление.
Босс как будто запнулся на бегу, вытаращил на меня глаза и пару раз судорожно вдохнул воздуха.
– Что… откуда… что ты сказала? – выдавил он наконец.
– Только то, что на днях он пытался убить меня прямо у подъезда. Только чудом…
