– Пустая угроза! Мы оба знаем, что, если я дотронусь до тебя, и не одним пальцем, а обеими руками, ты замурлычешь, как кошка. Может, проверим?
Роберт с удовлетворением отметил, что Триша испуганно попятилась. Чтобы проверить, как она отреагирует, он даже сделал небольшой шаг в ее сторону.
– Не прикасайся ко мне!
Но тело уже предало Тришу. Слова Роберта о том, что он даст волю своим грязным инстинктам и никто ему не помешает, должны были возмутить ее до глубины души, но вместо этого взволновали и пробудили желание, так что бороться Трише предстояло не столько с Робертом, сколько с самой собой.
– Я не буду ничьей жертвой, особенно твоей!
– Вот как? Почему же раньше ты легко становилась жертвой любого обмана?
Триша недоуменно нахмурилась.
– Что конкретно ты имеешь в виду? Неужели Юна сказала неправду и Джейн – вовсе не твоя сводная сестра?
– Нет, в этом Юна не солгала.
– Тогда я не понимаю, о чем ты говоришь? – Триша возмущенно всплеснула руками. – Роберт, у меня были очень тяжелые вечер и ночь, неужели ты думаешь, что я сейчас способна играть в словесные игры?
Роберт хотел ответить, но Триша не дала ему вставить ни слова.
– Не знаю, что Эндрю сделал твоей сводной сестре, но я в этом не виновата. Когда я с ним познакомилась, между ними уже все было кончено… во всяком случае, так он мне сказал. Я не уводила мужчину у Джейн! – На последних словах голос Триши сорвался на крик. – Так что не смей меня обвинять в ее страданиях, ты не имеешь права мне мстить, я ни в чем не виновата! Если тебе так уж хочется кому-то отомстить, займись Эндрю, а я… я хочу уехать отсюда.
Роберта удивила злость, с которой Триша накинулась на него. Он покачал головой.
– А я-то, наивный, думал, что ты попросишь у меня прощения за то, что поверила клевете бывшей подруги и хотя бы ненадолго допустила, что я могу использовать тебя как орудие мести!
– Я…
– А после этого, – неумолимо продолжал Роберт, – как я надеялся, мы сможем продолжить то, что начали еще у ворот, когда нас прервал Арчи. То есть займемся сексом по-настоящему, на моей просторной удобной кровати, где мы вместе прогоним прочь твою вполне понятную и объяснимую грусть.
Трише не понравилось, что он описал ее состояние как грусть, по ее мнению, это было очень мягко сказано, но возразить она не успела.
– А уже после секса мы могли бы поговорить и о Джейн, и о том, что все семейство Кэссиди в большом долгу перед тобой за то, что ты отвлекла Эндрю от Джейн. К счастью для нашей семьи, он вообразил, что наследница Мак-Кинли – более выгодная партия, чем Джейн. Но если ты предпочитаешь уйти прямо сейчас – что ж, пожалуйста. – Роберт отошел от двери, давая Трише дорогу. – В холле есть телефон, можешь позвонить и вызвать такси. Не советую возвращаться на квартиру, лучше попроси отвезти тебя в отель, а то вдруг твой бывший жених и твоя бывшая подруга предаются страстному сексу на ковре в вашей с Юной общей гостиной?
По еще сильнее побледневшему лицу Триши Роберт убедился, что его последняя фраза достигла цели. После этого он с чувством исполненного долга повернулся к Трише спиной и отошел в дальнюю часть комнаты. Доставляло ли ему удовольствие, что он подлечил собственное самолюбие за счет самолюбия Триши? Нет, не доставляло, вернее удовольствие это было изрядно отравлено муками совести, но, поскольку никто из них не хотел уступать, победил сильнейший. К тому же Роберт был слишком зол. Он мог бы найти с десяток более интересных способов провести этот вечер, если бы не посвятил его спасению Триши Уолкер. Да, с ролью благородного рыцаря он справился неважно. Он не смотрел на Тришу, но чувствовал, что она пока не двинулась с места. Роберт подошел к старинному буфету из мореного дуба и открыл дверцу. Внутри буфет был превращен в современный бар. Роберт достал бутылку коньяка, плеснул его в коньячную рюмку и, согревая рюмку в ладони, искоса взглянул на Тришу.
Она была бледна, как привидение, от слез тушь размазалась и образовала темные круги, отчего глаза казались слишком большими для осунувшегося лица. Если называть вещи своими именами, Триша выглядела ужасно, Роберт удивлялся, что она вообще держится на ногах. Ее неестественно бледная кожа приобрела восковой оттенок, волосы грозили снова выбиться из прически. Но ее прическе осталось жить недолго, скоро он выпустит ее волосы на свободу, затем он избавит ее от одежды и выбросит дорогие тряпки на помойку, чтобы они никогда не напоминали Трише об этом вечере. А затем он начнет воссоздавать ее заново – изнутри.
Роберт был полон решимости превратить Тришу в то, чем она могла бы быть, если бы подонок Уинфилд не втоптал в грязь ее самолюбие и самооценку. Однако время для этого еще не пришло, потому что Триша напоминала пойманную птицу, которая страстно желает вырваться на свободу, но не может набраться храбрости вылететь в щель. А птицы, загнанные в угол, имеют обыкновение бросаться в лицо тому, кто пытается их поймать.
Роберт повернулся лицом к Трише и с удовлетворением отметил, что она больше не смотрит в пространство отсутствующим взглядом. Она разглядывала портрет в золоченой раме, висящий над камином. На портрете были изображены отец Роберта и молодая женщина, смотревшая на него с любовью.
– Ты на него похож, – сказала Триша.
– Да. – Роберт улыбнулся. – А эта женщина – Софи, вторая жена отца. Отец шокировал весь Эдинбург, когда однажды вернулся из Италии не один, а с молодой женой, которая по возрасту годилась ему едва ли не во внучки. – Роберт усмехнулся, вспоминая. – Ему было пятьдесят четыре, а ей – двадцать три. Джейн была тогда совсем крошкой, миниатюрной копией матери, а мне было шестнадцать. Я не сразу смирился со вторым браком отца, меня возмущало, что моя новоиспеченная мачеха по возрасту гораздо ближе ко мне, чем к отцу.
– Ну и как?
– Что – как? – не понял Роберт.
– Ты попытался ее отбить?
Он нахмурился, потом криво улыбнулся и покачал головой.
– Ах да, совсем забыл, у меня же нет никаких моральных принципов.
Зря он так сказал, он допустил ошибку. С секунду Триша смотрела на него с выражением полнейшего ужаса, потом резко повернулась и бросилась к двери. Роберт чертыхнулся и метнулся за ней. Триша успела выскочить из комнаты и побежала по коридору, однако в своем стремлении к свободе птичка полетела не в ту сторону.
Триша поняла, что бежит не туда, когда миновала два выхода на лестницы, мимо которых они с Робертом не проходили. Но путь назад был отрезан – Роберт гнался за ней по пятам. У нее больше не было сил терпеть его сарказм, и Триша решила бежать наудачу вперед, скрыться за какой-нибудь дверью, а там видно будет.
Но, распахнув одну из дверей, она застыла как вкопанная: перед ней открылась серебряная гладь озера, залитого лунным светом.
В Шотландии вообще много озер, но откуда Трише было знать, что дом Кэссиди стоит на берегу одного из них. От неожиданности и от захватывающей красоты пейзажа она даже забыла, что убегала от Роберта. Триша шагнула вперед и оказалась на балконе с изящными резными перилами. У нее возникло ощущение, будто она попала в другой мир. Триша была настолько очарована, что даже не осознавала, что ее бьет дрожь и что она обхватила себя руками в попытке согреться.
