11
По дороге в Эдинбург они почти не разговаривали. Роберт сосредоточенно вел машину, Триша смотрела в окно, вернее делала вид, что смотрит. Она чувствовала себя несчастной, но не понимала почему, ведь Роберт сделал все так, как она хотела.
Наверное, потому что во мне сидит дух противоречия, решила Триша: хочу чего-то, а как только получаю желаемое, сразу начинаю сожалеть, что не выбрала другое. Она уже сомневалась, что поступила правильно, бросившись за Робертом. Возможно, стоило отпустить его, куда бы он там ни собирался, а самой идти своей дорогой. Триша заёрзала на сиденье.
– Мы почти приехали.
Роберт говорил с ней, как взрослый с непоседливым ребенком, и это Тришу тоже раздражало. Он въехал в подземный гараж, поставил машину на свободное место, и Триша увидела, что соседний бокс занимает ее «жук».
– Я распорядился, чтобы его доставили сюда, – пояснил Роберт еще до того, как она успела задать вопрос.
Они вошли в кабину лифта и поднялись на верхний этаж. Квартира Роберта была на нем единственной. Пока Роберт разбирал скопившуюся за время его отсутствия почту, Триша решила осмотреться. Она насчитала четыре спальни: большую, по-видимому хозяйскую, одну поменьше, где с удивлением обнаружила свои вещи, и еще две средних размеров, вероятно гостевые. Кроме этого в квартире имелись гостиная, кабинет и кухня, которая одна была по площади больше, чем вся квартирка Триши.
– Как сюда попали мои вещи? Кто их собирал? – требовательно спросила Триша.
Роберт предпочел ответить на второй из двух ее вопросов.
– Их собрала Юна по моей просьбе.
– Когда?
Он помедлил с ответом, аккуратно свернул прочитанное письмо, убрал его обратно в конверт и только потом небрежно бросил:
– На следующий день после нашего отъезда из Уинфилд-хауса.
Значит, он был уверен, что я так или иначе переберусь в его квартиру! – с возмущением подумала Триша.
– Полагаю, моя ночная рубашка уже лежит под подушкой на твоей кровати?
Роберт выразительно поднял брови.
– Странный вопрос и совершенно неуместный сарказм. Ты прекрасно знаешь, что в моей кровати рубашка тебе не понадобится. Лучше скажи честно, как тебе нравится моя квартира.
– Ты еще спрашиваешь?! Квартира великолепная, шикарные городские апартаменты шикарного мужчины.
Роберт нахмурился.
– В чем дело? Что с тобой?
Помимо того, что я чувствую себя проигравшей? – хотела уточнить Триша, но решила не накалять обстановку.
– Сама не знаю. У меня такое чувство, будто я попала из старинной волшебной сказки в ее современный вариант.
– Но красивый разбойник, который собирается тобой овладеть, остался прежним.
Триша ощутила знакомое покалывание под кожей и тепло, стекающееся к бедрам. Роберт понимающе посмотрел на нее, его глаза говорили выразительнее слов.
– Нет!
Триша резко развернулась и попыталась сбежать, но судьбе было угодно, чтобы первая дверь, которую она наугад распахнула, оказалась дверью в спальню. Роберт без труда настиг беглянку, поднял на руки и бережно опустил на покрывало. Триша начала было с ним бороться, но борьба возбуждает не только мужчину, и через несколько секунд ей стало безразлично, где они оказались. Они самозабвенно занимались любовью до самых сумерек и прервали это занятие только потому, что оба проголодались.
После душа Роберт предложил Трише переодеться и отправиться куда-нибудь поужинать. Тут только Триша вспомнила, что ей нечего надеть, все ее вещи лежали либо в коробках, составленных одна на другую в спальне, либо в чемодане, который остался в багажнике машины Роберта. Когда она сказала об этом Роберту, он встал с кровати, подошел к шкафу и распахнул дверцы. Триша увидела не меньше десятка изысканных туалетов, аккуратно развешанных на плечиках.
– Это все мне?
– А разве в моей спальне живет еще какая-нибудь женщина? – ответил Роберт вопросом на вопрос.
– Но я не могу это надеть!
– А ты примерь. – Роберт подмигнул ей и направился к двери.
– Роберт…
Он остановился.
– Спасибо, но тебе не стоило покупать мне одежду. Я могу сама…
– Знаю, – мягко перебил он, – но мне было приятно сделать это для тебя. Так что не спорь, примерь платья и выбери такое, чтобы я за ужином не мог думать о еде.
И Роберт скрылся за дверью.
Триша долго перебирала вешалки и в конце концов выбрала бледно-голубое платье, скроенное так, что было непонятно, на чем держится лиф: казалось, достаточно легкого дуновения ветерка, чтобы его запахивающиеся половинки разошлись, обнажая грудь. Однако в последний момент Трише не хватило духу появиться на людях в столь смелом наряде и она накинула на плечи прозрачную шелковую шаль. Затем она уложила волосы, надела туфли на шпильке и вышла в гостиную. Роберт уже ждал ее. В темно-синих льняных брюках и в голубой рубашке он был до того привлекателен, что у Триши дух захватило. Окинув ее обжигающим взглядом, Роберт протянул:
– Рискованный наряд… Но я постараюсь продержаться до конца ужина.
До небольшого ресторанчика, про который Роберт сказал, что это его любимый, они дошли пешком, благо пройти нужно было всего полквартала.
Возможно, в этом ресторане и впрямь отменно готовили, но Триша не почувствовала вкуса еды, потому что на протяжении всего ужина Роберт бросал на нее откровенные взгляды. Впервые с начала их связи Триша по-настоящему почувствовала, что они любовники.
В ресторан вошла молодая пара, знакомые Роберта. Они подошли к их столику поздороваться. Имен мужчины и женщины Триша не запомнила, но то, какими словами Роберт представил ее знакомым, запомнится ей надолго.
– Триша, моя любовница, – сказал он.
По взглядам, брошенным на нее, Триша поняла, что ее имя уже известно в свете и вызывает любопытство. Однако знакомые Роберта оказались людьми воспитанными, они не позволили себе лишних вопросов или хотя бы слишком долгих взглядов. Роберт пригласил их за свой столик, они приняли приглашение. Триша опасалась, что за столом возникнет неловкая атмосфера, но друзья Роберта оказались приятными собеседниками. Роберт взял Тришу за руку и не отпускал до тех пор, пока его знакомые не встали из-за стола и не ушли, чтобы присоединиться к своей компании.
На обратном пути Роберт обнял Тришу за плечи и подумал, что как любовники они идеально подходят друг другу во всем. Любовники… Роберт вздохнул. Ему не нравилось, что приходится определять их отношения этим словом, однако он не знал, как можно изменить ситуацию, не причинив боль Трише.
– Почему ты вздыхаешь? – спросила она.
– Уж больно ты хороша. Вот я и подумываю, не спрятать ли тебя в моей постели, как мы договаривались, чтобы ты даже не видела других мужчин.
