Завтрак практически ничем не отличался от вчерашнего ужина накануне. Но Аля ничего не имела против. Денис подыскал для нее узкие спортивные брюки и футболку. Хотя она в них утопала, надеть что-то чистое было облегчением. Волосы высохли и буйными кудрями спускались по плечам и лезли в еду. Аля чувствовала, что с такой шевелюрой она не может быть уродливой, даже если ее лицо до сих пор не пришло в норму. Настроение резко улучшилось.
— А зеркальце у вас есть? — спросила она за завтраком.
— Женщины, — усмехнулся Денис. — Одно у вас на уме. Зеркал нет, но я тебе без них могу сказать, что выглядит твоя физиономия неважно.
Аля осторожно дотронулась пальцем до бугристой щеки.
— А ты что думала? Вот поедим — я тебе мазь одну дам. Должна помочь.
— Спасибо. А когда мы дальше пойдем?
Денис молчал, неторопливо нарезая хлеб.
— Мне нужно домой. — У Али перехватило дыхание. — У меня вещи в Томске, документы, деньги… Оттуда я сама смогу в Москву вернуться…
— Ты представляешь себе, сколько отсюда до Томска?
— Н-нет… Но как-то же меня сюда привезли.
— Это был не я. У меня вертолета нет. Может, вернешься к учителю и попросишь его отправить тебя обратно?
Аля тяжело задышала.
— Что вы имеете в виду?
— Только то, что тебе придется пожить у меня некоторое время. Я должен обдумать, как тебя в Томск отправить.
— Жить здесь?! Сколько? — Аля вскочила.
Денис смотрел на нее снизу вверх с таким выражением, словно она была диковинным зверьком.
— Можно подумать, мне нужны эти проблемы. Сядь на место!
Аля села.
— На моем драндулете до Томска не доехать. Максимум — до Новолужинска, но там твой учитель чувствует себя как дома.
— Как я смотрю, вы хорошо с ним знакомы.
— Мы все тут знаем друг друга, девочка. И давай ты перестанешь мне выкать, хорошо?
Аля кивнула и вдруг замерла, пораженная одной простой мыслью.
— Но раз вы все тут друг друга знаете, ему будет нетрудно отыскать меня?
— В принципе, нет. Если он захочет.
— А он захочет?
— Не знаю. Тебе виднее.
— Мне надо срочно уехать отсюда! — Аля снова вскочила и бросилась к двери, но Денис поймал ее за руку.
— Не глупи. Здесь он тебе ничего не сделает. А вот сунешься в лес, поближе к Листвянке, и тебя опять запрут.
— И что мне теперь делать? Всю жизнь торчать в этой избушке на курьих ножках?
— Спасибо на добром слове. А я, значит, на Бабу-Ягу похож?
— Нет, — рассмеялась Аля. — Не очень.
— Вот и хорошо. Так что давай договоримся. Я буду думать, а ты — вести себя как хорошая девочка. Никаких истерик и побегов. Я тебя разыскивать по лесу не буду. Ясно?
— Ясно.
— А сейчас пойдем красоту твою спасать.
Денис дал ей маленькую баночку с едко пахнущей мазью, и Аля послушно намазалась. Пахло ужасно, а выглядело, наверное, и того хуже. Зато к вечеру зуд полностью прошел, да и следы от укусов значительно уменьшились.
— Подживает, — с удовлетворением заметил Денис, рассматривая Алино лицо. — Мажься этим всегда по вечерам. Ни один комар к тебе близко не подлетит.
— И ни один человек не подойдет.
Денис рассмеялся. Они сидели на пороге дома, утомленные после долгого дня. Он занимался хозяйством, Аля пыталась ему помогать. Толку от нее было мало: все валилось у нее из рук, да и ночное купание в Листвянке давало о себе знать. Аля куталась в плед и попивала из старой керамической кружки горячий напиток. Денис намешал туда мед, травы и, кажется, рюмку спирта. От питья ей стало легко и весело, и голова не болела от мыслей о будущем. Мошки вились вокруг, но мазь Дениса успешно отпугивала их. Аля чувствовала себя в безопасности, сытая и спокойная.
— Расскажи о себе, — попросила она Дениса. — Откуда ты?
Он сидел неподалеку. Аля видела только его широкую спину, иногда — профиль. Денис курил трубку, ограждая Алю от дыма.
— Да нечего тут рассказывать.
— Что значит — нечего рассказывать? Ты родился в тайге?
— Ну… не совсем…
— А когда ты сюда приехал? Ты целый год живешь один? Даже зимой? А что ты тут делаешь? Охотишься?
— У, сколько вопросов! Давно копила?
— Неужели ты не можешь хоть что-нибудь рассказать?
— Ты же мне тоже почти ничего не рассказываешь.
— Я не рассказываю? — возмутилась Аля.
— Да. Вот кто ты такая, например. Я знаю только, что тебя из Томска увез наш доблестный таежный светоч. А что ты там делала? Если верить твоим словам, ты из Москвы.
— Я была на гастролях. С театром.
— Так ты актриса? Неплохо придумано.
— Ничего я не придумываю. Я на самом деле актриса. И довольно известная, между прочим.
— Да ты что? Какая честь для моей лесной хижины!
Аля не выдержала и стукнула его по плечу.
— Ты что, никогда не слышал о Елене Ларионовой?
— Прости, но нет.
— «Ночь призраков», «Радость», «Никогда не вспоминай»…
— Я года три телевизор не видел, — засмеялся Денис. — Так что извини, не знаю я такого.
— То есть ты три года тут живешь? — с невинным видом спросила Аля.
— Вот пристала… Да. Довольна?
— А почему один?
— Почему бы и нет? Зачем мне люди? Одному гораздо лучше. Здесь красиво… и я делаю все, что хочу…
— Какой ты загадочный.
— Ты тоже. Может, расскажешь, как знаменитая актриса попалась на удочку проходимца?
— При одном условии. Ты расскажешь, как оказался в тайге.
— Идет. Ты первая.
Аля вздохнула. Эх, не очень ей хотелось ворошить прошлое в присутствии Дениса, но договор есть договор.
— Мы познакомились в Москве, — начала она.
Денис докурил трубку и пододвинулся, прислонившись, как и Аля, спиной к входной двери. На секунду она ощутила случайное прикосновение его плеча и подумала, что было бы здорово прижаться к нему ближе…
— Продолжай, чего задумалась, — поторопил ее Денис.
— Да, в Москве. Он подошел ко мне на улице после спектакля, и мы разговорились… Потом мы посидели в кафе, обменялись телефонами… и, когда я прилетела в Томск, мне вдруг захотелось позвонить ему.
Многое отсутствовало в Алиной истории. И то, что накануне она узнала об измене мужа, и то, что провела с Евгением ночь. Почему-то ужасно не хотелось говорить Денису о чем-либо, связанном с другими мужчинами.
