– Все это – лишние хлопоты, любовь моя, и я их не заслуживаю, но мне так приятно! Кажется, все перевернулось с ног на голову! С того самого момента, как за мной прибыл его светлость, меня подхватил какой-то стремительный водоворот! Я едва поверила своим ушам, стоило Полли – ты помнишь Полли, любовь моя: очень старательная и услужливая девушка, – стоило Полли прийти и сообщить, что меня желает видеть лорд Карлайон! А на мне было мое старое оливково-зеленое шерстяное платье, потому что я как раз занималась полировкой мебели и никак не ожидала гостей, тем более столь благородных! Но, по-моему, он великодушно сделал вид, что ничего не заметил, ведь, слава богу, у меня хватило ума быстренько снять фартук и сунуть его под подушку. Однако увидеть столь важного господина в моей бедной комнатке… Положительно, я была настолько ошеломлена и растеряна, что у меня едва достало сил присесть перед ним в реверансе! Но он – истый джентльмен! Уже в следующий миг я почувствовала себя с ним легко и свободно!
– Лорд Карлайон действительно обладает утонченными манерами, однако…
– Ох, любовь моя, с первого же взгляда мне стало понятно, что он вращается в высшем обществе! А на столе у меня лежал пчелиный воск вместе со старой тряпкой, и мое шерстяное платье безнадежно измялось! Я была буквально подавлена! О том, что ему потребовалось от меня, я догадывалась не больше Полли, но вскоре узнала обо всем. Можешь представить себе мое изумление! Боюсь, он решил, что я выжила из ума, так как мне пришлось попросить его повторить все еще раз, прежде чем я поверила ему!
– Не вижу в этом ничего удивительного! Ты наверняка была ужасно шокирована, узнав, в какую прескверную историю я попала!
– Призна́юсь тебе, мои первые впечатления об этом оказались столь волнительными, что я была вынуждена без сил опуститься на ближайший стул. Но вскоре все объяснилось самым чудесным образом! А потом мне стало известно, что уже на следующий же день я поеду в Сассекс, к тебе! Когда он ушел, голова у меня положительно пошла кругом, и я не знала, за что хвататься в первую очередь и что мне вообще следует делать.
– Бедная моя Бекки, тебе пришлось несладко! – ласково проговорила Элинор. – Ни за что на свете я не хотела бы, чтобы ты собирала вещи в подобной спешке! Но мне следовало знать, что именно так все и будет! Он – просто невыносимый человек и полагает, что все должны поступаться своими удобствами ради него!
– О нет, любовь моя, мне очень странно слышать от тебя такие речи! Ты только представь, он предложил отвезти меня в собственном экипаже и сидел рядом со мной всю дорогу, словно я была важной персоной! Увы, дражайшая миссис Шевиот, вы не хуже меня знаете, как редко можно рассчитывать на столь чрезвычайную учтивость и заботу по отношению к самой обычной гувернантке!
– Да, все это мне прекрасно известно, но…
– Я была удостоена потрясающих знаков внимания! Самого учтивого обращения! Доброжелательности и заботы! Хотя сама пребывала в таком волнении, что почти не отдавала себе отчета в происходящем! Он наверняка счел меня древней бестолковой старухой, потому что, помимо всего прочего, я забыла дома свою корзинку с шитьем! К стыду своему, должна признаться: я, кажется, воскликнула вслух, что не взяла ее с собой, и что ты думаешь? Его светлость, не проявив ни малейшего раздражения, тут же приказал форейторам поворачивать! А на остановке предложил мне бокал ратафии
[33] с миндальным печеньем, хотя я заверила его, что днем привыкла обходиться без освежающего!
– Да, я охотно признаю́, что в таких вещах он весьма заботлив и внимателен, но…
– И еще он очень сведущ и образован, любовь моя! Можешь поверить, я совсем не рассчитывала на то, что он даст себе труд заговорить со мной, но он выказал ко мне необычайное дружелюбие! Так что представь себе, какое облегчение я испытала, когда узнала о том, что ты находишься под опекой человека, которого я искренне уважаю!
– Бекки, должна заявить тебе со всей прямотой, что я не пребываю под опекой Карлайона! И каким только образом я умудрилась попасть в столь нелепое положение? А теперь, когда слышу, как ты, кого я всю жизнь считала образцом скромности и пристойности, рассуждаешь так, словно на меня снизошла невероятная удача, я готова выйти из себя! Это же абсурд, Бекки!
– Любовь моя, вполне разделяя твои чувства, могу сказать, однако, что ты поступила правильно, позволив его светлости руководить твоими поступками.
– Я поступила правильно, позволив ему сначала выдать меня замуж, а потом и сделать вдовой на протяжении каких-то пары часов? Как ты можешь так говорить?
– Действительно, с такой точки зрения все случившееся и впрямь выглядит чуть-чуть необычно, – признала мисс Бекклз. – Но я так и не смогла смириться с мыслью, что ты обречена на жизнь, которую была вынуждена влачить я сама. И знаешь, моя дорогая Элинор, – я, кстати, понимаю, что не должна так говорить, но не могу удержаться, – судя по тому, что любезно сообщил его светлость, мне действительно представляется, будто провидение явило свое благословенное вмешательство, и твой супруг скончался. Я вовсе не хочу дурно отзываться о нем, но при этом отнюдь не считаю его достойным тебя и полагаю, что из него вышел бы плохой спутник жизни. Сколь часто мне приходилось наблюдать, как самые трагические события оборачиваются переменами к лучшему!
Элинор поняла: ожидать от маленькой гувернантки симпатии и сочувствия к ее нынешнему положению бесполезно, поэтому девушка оставила ее распаковывать вещи, а сама сошла вниз, желая узнать, что Карлайон намерен делать дальше.
Она обнаружила, что он вновь надел пальто и уже собирается уехать. Когда девушка спустилась по лестнице, лорд поднял голову и сказал:
– Дверь накрепко заколочена, мадам, не думаю, что у вас есть основания для тревоги. Умоляю вас, не забывайте о том, что все это еще только наши домыслы! Не стоит придавать слишком уж большое значение случившемуся, пока мы не получим убедительных доказательств того, что наши подозрения имеют основание. Я вернусь к вам утром вместе с адвокатом своего кузена. За это время я приобрел для вас обручальное кольцо, которое, на мой взгляд, будет смотреться на вашем пальчике куда лучше моего перстня.
Он протянул ей кольцо, и она нехотя взяла его, а ему вернула его собственное. Похоже, Карлайон определил размер пальца Элинор более-менее правильно. Она надела кольцо, но затем требовательно осведомилась:
– Милорд, как долго вы намерены держать меня в этом доме?
– Боюсь, что не могу ответить вам со всей определенностью, пока не узнаю, как обстоят дела.
– По-моему, вы ничуть не огорчитесь, если, вернувшись завтра утром, обнаружите всех нас мертвыми! – с горечью заявила девушка.
– Напротив, я буду очень удивлен.
Она, не в силах сдержаться, рассмеялась и сказала:
– Вы невыносимы! Очень хорошо, я вижу, что вас ничем не проймешь, и я лишь напрасно трачу свое и ваше время! Что я, как вы считаете, должна делать, сэр?
