– Карлайон, что это за ужасное дело? Я приехал сразу же – хотя вы могли обойтись без моего участия! Еще никогда в жизни я не был так шокирован! И должен сказать, весьма удивлен тем, что вы сразу же не уведомили меня о случившемся! О, как поживаете, Джон?
– Я нанес визит в ваш городской особняк, однако мне не повезло – вас не оказалось дома, – ответил Карлайон, пожимая Бедлингтону руку. – Посему я написал вам письмо, которое вы, скорее всего, получите завтра. Но скажите мне, откуда вы узнали о смерти Евстасия?
Маленькие круглые глазки Бедлингтона, пребывавшего в замешательстве, уставились на Карлайона. Последовала долгая пауза, после чего Бедлингтон раздраженно заявил:
– Разве можно в таких случаях назвать источник распространения подобных слухов?
– Я, во всяком случае, не могу. Так от кого вы все-таки узнали о случившемся, сэр?
– Камердинер моего бедного племянника рассказал обо всем моему слуге. Сейчас об этом наверняка говорит уже весь город! Но как это стряслось? Что за несчастный случай произошел с Евстасием? Ходят слухи о некой пьяной ссоре в придорожной гостинице! Я пришел к вам, чтобы услышать правду!
– И вы услышите ее, однако правда эта будет весьма болезненной как для меня, когда я расскажу вам о ней, так и для вас, когда вы узнаете ее. Евстасий встретил свою смерть от руки моего брата Николаса.
– Карлайон! – ахнул Бедлингтон, отступив на шаг и схватившись за спинку стула, чтобы не упасть. – Боже мой, неужели дело дошло до этого?
– До чего, позвольте узнать? – ощетинившись, спросил Джон.
Подобная реакция молодого человека заставила его светлость поспешно укрыться за носовым платком и, запинаясь, пробормотать, что он никогда бы не поверил, будто такое возможно.
– Во что бы вы никогда не поверили? – продолжал наступать Джон, прибегнув к тактике прямого силового давления.
– Я просил бы тебя немного поумерить свой пыл, Джон! – сказал Карлайон. – Будьте любезны, сэр, присаживайтесь! Можно не говорить, что это досадное недоразумение было несчастным случаем. Если бы все вышло так, как рассчитывал Евстасий, то смерть постигла бы Никки, что, с сожалением сообщаю вам, являлось бы чистейшим предумышленным убийством.
– А, вы всегда были несправедливы к бедному мальчику! Мне следовало бы знать, что вы станете защищать и оправдывать своего брата!
– Разумеется, но, к счастью, эта история зиждется не на моих свидетельских показаниях. Короче говоря, Бедлингтон, Евстасий был, по своему обыкновению, изрядно пьян и в подобном состоянии повел себя чрезвычайно неумно, опрокинув Никки на пол. После чего схватил большой нож для разделки мяса и попытался убить моего брата. В ходе борьбы, в которой Никки удалось вырвать у него нож, он, очевидно, неловко споткнулся и упал прямо на острие. Кузен умер несколькими часами позже. Я сожалею о случившемся ничуть не меньше остальных, но при этом уверен, что Никки ни в чем не виноват.
– Как и все остальные! – грубо заявил Джон.
Бедлингтон, который, похоже, лишился дара речи, разразился только невнятными восклицаниями, доносящимися из-под платка. Карлайон, налив вина и подав ему бокал, сказал:
– Успокойтесь, сэр! Я ценю вашу заботу, но буду с вами откровенен: эта ужасная история случилась как раз вовремя, иначе Евстасий мог бы оказаться замешан в скандале, который грозил всем нам крупными неприятностями.
Бедлингтон выглянул из-под носового платка и дрожащим голосом осведомился:
– Что вы имеете в виду? Некоторая распущенность… издержки молодости… да-да, неизбежные издержки у молодого человека, чьим воспитанием занимался такой… Но я умолкаю! Вам лучше знать, что это вы виновны в излишествах, кои совершал бедный мальчик!
– Клянусь богом, это уже слишком! – взорвался Джон, и лицо его потемнело от гнева.
– Прошу тебя, не усугубляй положение, Джон. Неужели у вас не возникало подозрений, сэр, что эти издержки перешли пределы того, что готовы были извинить даже вы?
Бедлингтон, побагровев, воскликнул:
– Это грязная клевета! Вы никогда не любили Евстасия! Я не стану вас слушать! Не знаю, на что вы намекаете, но сын моего брата… Нет, нет, я не стану вас слушать!
Карлайон слегка поклонился и начал ждать, пока его светлость несколькими большими глотками не осушит свой бокал. Похоже, вино позволило Бедлингтону вернуть утраченное присутствие духа. Его светлость позволил Джону вновь наполнить свой бокал и резко поинтересовался:
– Как вышло, что он женился на молодой женщине, которую я обнаружил в Хайнунз? Да, я уже побывал там, и должен сказать, не помню, когда в последний раз был настолько ошеломлен! Кто она такая, и как подобный брак мог состояться? Не понимаю, почему Евстасий ни слова не сказал мне об этом!
– Она – дочь Рочдейла из Фелденхолла, – ответил Карлайон.
Голубые глазки вновь уставились на лорда в невероятном изумлении.
– Что?! Того самого, который застрелился, оставив в нищете вдову и свое семейство? – спросил Бедлингтон.
Карлайон поклонился в знак согласия.
– Вот как! – произнес Бедлингтон, выпятив губы. – Если это действительно так, тогда я понимаю, почему он предпочел ничего не говорить мне! Я недоволен подобным альянсом и сделал бы все от меня зависящее, дабы предотвратить его. Нет, это поистине уму непостижимо! И вы устроили такой брак? У меня просто нет слов! Она сообщила мне, что он все оставил ей!
Карлайон вновь поклонился.
– Чудесно! – сказал Бедлингтон, качая головой. – Вы – странный человек, Карлайон! Вас не поймешь!
– Вы мне льстите, сэр. Если бы вы смогли заставить себя поверить в то, что я никогда не хотел унаследовать Хайнунз, то, пожалуй, не считали бы меня столь непостижимым для понимания.
– Что ж, Карлайон, должен признать, я ошибался на ваш счет! – со вздохом заключил Бедлингтон. – Но эта трагедия очень огорчила меня, поэтому я просто не знаю, что сказать!
– Это вполне естественно, – согласился Карлайон. – Полагаю, вы хотите остаться в одиночестве. Позвольте сопроводить вас в комнаты, которые я распорядился приготовить для вас! Ужин будет подан через час.
– Вы очень добры. Признаюсь, я был бы рад немного отдохнуть и поразмыслить на досуге, – заявил Бедлингтон, со стоном поднимаясь на ноги, и засеменил вслед за хозяином к двери.
Джон остался в гостиной, с нетерпением ожидая возвращения брата. Но прошло еще немало времени, прежде чем Карлайон присоединился к нему и сказал:
– Право слово, Джон, иногда ты бываешь ничуть не умнее Никки! Неужели обязательно нужно набрасываться на него с кулаками?
– Ничего страшного! – отмахнулся Джон. – Просто мне осточертели его ужимки! Ну, что ты о нем думаешь?
– Не слишком много.
– Клянусь богом, я не поверил твоим словам, но теперь собственными глазами убедился, что этот человек пребывает в большой растерянности и беспокойстве! И еще я очень удивлен тому, что ты открытым текстом намекнул ему на свои подозрения!
