– О нет, что вы! Как можно, сэр! – парировала она. – Как скучно мне было бы в ее доме! Смею предположить, что к ней никогда не вламывались французские шпионы, не говоря уже о наложении ареста на ее имущество!
– Я уверен, что она – исключительно респектабельная особа и ее семейство ей под стать. Ничуть не удивлюсь, если ее супруг никогда не совершал ничего даже близко достойного порицания и, например, не находил бочонка бренди у своей задней двери. – Карлайон вдруг оборвал себя на полуслове. – Вот, кстати, – продолжал он. – Сейчас наступает время года, когда мы вполне можем обнаружить один из таких бочонков. Я уверен, Евстасий покупал свое бренди у контрабандистов. Если вы неожиданно наткнетесь на подобный бочонок в каком-нибудь неподходящем месте, например в сарае, то просто сообщите мне об этом, мадам! Не нужно поднимать возмущенного крика!
– Только этого мне не хватало! – сказала Элинор. – Ко всему прочему, теперь я вынуждена иметь дело еще и с шайкой контрабандистов! Пожалуй, вам все-таки лучше оставить мне некоторую сумму денег, поскольку они наверняка пожелают, чтобы им заплатили за беспокойство! И хотя в последние пару дней жизнь в Хайнунз была нестерпимо скучной, мне не хотелось бы оказаться в натянутых отношениях с отчаянными типами, которые не остановятся даже перед убийством!
– О, я не думаю, что они убьют вас! – жизнерадостно возразил его светлость. – Но я пущу слух в определенных кругах, что любые поставки, предназначавшиеся для моего кузена, следует направлять в Холл.
– А я нисколько не сомневаюсь, – заявила миссис Шевиот, – что вы еще и мировой судья!
– Да, разумеется.
– Как вам не стыдно признаваться в этом! – добродетельно упрекнула Элинор его светлость.
– Моя дорогая мадам, нет ничего предосудительного в том, чтобы исполнять обязанности мирового судьи! – нисколько не сомневаясь, парировал он.
Миссис Шевиот тщетно попыталась подобрать нужные слова, но не смогла и лишь уставилась на лорда в немом возмущении.
Глава 13
Следующий день, канун похорон, оказался таким же хлопотным и скудным на события. Горы мусора стали еще выше: мисс Бекклз осчастливили тем, что позволили считать кладовую и гардероб для белья своей единоличной вотчиной; Элинор начала думать, что со временем особняк можно сделать вполне пригодным для жилья. Никки же скоротал утро, отправившись вместе с Баунсером на прогулку к соседней ферме, где они устроили охоту на крыс. Она могла оказаться куда более успешной, если бы пес одним поспешным прыжком не доказал, что его первейшая обязанность – избавить мир от блохастого терьера, вознамерившегося было помочь ему истребить грызунов в огромном амбаре.
Уже ближе к обеду, возвращаясь домой после столь приятного времяпрепровождения, Никки направился к особняку напрямик через лес и увидел, что перед входом как раз останавливается элегантная карета, запряженная четверкой лошадей. От неожиданности он застыл на месте, с удивлением глядя, как из нее на землю спрыгивает лакей, держа в руке дорожный несессер; затем слуга аккуратно поставил этот чемоданчик на крыльцо, прежде чем вернуться обратно и помочь сойти своему хозяину.
На подъездную дорожку изящно и неторопливо ступил стройный франтоватый джентльмен, застыл в неподражаемой позе и с величайшим терпением ожидал, пока камердинер не расправит многочисленные воротники его длинного пальто и не проведет носовым платком по начищенным до блеска ботфортам. Серая шляпа с высокой тульей и лихо загнутыми длинными полями ухарски венчала шевелюру этого господина, сверкающую каштановыми локонами. Одну его ладонь обтягивала серая перчатка, вторую он держал в той же руке вместе с тросточкой из черного дерева. Из-под полей шляпы на окружающий мир с невыразимой скукой утомленно взирала пара голубых глаз. Светившееся в них выражение житейского цинизма странным образом противоречило круглому личику со вздернутым носом и типично женскими ртом и подбородком.
– Черт возьми! – только и смог пробормотать Никки, узнав прибывшего господина.
Баунсер, который застыл рядом с хозяином, подняв хвост и насторожив уши, решил, что не нуждается в дополнительной команде, кроме этих произнесенных вполголоса слов, и рванул с места в карьер словно молния, намереваясь исполнить свой долг, совершенно ясный ему. Отчаянно залаяв, пес устремился в атаку на незваного гостя.
А утонченный джентльмен развернулся на каблуках при первых же звуках собачьего лая. Увидев мчащегося к нему по некошеной лужайке Баунсера, молодой человек рукой без перчатки взялся за набалдашник из слоновой кости, ловко повернул его и выхватил тонкое длинное лезвие, со зловещим шипением покинувшее трость из черного дерева, служившую ему ножнами.
– Рядом, Баунсер! – взревел Никки во всю силу легких; страх за своего любимца придал его голосу такой силы, что бедный пес споткнулся в прыжке, поджал хвост, уши и растерянно припал к земле.
Никки широким шагом подошел к нему. Глаза юноши сверкали гневом, лицо раскраснелось, и он принялся сурово отчитывать Баунсера.
Визитер все еще держал шпагу выставленной перед собой, но потом поднял глаза на лицо Никки, и они широко открылись. Джентльмен учащенно дышал, однако на губах его играла улыбка, когда он учтиво произнес:
– Я… не люблю… собак!
– Клянусь богом, Шевиот, если ты хотя бы погрозишь моей собаке своим стилетом, я вобью его тебе в глотку! – выругался Никки, с яростью глядя на молодого человека.
Улыбка Френсиса Шевиота стала шире, выгнутые брови взлетели ко лбу; в следующий миг он вернул клинок в ножны.
– Что такое, Николас? Ты намерен избавить мир от Шевиотов? – иронично спросил джентльмен.
Румянец гнева на лице Никки стал жарче, а руки его непроизвольно сжались в кулаки. Френсис Шевиот негромко рассмеялся и похлопал его по плечу белой ладонью.
– Ну, ну, успокойся! – сказал он. – Я всего лишь пошутил, мой мальчик! И вообще, я уверен, ты не станешь загонять мне клинок в глотку.
– Только попробуй обидеть мою собаку, и тогда посмотрим! – пригрозил ему разъяренный Никки.
– Вот как? По-моему, здесь решительно не на что смотреть, – сладким голосом отозвался Френсис. – Лучше скажи мне, мой мальчик, не кажется ли тебе, что твое пребывание здесь… не совсем прилично? Учитывая обстоятельства – только не воображай, будто я виню тебя за них, поскольку ничто не может быть выше истины! – словом, учитывая обстоятельства, не полагаешь ли ты… Нет, я вижу, что не полагаешь, да и впрямь, кто я такой, чтобы выступать в роли судьи? Подобное поведение не в моем духе.
– Я остаюсь здесь, – коротко бросил Никки.
– В самом деле? Как интересно! Кроули, я надеюсь, вы уже позвонили в колокольчик, потому что должны знать, что если я простою еще немного на таком холодном ветру, то непременно простужусь, а простуда всегда вызывает у меня бронхит. Как это безрассудно с вашей стороны – высадить меня из кареты, когда дверь в дом еще не открыта! А, вот наконец и несчастный дворецкий! Да, Барроу, это и в самом деле я. Возьмите мою шляпу – нет, пожалуй, лучше пусть мою шляпу возьмет Кроули. Но, в таком случае, кто поможет мне снять пальто? Какая это все-таки утомительная процедура! А, придумал! Вы уже положили мою шляпу, Кроули? Не представляю, что бы я без вас делал. Так, теперь мое пальто, только умоляю, будьте осторожнее! Где здесь зеркало? Кроули, не могли же вы оказаться настолько тупы, чтобы запрятать все мои ручные зеркала в багаж? Нет, так я и думал: поднимите его чуточку выше, умоляю вас, и подайте мне щетку! Да, вот так достаточно. Барроу, можете доложить обо мне своей госпоже!
