– Я подумаю, – процедил он сквозь зубы и бросил трубку, понимая, что двух дней вряд ли хватит, чтобы придумать достойный план. А наипервейшая задача сейчас – найти Джефа и предложить ему сыграть в паре. Только так они смогут вывернуться из силков живыми.
Марго
К вечеру нестерпимо заболела голова. Никакие таблетки не помогали, Марго, еле дотерпев до девяти, кое-как уложила спать Машу и сама легла в темной спальне, предварительно открыв окно и положив на лоб уксусный компресс. Мэри когда-то давно учила ее снимать приступы головной боли с помощью лимонной корки, но сейчас сил встать и добрести до кухни, а там еще и чистить лимон у Марго не было. Она лежала в полной темноте и чувствовала, как разрывается что-то в голове. «Только бы не инсульт», – вяло думала Марго, напуганная еще во время беременности терапевтом – мол, нельзя терпеть головную боль, могут быть последствия. Она потянулась за мобильным, чтобы вызвать «Скорую», но телефон вдруг зазвонил. Марго вздрогнула от неожиданности и ответила слабым голосом:
– Алло…
– Что с тобой? – сразу же обеспокоенно спросил Джеф, и Марго, услышав его, расплакалась:
– У меня страшная мигрень…
– Ты одна?
– Маша спит…
– Сейчас к тебе придет Алекс, будь добра, открой ему, если сможешь, – абсолютно спокойным тоном произнес муж, и Марго от удивления даже слегка приподнялась в постели:
– Кто придет?!
– Марго, так надо. Так всем будет спокойнее. Я вернусь через два дня – самое позднее. И не волнуйся ни о чем, я практически со всем разобрался. Все, милая, целую тебя. Алекс тебе поможет.
– Джеф, Джеф! – заторопилась Марго, но он уже положил трубку, а все попытки набрать ему заканчивались механическим ответом: «Абонент временно недоступен».
Она едва не взвыла от злости – ну какой Алекс, к чему Алекс?! У нее и так раскалывается голова, а теперь еще придется терпеть его присутствие в квартире и выслушивать его инсинуации по поводу и без! Зачем Джеф это затеял, как и где они успели пересечься? Черт бы их обоих побрал…
Открывать дверь ей не пришлось – Алекс по привычке воспользовался своими ключами, но у Марго не было сил даже разозлиться. Она слышала, как он вошел в большую комнату и включил свет, потом прошел по коридору в кухню и только после этого осторожно заглянул в спальню.
– Ты спишь, Марго? – спросил шепотом, пытаясь разглядеть ее в темной комнате.
– У меня мигрень… – с трудом выдавила она.
Алекс неслышно вошел и опустился на край кровати. Марго не видела этого – не могла открыть глаз от разрывавшей голову боли. На виски вдруг опустились теплые пальцы, чуть сжали и начали осторожно совершать круговые движения. Марго молчала и терпела – знала, что через какое-то время боль отступит, и можно будет хоть как-то сесть и даже разговаривать. Алекс неоднократно снимал ей такие приступы, правда, в молодости они возникали гораздо реже. Но вот Мэри как-то рассказывала, как он снимал боль с ее искалеченного колена, когда, переусердствовав с танцами, она не могла подняться с пола. Марго уже давно не удивлялась маленьким странностям Призрака – она слишком хорошо его знала.
Через какое-то время действительно стало легче, и Алекс, почувствовав это, убрал руки. Марго с усилием села, дотянулась до тумбочки и взяла заколку, подобрала волосы кверху. Алекс по-прежнему смотрел на нее, и в его глазах Марго вдруг увидела то самое выражение, что много лет назад, когда она просыпалась утром в спальне их лондонского дома. Он смотрел на нее так же, как много лет назад… Ее охватило странное ощущение – такое бывает, когда ты ждешь праздника, и вот-вот он наступит.
– Хочешь чаю? – спросила она севшим голосом, и Алекс кивнул:
– Пойдем, поговорим.
В кухне горел светильник, в чуть приоткрытое окно то и дело врывались звуки все еще никак не угомонившегося ночного города – одна из центральных улиц никогда не бывала пустой. Эти звуки и этот свет вернули Марго к реальности, она как-то собралась внутренне и сбросила с себя легкое оцепенение. Щелкнув кнопкой чайника, она потянулась за чашками, отвернулась к раковине, почему-то боясь встретиться с Алексом глазами. Марго интуитивно чувствовала – если сейчас вдруг их взгляды пересекутся, то устоять она уже не сможет, даже вопреки собственной воле и желанию.
– Марго… – Он тоже чувствовал ее настроение, но почему-то вел себя совершенно иначе, чем она ждала, – сел в угол, закурил и, постукивая пальцами по столу, пускал дым вверх.
– Не надо, Алекс, – попросила она, не поворачиваясь. – Ничего хорошего не выйдет, ты ведь знаешь.
– Знаю, Марго. Поэтому и не настаиваю. Но мне нужно серьезно с тобой поговорить. Это касается Джефа.
– Джефа? – Марго резко обернулась, поздно сообразив, что это может быть простой уловкой, но нет – Алекс смотрел в стену, а лицо его было серьезно.
– Да. Понимаешь… Да ты сядь, бог с ним, с чаем, – попросил он, и Марго послушно опустилась на табуретку. – Ты взрослая женщина, Марго, ты так давно выросла, а я не заметил… Послушай внимательно. Эта змея – она не имела к тебе отношения. Человеку, бросившему ее в твою машину, нужен был только я. И – Джеф. Ты понимаешь, надеюсь, о чем речь? – Он перевел, наконец, взгляд со стены на Марго, и та медленно кивнула. – Так вот. Обоим нам не выбраться – мы слишком нужны посреднику. Нет-нет, не волнуйся! – предвосхитил он крик, рвущийся из груди Марго. – Я не заставлю тебя выбирать, потому что сам уже все решил. Знаешь, наверное, это тот случай, который поможет мне хотя бы частично искупить свою вину перед тобой – за все, что я причинил тебе. За всю твою жизнь, которую я сломал.
Марго казалось, что каждая клетка ее тела охвачена таким ужасом, какого прежде она не испытывала никогда. Ей страшно было даже подумать на секунду, о каком выборе говорит Алекс, что имеет в виду.
– Я давно тебя простила. Честное слово – у меня давно нет зла к тебе, наоборот… Мне очень жаль, что ты никак не можешь устроить собственную жизнь, занимаясь моей… Алекс, я говорю это, чтобы… – но он перебил:
– Не нужно, Марго. Дело не в тебе и не в том, что ты простила. Я не простил, понимаешь? Я – не простил – себе. И это куда хуже. С этим очень тяжело жить.
– Но… а Маргоша? Как же Маргоша?!
Призрак хрипловато рассмеялся:
– Не волнуйся, с ней все будет хорошо.
Марго вообще перестала понимать его. Но переспрашивать все же не решилась – да и не скажет, если не захочет. Она встала и занялась чаем, чтобы хоть как-то успокоить нервы и сосредоточиться на чем-то. Сейчас случилось именно то, чего Марго боялась со дня той злополучной встречи в Хитроу, – выбор все-таки пришлось делать, и к счастью, на сей раз Алекс не заставил ее принимать решение. Она, правда, не совсем поняла, что именно собирался предпринять он сам.
Они просидели в полной тишине почти до утра – как два изваяния в музее. Говорить не хотелось, спать – тоже. Каждый прокручивал в голове что-то свое, о чем не мог сказать вслух. В восемь утра проснулась Маша, и Марго кинулась к ней, словно спасаясь от изнуряющего молчания. Когда же, переодев и умыв девочку, она вернулась в кухню, Алекса уже не было. Осталась только чашка с недопитым чаем и легкий аромат сигареты.
