Решающий момент настал вечером, когда она пришла к нему в спальню. Саманта едва заметила стены, обитые голубыми обоями, и мебель красного дерева в колониальном стиле. Она видела только одного Джо.
Он сидел на краю кровати в одних шелковых черных трусах-боксерах и был просто неотразим – у Саманты даже закружилась голова. Разве мужчина имеет право выглядеть так сексуально? Как она сможет спать, когда рядом с ней находится такое великолепное тело? Ее тянет к нему как магнитом. А если он привык спать голым? Ох!
Саманта рискнула поднять на него взгляд. Дыхание у нее участилось. Почему он смотрит на нее как зачарованный? Никогда не видел, как женщина изображает рыбу, выброшенную на берег? Наверное, он просто смеется над ней.
– Где моя ночная рубашка? – спросила она, не придумав ничего умнее.
– Зачем она тебе? – У него в глазах заплясали веселые искорки.
– Как… зачем? – Саманта никогда не ложилась спать абсолютно голой.
– Знаешь, большинство супругов спят раздетыми, – проинформировал ее Джо.
О, как мучительны и сладки его слова!
– А ты… так обычно спишь?
– Как?
Саманта набрала в грудь побольше воздуха.
– Без… трусов? – выпалила она, густо краснея и отворачиваясь.
– Не люблю, когда что-то мне мешает.
– А я… все же предпочитаю спать в рубашке.
Джо пожал плечами, словно ему было все равно. Конечно, ему все равно! Он явно не испытывает такого же возбуждения, как она, от перспективы спать с ней в одной постели. Просто приличия требуют, чтобы они спали в одной спальне, вот и все…
– Твои рубашки вон там. – Джо махнул рукой в сторону гардеробной.
Саманта торопливо выбрала себе простую белую рубашку без рукавов с вышивкой на груди. Потом ушла в ванную, надеясь, что к ее возвращению он будет уже под одеялом.
Когда она вернулась в спальню, Джо действительно уже укрылся. Он сидел, прислонившись к спинке кровати, и ждал ее. Впрочем, простыня едва прикрывала его, и вид у него был почти неприличный.
– Ложишься, дорогая?
Она молча кивнула, не в силах говорить.
Ей понадобилась вся ее сила воли, чтобы пройти от порога до кровати и осторожно лечь подальше от него. А если ночью она нечаянно перекатится на его сторону? Вдруг ей приснится эротический сон? Ей часто снились эротические сны, и всегда с его участием. Вдруг ее тело начнет реагировать на его присутствие? Она часто просыпалась, лежа верхом на подушке, и нижняя половина ее тела извивалась в конвульсиях.
Саманта забралась под одеяло, чувствуя, что все ее нервы обнажены.
– Ты похожа на средневековую невесту, которая ждет, когда на нее набросится деспот-муж.
Она повернулась на бок и увидела кривую усмешку у него на лице.
– Я… не привыкла спать с кем-то в одной постели.
– Я так и понял. По-моему, моя близость не была тебе неприятна.
Она кивнула.
– Да. – Мог бы и не напоминать.
– И тем не менее ты отказывалась спать со мной в одной постели – даже в первую брачную ночь.
– Ты сказал, это долг. Тебе не хотелось спать со мной! – Слезы брызнули у нее из глаз при воспоминании о пережитом унижении.
– Мало ли что скажет мужчина после того, как женщина его отвергла!
– Я тебя не отвергала. – Как только он мог подумать такое! Она отчаянно хотела его. Хочет и сейчас.
– Нет, отвергала.
Она прикусила губу.
– Н-ну… может быть… но я имела в виду совершенно другое, не то, что ты…
– И как прикажешь тебя понимать?
– Я не отвергала тебя, – повторила она и призналась: – Я ревновала и злилась.
– К кому ты ревновала?
– Ты не обращал на меня внимания в самолете и к тому же позволил этой стюардессе увиваться вокруг тебя, а меня прогнал, когда я всего-навсего хотела подождать, пока ты выйдешь из машины.
Джо глубоко вздохнул.
– Я думал, ты ничего не заметила. Я думал, тебе все равно. Я нарочно уделял ей внимание, чтобы заставить тебя ревновать. После я чувствовал себя полным дураком и потому накинулся на тебя.
Неужели он говорит правду? Тогда, несколько дней назад, он не пытался вызвать ревность у Лолы, а у нее, у своей жены, попытался…
– Так что я тебя не отвергала, – повторила Саманта более пылко.
– Милая моя, запомни: любой отказ для мужчины очень много значит. Разве ты не знала?
– Нет. – Она вздохнула. Трудно поверить, что он не понимает, насколько ее влечет к нему. Но и ей было не понять, как сильно она его, оказывается, обидела. – Мне очень жаль.
– Правда жаль, родная?
Сердце у нее таяло всякий раз, как он называл ее так. Саманта ни разу не слышала, чтобы он обращался так к Лоле или к кому-то еще.
– Да, – ответила она почти неслышно.
– Так докажи это!
Саманта не двигалась. Ей трудно было поверить в то, что она только что услышала. Доказать? Но как?
Он потянулся к ней и обнял за талию.
– Иди ко мне.
Его хриплый призыв вызвал у нее внизу живота острую и сладкую боль; ей хотелось, чтобы он ласкал ее больше… долго… бесконечно.
– Как мне доказать тебе? – спросила она, словно завороженная, вдыхая его мужской запах.
Джо притянул ее поближе.
– Сейчас узнаешь.
От его низкого, хриплого голоса мурашки побежали у нее по спине. Как она его любит! Как страстно хочет близости с ним! Она тоскует по нему с самого Бостона. Только теперь она начинает по-настоящему понимать, что значит быть замужем.
– Сядь! – от него исходила мощная волна сексуального притяжения. Она послушно перекатилась на живот и села рядом с ним на колени. Странно, почему он так и не снял трусы. Из уважения к ее чувствам?
– Иди ко мне, радость моя!
Саманта безропотно повиновалась. Он смотрел на нее так сосредоточенно, что у нее задрожали пальцы.
Когда она придвинулась поближе, Джо положил руку ей на затылок и стал водить ею по волосам, потом рука его спустилась ниже – он гладил ее плечи и грудь.
– Какая ты нежная!
Джо улыбнулся, видя, как Саманта дрожит с головы до ног. Охватил ее грудь ладонью и мягко, но настойчиво погладил большим пальцем сосок.
– Сними рубашку, – глухо попросил он.
Дыхание замерло у нее в груди. Неужели она сейчас это сделает? Она вовсе не одна из его опытных любовниц, привыкших раздеваться при мужчине. Саманта никогда не показывала свою наготу никому, кроме Джо. Она затрясла головой.
