– И я прощу… – прошептал он, притягивая руки к себе и касаясь Марининого запястья губами. – Все тебе прощу, только не отталкивай меня… Ведь люблю, сдохну за тебя – только скажи!
Со стороны они напоминали двух влюбленных голубков, нежно воркующих за столиком весьма странного ночного клуба – любовь за решеткой, тюрьма и страсть…
– Ты запретила мне звать тебя киской, а все остальные слова тебе говорил твой Малыш, – пожаловался Хохол, не переставая целовать ее руку. – Как теперь быть?
– А чем тебя мое имя не устраивает? Слишком длинное? – Марина прижалась лицом к его руке и посмотрела в глаза.
– Я не привык звать тебя по имени, только если с отчеством… а хочется что-то такое… чтобы только наше с тобой было, больше ничье. Киска… кисочка моя…
– Как хочешь, – согласилась она. – Только не при людях, ладно?
– Конечно, маленькая, только между нами… давай выпьем за это, что ли? – Он потянулся свободной рукой к бутылке, налил ей текилу, себе – водку, они выпили. – Поцелуй меня, – попросил он, и Марина через стол потянулась к нему губами.
– Ох, мать твою, вот это шоу! – раздался над их головами противный, визгливый голос Макара.
Он стоял, покачиваясь на носках модных ботинок, и насмешливо улыбался. Весь вид говорил о том, что Макар уже под кайфом. Марину передернуло при виде мерзкой рожи, она всегда терпеть его не могла, и каждая встреча заканчивалась если не мордобоем, то уж словесными оскорблениями. Хохол тоже это знал, потому моментально встал и угрожающе сжал кулачищи:
– Тебе чего?
– Мне-то? Смотрю вот и думаю – что ты делаешь рядом с этим быком? Не можешь достойного человека найти? Ты ж, говорят, в койке просто сказка… – договорить Макар не успел, вернее – уже не смог, вырубленный прямым ударом в лицо. Хохол пнул его в голову и сплюнул:
– Тварь паскудная… Эй, уберите тут! – крикнул он клубной охране, изумленно взирающей на это действо. – Ты в порядке? – повернулся он к Марине, и она абсолютно спокойно кивнула:
– Да. Ты его не грохнул случайно?
– Очухается, – отмахнулся Хохол, наблюдая за тем, как двое охранников под руки потащили Макара к выходу. – Сучара, я ему потом ноги сломаю, будет знать, как пасть разевать.
– Все, проехали, – приказала Коваль. – Налей-ка лучше девушке, чтобы стресс снять. – Она протянула ему стакан, и он укоризненно покачал головой:
– Напьешься сейчас, потом опять умирать будешь.
– Расслабься, Женька, я свою дозу знаю.
– Ты-то?! Да ты вообще берегов не видишь, сейчас еще пару стаканов – и на подвиги потянет, я-то знаю.
– О, спасибо, что напомнил! – обрадовалась Коваль. – А давай-ка мы с тобой в один клуб закрытый съездим…
– А там что?
– А там стриптиз.
– Хочешь – дома сам станцую?
Она захохотала так, что на них стали оборачиваться:
– Я тебя умоляю! Только не это, я не переживу! Поехали.
Что еще оставалось делать бедному Хохлу, как не подчиняться?
Про этот клуб Марине рассказала Ветка, именно здесь она зависала до того, как начать отношения с Марининым племянником. Клуб был закрытым, попасть туда просто так было нереально, но хозяин прекрасно знал, чей «Хаммер» припарковался у самого входа. Высокий белокурый красавчик с фигурой, которой могли позавидовать даже многие спортсмены, подошел к Марине в холле, почтительно склонил голову и проговорил:
– Я польщен тем, что вы решили провести время у нас… Хотите в VIP-зону?
– А народу много? – спросил Женька, которому красавец явно не понравился.
Собственно, это чувство было взаимным – хозяин заведения тоже не проникся к Хохлу симпатией. Но из здорового опасения за целостность лица счел своим долгом быть вежливым и предупредительным и с ним тоже:
– Нет, сегодня на удивление свободно, так – человек семь-восемь.
– Толпа! – решительно отрезал Хохол и, не слушая возражений, потащил Марину за собой в машину.
Хозяин заведения с облегчением перевел дух – не очень ему понравился сопровождающий у явно богатой клиентки. «Черт с ними, с бабками, – зато лицо в порядке осталось»…
А утром Марину поднял телефонный звонок – племянник срывающимся голосом сообщил, что Ветка ночью попала в аварию. Коваль сдуло с постели моментально, она накинула на голое тело халат и, помчавшись вниз, к Хохлу, начала тормошить его и орать:
– Женя, вставай! Ветка в больнице, попала в аварию, нужно ехать!
Спросонья Хохол не мог понять, что она от него хочет, но потом тоже встал и начал собираться. За считаные минуты они выскочили из дома, прыгнули в машину и понеслись в город, оставив второй джип далеко позади себя.
– Не гони так, – взмолился Хохол, но Марина не слышала его слов, выжимая из двигателя все, что можно.
У здания больницы она резко затормозила, визг тормозов привлек внимание охранников, куривших на крыльце, они спустились и поинтересовались, кто и к кому, но, увидев морду Хохла и Маринино перекошенное от злости лицо, отошли в сторону. Коваль побежала в справочное. Там ей сказали, что подруга, к счастью, жива и даже не в реанимации, а просто в травматологии. Марине немного полегчало, она перевела дух и слегка расслабилась – значит, все не так страшно, не так плохо… Шагая по пустому коридору отделения травматологии, она вдруг вспомнила, как десять лет назад ходила сюда во время ночных дежурств к Нисевичу, как спала с ним в ординаторской. Не самое лучшее время в жизни…
Ветка лежала в отдельной палате, видимо, племянник ухитрился воспользоваться родством с Мариной для пользы дела. Когда Коваль вошла, она дремала, подложив руку под щеку, как ребенок. Правая нога лежала на металлической шине, загипсованная и на вытяжке. Больше Марина ничего не заметила, чему и обрадовалась. Ветка открыла глаза, и в них сразу появились слезы – не ожидала увидеть Коваль здесь, они давно не общались.
– Ветуля, как ты, девочка? – Марина села на стул возле кровати, взяла ее за руку.
– Ты приехала…
– Дурочка, а как я могла не приехать? Ведь ты единственная моя подруга, Веточка, я же люблю тебя. Как ты себя чувствуешь?
– Нормально… знаешь, ничего теперь не будет… и никого – ни ребенка, ни Кольки… я останусь совсем одна, совсем…
– Не думай об этом, – попросила Коваль, обнимая ее. – Ты не будешь одна, такая женщина просто по определению одна быть не может. А Колька – он ведь еще малолетка сопливая, зачем он тебе? Поверь – вокруг тучи мужиков, более достойных твоего внимания, чем он. И дети у тебя будут, если захочешь.
– Нет, Маринка, теперь уже не будет… Доктор сказал, что это был мой последний шанс…
– Я не буду говорить ничего, потому что ты знаешь мое отношение к этому вопросу, – сказала Марина, встав и направившись к окну. – Но поверь – в жизни всякое бывает. А хочешь, я расскажу тебе одну жуткую историю? – вдруг спросила она, понизив голос. – Потому что только с тобой я могу об этом говорить, только ты не заблажишь про понятия… Ветка, я, кажется, влюбилась…
