Ладно, пусть шутки и беседы по душам – это далеко не все, в чем нуждалась Вэл, но ведь главное в другом. Он ей лгал, а ложь она не, могла простить. Ложь во спасение – для того, чтобы пощадить чьи-то чувства – такая ложь была необходима время от времени, но Мак определенно хотел ее обмануть. Для этой лжи не может быть оправдания.
Чувствуя вялость и головокружение, она выбралась из машины, тихо закрыла за собой дверцу и побрела к дому. Подойдя к крыльцу, набрала полную грудь воздуху, высоко подняла подбородок и выпрямила спину.
В конце концов, это ее собственный дом! Она может выкинуть самозванца отсюда в любой момент, но все-таки лучше потребовать от него объяснений, а потом вышвырнуть его вон.
Широко распахнув дверь, она увидела, как Мак входит в прихожую, держа в руках длинный черный шланг.
– Заметила, как легко теперь открывается дверь? – весело спросил Мак. Щетина, покрывавшая большую часть его лица, никоим образом не могла уменьшить эффект от его улыбки.
Не отвечая, Вэл хмуро смотрела на него.
Улыбка исчезла с его лица. Бровь удивленно поднялась. Кивнув в сторону шланга, который он все еще держал, Мак сказал:
– Нашел виновника. – Его глаза сузились, когда он вгляделся в ее холодное лицо. – Эй, я пошутил насчет пива, не обязательно было специально за ним ехать.
У нее не было с собой никакого пива. Удивительно, что Вэл вообще не забыла захватить свой кошелек со стола Мариан. Изо всех сил она старалась совладать с собой.
– Попробуй, черт возьми, объяснить мне, кто ты такой и что делаешь в моем доме?
Мак отступил назад, разглядывая ее словно какую-то экзотическую рептилию, которую обнаружил у себя в кровати.
– Джон Лео Макбрайд. Ремонтирующий твой сломанный душ. – Интонацией он превратил оба утверждения в вопросы, как будто размышляя, насколько она ему поверит.
– Мариан никогда не слышала о тебе. Она не посылала тебя ко мне. Как ты узнал, что мне нужен был мастер?
– Ты мне сказала.
Она открыла рот от удивления.
– Я тебе сказала? И когда же это было?
– Шесть дней назад. Или семь. Ты сняла со стены календарь, и теперь я понятия не имею, какой сегодня день.
Неплохой ход, но она на него не купится. У Мака были отличные часы, которые давали ему всю необходимую информацию. Кроме того, фактическая дата не имела ничего общего с теми невероятными небылицами, которые он ей наговорил.
– Это был прошлогодний календарь. Еще одна попытка.
Не глядя на шланг, который он до этого обмотал скотчем, Мак повесил его на дверную ручку.
– Увидев твое объявление, я решил спросить насчет аренды комнаты.
Вэл мгновенно провернула в мозгу ситуацию. Объявление, которое она хотела снять, но так и не сняла. Она терпеть не могла, когда ее неправильно понимали, но в данном случае вина полностью лежала на ней.
Вэл нахмурилась. Тщетно она пыталась вспомнить все, что говорила в первый день, но прошло слишком много времени. Много? Неужели всего чуть больше недели?
Прищурившись, она смотрела на человека, – который так удобно устроился в ее доме, а потом занял едва ли не главное место в ее жизни – и все за несколько дней. Если развитие событий и дальше пошло бы с такой скоростью, Вэл надо молиться, что он не успел претендовать на место в ее кровати. Ей хотелось думать, что у нее присутствует здравый смысл, но то, как она вела себя в последнее время, почему-то доказывало обратное.
Глубоко вздохнув, она спросила:
– Ты хочешь сказать, что это было просто недоразумение?
Он пожал плечами.
– А что же еще? Мне нужно было где-то остановиться, я увидел твое объявление. Вот и все.
Это звучало отнюдь не убедительно.
– И ты решил устроиться ко мне простым подсобным рабочим?
– Тебе нужна была помощь, а я как раз оказался не занят.
Вэл прикусила губу, не уверенная в том, о чем говорить дальше. Не важно, что утверждает Мак, но никакой он не случайный прохожий и, уж конечно, не подсобный рабочий. Так кто? Любопытный журналист? Возможно. Однако журналист не удержался бы от конкретных вопросов. А Мак ни разу не упомянул Гринвич и тем более «Боннард файнэншл консалтинге».
Мак терпеливо ждал, а Вэл рассматривала его выгоревшие на солнце волосы, поношенные кроссовки и брюки. Кто же он такой? Агент ФБР? Вряд ли. Все агенты ФБР, которых она встречала раньше, носили темные строгие костюмы и плохие галстуки.
– Хорошо, – наконец сказала она, стараясь выглядеть так, словно все было под контролем.
У нее ничего не было под контролем. Совсем недавно она разобралась со своим банковским счетом, подписала дюжину документов, оставила ключи от дома отца ее личному банкиру и отправилась на юг в своей подержанной машине, заполненной непрактичной одеждой, сентиментальными безделушками и украденными документами. Ею руководило ошибочное мнение, что, убежав из родительского дома, где у нее осталась масса болезненных воспоминаний, она сможет объективнее смотреть на вещи и, разгадав загадку пропажи денег, восстановит добрую репутацию отца.
Пока же ей не удалось найти ни одной зацепки, касающейся «Боннард файнэншл консалтинге» и исчезнувших денег. Впрочем, она даже толком не знала, пропали ли деньги, но если это так, то их таинственное исчезновение было явно на чьей-то совести.
А может, все значительно проще? Вдруг какой-то младший бухгалтер, мучающийся кризисом среднего возраста, напутал что-то в счетах? Или в компьютер случайно попал вирус, запущенный талантливым хакером? Такой вирус легко заставил бы исчезнуть все данные из компьютеров компании, и тогда спрятать миллионы долларов могло стать пустяковым делом. Либо какой-то новоявленный Робин Гуд обчистил фирму и пожертвовал все средства в помощь голодающим детям Африки…
Господи, она уже ни в чем не была уверена. Голова у нее шла кругом.
– Валери? – как сквозь толстый слой ваты услышала Вэл голос Мака.
– Хорошо, – медленно произнесла она, стараясь восстановить душевное равновесие. – Честность вынуждает меня принять часть вины. Мне не следовало нанимать тебя на работу без рекомендаций. У меня в тот день просто не совсем работала голова.
– В следующий раз обязательно спрашивай рекомендации и материальные запросы.
– Ты пытаешься меня учить? – возмутилась Вэл.
– Просто высказываю предположение. Тебе нужна моя краткая биография? Описание основных черт характера? Думаю, с запросами мы уже разобрались. Неделя работы в обмен на недельное проживание.
Вэл пошла на кухню, и Мак последовал за ней. Она придвинула стул и села. Он остался стоять. Помолчав, Вэл сказала:
– На днях, когда ты затачивал косу, я спросила тебя о твоей рубашке, помнишь?
