Благо в этот поздний час городские магистрали были уже пустынны. Хорошенько придавив газ, я вмиг домчалась до живописных аллей городского парка, где и сейчас еще прогуливались влюбленные парочки и даже некоторые, видимо, не слишком следившие за режимом дня своих чад мамаши с детьми.
Оставив машину, как обычно, в сторонке, я вышла на свежий воздух и, к неописуемой своей радости, обнаружила припаркованную вдали от главной аллеи серебристую «Тойоту».
Когда Вадик рассказывал мне, на чем обычно приезжают к нему посланцы неизвестного заказчика, я сразу вспомнила один из автомобилей, преследовавших нас во время ночных гонок. Мне было очень интересно, не та ли эта «Тойота», в которую не так давно с моей помощью въехал «Мерседес». Но задний бампер этой машины был абсолютно цел.
Фары «Тойоты» были выключены, не горели даже габаритные огни, и в салоне тоже царила темнота. Зато были опущены оба передних стекла, а на остальных не было тонировки. Даже с такого не очень близкого расстояния, на котором я сейчас находилась, можно было разглядеть, что в салоне находятся три человека: один – на водительском сиденье и два других – на заднем.
Очевидно, встреча была в самом разгаре и успела я вовремя.
Прячась за деревьями, я как можно ближе подобралась к машине. Благодаря опущенным стеклам наверняка сидящим в салоне был слышен каждый шорох, а в зеркале заднего вида человек за рулем мог видеть все, что происходило вокруг, так что, чтобы приблизиться вплотную, мне пришлось прибегнуть к некоторым ухищрениям.
Я практически по-пластунски медленно и бесшумно ползла к машине, пока не оказалась под самым задним бампером. Слышимость здесь была прекрасная, и я поспешила вытащить телефон, чтобы в дополнение к разговору Дворжецкого с горе-террористом записать еще и разговор его посланцев с Вадиком.
– Так ты что, не мог подольше его подержать, что ли? – с явным недовольством в голосе спросил плечистый парень, сидевший рядом со щуплым Вадиком.
– Я старался, – ответил тот. – Но там эта баба его приехала, она все сбила. Начала: ой, мой Сережа, ой, мой Сережа! Того гляди упадет, опасно ему. Тут и все за ней тоже подхватили. Что я мог сделать?
– Тебе платят, чтобы ты мог, – внушительно произнес второй верзила с водительского сиденья.
– Я старался.
– Ладно. Вот тебе велели передать, – снова вступил в разговор парень, сидевший рядом с Вадиком. – Здесь половина.
– Да и этого еще много, – не преминул вставить слово верзила.
– Много не много, а нам сказали – мы сделали, – примиряюще проговорил парень, передавая Вадику конверт. – Только ты тоже смотри – в следующий раз будь повнимательнее. Хозяин все время просто так платить не будет. Ему результат нужен, понятно?
– А какой результат-то? – тоном обиженной невинности спросил Вадик. – Вы ничего не говорите никогда. Вот и в этот раз тоже. «Держи его там, пока не упадет». А если он до следующего утра не упадет? Тогда как?
– До следующего утра тебе ждать не пришлось бы, об этом мог даже не волноваться. Но это уже не твое дело.
– Вот-вот, и всегда вы так. Сами требуете, а как начинаешь спрашивать – не твое дело. Как я тогда могу результат вам обеспечить, если вы даже не говорите, какой он.
– Твое дело – выполнять что велят. А остальное не твоя забота. Ты делаешь, хозяин платит. Вот сейчас, получил ты свое?
– Получил, – угрюмо пробубнил Вадик.
– То-то, будь доволен. Лишних вопросов не задавай. Следующее задание попозже получишь. Тут у нас планы изменились немного. Мы тебе позвоним на днях.
Поняв, что беседа окончена, Вадик вылез из машины, чуть не наступив мне на руку, и побрел в неизвестном направлении, вероятно к себе домой.
Я же, наоборот, активизировалась, готовясь к атаке.
Поскольку «гориллы» тоже имели самое непосредственное отношение к коварным планам Дворжецкого, я хотела к диктофонной записи присовокупить и кого-нибудь из них самих.
Аудиозапись и живой свидетель – чем не улики? И даже доказательства. Имея на руках такие козыри, мне гораздо приятнее будет разговаривать с Дворжецким и добиться от него того, что мне нужно.
Поэтому, когда ребята остались в машине одни, я сочла момент вполне благоприятным для осуществления своего плана. Но события развернулись несколько иначе.
Отпустив Вадика, парень на заднем сиденье достал телефонную трубку. Увидев, как в темноте загорелся экран, я снова на всякий случай включила диктофон. Как вскоре выяснилось, не напрасно.
– Анатолий Константинович? – вежливо проговорил в трубку плечистый гигант. – Мы поспрашивали, не знает он ничего. Ничего не видел, ничего не слышал. Ни выстрелов, ни шорохов, ни шумов. Да нет, я не говорил. Зачем? Просто спросил, не видел ли он чего подозрительного, когда подстрекал Сергея по сваям попрыгать. На пустыре там или в лесу. Да, так и сказал ему – на пустыре или в лесу. Не сказал прямо, что вот там-то и там-то снайпер с винтовкой должен был сидеть. Гы-гы-гы! Вот и я тоже так подумал. Зачем нам эти проблемы? Мальчик знает свое, мы – свое, пускай спит спокойно. Гы-гы! Да, отдал конверт, как вы велели. Да что вы! Наоборот, очень обрадовался. Ни за что деньги получить – всякому приятно. Мне бы ни за что платили, гы-гы. Да, насчет следующего раза я ему сказал, что попозже свяжемся. Да, хорошо. Хорошо, Анатолий Константинович, понял вас. До свидания.
Назвав в этом недлинном, но весьма информативном разговоре все ключевые имена и словесно подтвердив произведенные только что действия, парень на заднем сиденье, сам того не подозревая, сделал мне такой подарок, что, обрадованная, я даже раздумала на сей раз брать пленных.
Действительно, зачем? Для чего держать взаперти свидетеля, способного подтвердить свою связь с Дворжецким, когда подтверждение это уже зафиксировано, можно сказать, документально?
Незаметно выбраться из-под машины, уползти ужом так же, как приползла сюда, и с легким сердцем и чистой совестью отправиться на заслуженный отдых после насыщенного и результативного дня – вот что должно составлять мои ближайшие планы.
Занятая этими мыслями, я уже примеривалась, как бы мне с наименьшим риском оказаться замеченной, когда зверем зарычал видавший виды движок. Не на шутку испуганная, я выскочила на открытое пространство, уже не заботясь о конспирации и думая только о том, как бы не быть во цвете лет задавленной колесами развалюхи.
– Это еще кто? – послышался удивленный возглас с переднего сиденья, а с заднего уже выскакивал плечистый парень, как видно обладавший более быстрой реакцией и уже догадавшийся в чем дело.
– Ах ты, сучка, – сквозь зубы процедил он, кидаясь в мою сторону. – Витек, она подслушивала, глуши! Давай разберемся с этой стервой.
Но прежде чем он успел договорить, в его горло уже впились острые зубцы метательной звездочки, и, захрипев, он повалился наземь.
Его напарник, поспешивший выполнить команду и уже успевший заглушить двигатель, увидел, какая судьба постигла друга, и снова повернул ключ с явным намерением поскорее убраться. Но теперь это не входило уже в мои планы. Раз уж присутствие мое было обнаружено, я решила вернуться к первоначальному замыслу и снова брать пленных.
