– Не надо, – хриплым голосом попросила она. – Я не выдержу и расплачусь, а сейчас придут люди... мне нельзя быть слабой...
– Ты сильная, котенок... ты такая сильная у меня, что страшно, – пробормотал он, прижимая ее к себе.
– Не надо, Женя...
– Все, все! Не буду. Идем, все собрались, я просто не сказал...
* * *
Они спустились в гостиную, где сидели в ожидании хозяйки пятеро «старших», возглавлявших отдельные звенья группировки Наковальни. У каждого был своего рода мини-отряд из двадцати-тридцати человек, способный в считанные минуты собраться в условленном месте с оружием.
– Приветствую всех. – Марина села в свое любимое кресло, закурила. – Дело обстоит следующим образом, – начала она, выпустив струйку дыма и обведя присутствующих быстрым взглядом. – У меня начались проблемы с Ашотом, думаю, все уже в теме. Так вот, с сегодняшнего дня все люди Ашота объявляются «вне закона». Объяснять, думаю, никому ничего не надо?
– Не надо, – кивнул самый пожилой, шестидесятилетний Старый, в прошлом неоднократно судимый за разбой худощавый старичок вполне благообразного вида. – Всех, кого увидим, – под нож.
– Это уж ваше дело – под нож или на стволы. – Марина погасила сигарету и поправила неудобно лежащую в перевязи руку. – Важно другое – все нужно сделать максимум за двое суток, лучше быстрее, чтобы никто из более мелких «земляческих» группировок не придумал встать на сторону Ашота. В этой связи у меня предложение: Мирза возьмет их на себя.
Мирза, высоченный рыжий татарин из-под Казани, обосновавшийся в городе после очередной отсидки, пользовался непререкаемым авторитетом среди так называемых «приезжих», коих было в городе немало, – выходцев с Кавказа, из того же Татарстана. Поручая ему контакты с этими малочисленными группками, Марина была на сто процентов уверена в успехе: отказать Мирзе не рискнул бы никто. Довольный оказанным личным доверием татарин кивнул рыжей шевелюрой и обвел всех торжествующим взглядом: Наковальня назначила его дипломатом...
– Дальше, – продолжила Марина. – Боксер и Каспер со своими ребятами обложат рынок в центре, это главное хлебное место Ашота, потому там всегда много его людей.
Эта парочка руководила двумя самыми «отмороженными» отрядами, оставшимися еще от покойного Сереги Розанова. Бывшие спортсмены, в основном борцы и боксеры, эти ребята не разбирали дороги и всегда шли напролом, нужно было только четко обрисовать задачу, и тогда о результате можно было не беспокоиться.
– А мне супермаркет! – подал голос скромно сидевший до этого момента в самом углу гостиной Мазур.
– Да ради Бога! – повернулась к нему Коваль. – Все не уймешься?
– А почему это мы должны такое место отдавать? – Мазур поднялся и вышел на середину комнаты. – Я тогда еще говорил, что зря вы на уступки пошли...
– Сядь откуда встал! – негромко сказала Коваль. – Не тебе судить, что правильно, а что нет. Я отдаю тебе супермаркет – делай, что хочешь. Очистишь – твое.
Мазур удовлетворенно улыбнулся: супермаркет на северной окраине города был его мечтой и спорным пунктом между Мариной и Ашотом. Совсем недавно под давлением Беса Коваль уступила контроль над ним горцу, но затаила злобу и пообещала вернуть свое при первом удобном случае. Вот он и представился, случай этот. Теперь Мазур сделает все, чтобы вожделенная точка стала его.
– Старый, ты в резерве. Отдашь человек десять своих Боксеру и Касперу, остальные пусть будут готовы вмешаться. Я еду к Ашоту домой.
Это заявление повергло в шок всех – так внаглую могла переть только Наковальня: взять и заявиться к врагу лично.
– Марина Викторовна, рискованно это, – начал Старый. – С кем поедете?
– Возьму Бармалея и Хохла. Плюс мои охранники.
– Кого? – переспросил Старый, решив, что ослышался.
– Бармалея, – спокойно повторила Коваль. – А ты думал, что я рискну начать такое дело, не заручившись поддержкой «смотрящего»? Я еще не выжила из ума.
Грянул одобрительный хохот, и только Хохол не разделял всеобщего оптимизма и веселья. Его лицо с самого утра было мрачным и хмурым, брови сошлись на переносице, образовав почти сплошную черту. Ему не нравилось все это, и с каждым часом уверенность в том, что Марина не совсем правильно делает что-то, только росла.
– Если всем все понятно, расходимся. Мы люди мирные, никого первыми не трогаем, – лицемерно объявила хозяйка, окинув комнату невинным взглядом. – Поэтому – валите всех, мальчики.
Старшие, похохотав пару минут, начали расходиться, и только Мирза задержался:
– Марина Викторовна, а с ментами-то что?
– По ходу разберемся. Когда все сделаем, всем лечь на дно и тихо лежать до тех пор, пока не закончится истерика в городе. Я тоже уеду.
Последнее высказывание очень понравилось Хохлу – если Марина собралась залечь на дно, то у него будет шанс побыть с ней вдвоем. В последнее время ему так редко это удавалось... Он даже забыл, какая она, когда рядом нет никого, только он, Хохол.
– ...О чем ты думаешь все время? – вернул его к действительности голос Марины.
– Что? – опомнился Хохол, заметив, что в комнате уже никого нет, только он и Коваль, по-прежнему сидящая в кресле с сигаретой в тонких пальцах. – Прости, задумался...
– Я заметила. И о чем?
– О тебе. О чем еще я могу думать сейчас, котенок? Только о том, как мне уберечь тебя... – он сел на пол перед ее креслом и опустил голову ей на колени, уткнувшись в них лицом. – Котенок, я с ума схожу... мне все время кажется, что я вот-вот тебя потеряю...
– Надеешься избавиться от меня с помощью Ашота? – пошутила Марина, бросая сигарету в пепельницу и касаясь рукой бритого Женькиного затылка.
– Не мели ерунды! – буркнул он.
– Не обижайся. Вставай, Женька, надо ехать.
– Давай я сам съезжу, – попробовал надавить на нее Хохол, не особо, впрочем, надеясь на успех. – Возьму Данила, Аскера... да и хватит, втроем сделаем. Останься дома, я тебя прошу, ну не шути ты со смертью, что за мода? И потом – вдруг все-таки позвонят похитители Машки?
– А мне сдается, что это Ашот ее умыкнул, – вдруг сказала Марина совершенно буднично, и Женька вытаращил глаза. – Да, не удивляйся. Я тут прикинула: а ведь только ему это выгодно, просто он вчера не стал звонить, решил меня дожать. А сегодня уже не успеет никаких звонков сделать – я сама приеду.
– Прошу в последний раз – давай я! – глухо проговорил Женька, снова пряча лицо в ее коленях.
– Прекрати! – тихим голосом велела Коваль. – Я все делаю сама. Даже если не сама – то присутствую. Чтобы клиент знал, чьих рук дело.
– У тебя понтов еще больше, чем у Беса!
– И тебе с этим ничего не поделать, ведь так? – Она снова погладила его по затылку, провела пальцем по лицу: – Когда все закончится, мы поедем куда-нибудь на море. Егор никогда не видел моря, ему должно там понравиться. На Кипр или в Турцию, хочешь?
