– В Египет, – буркнул Женька, вставая с пола. – Потому что я так и не свозил тебя туда. И потому что там все у нас началось.
– Хорошо, родной, как скажешь, – неожиданно согласилась Марина. – Поцелуй меня, – добавила она почти шепотом, словно кто-то мог ее услышать.
Хохол относился к таким просьбам с трепетом и особым вниманием, осторожно обнял ее и принялся целовать, прижимая к себе и слыша, как стучит ее сердце.
– Котенок... девочка моя... – бормотал он, отрываясь от нее и снова впиваясь губами в ее губы. – Родная моя...
Это уже грозило перерасти в нечто большее, и Марина уперлась рукой в его грудь:
– Ты увлекся... хватит, Женя, ничем хорошим не закончится...
– Да-да, котенок. – Он отпустил ее с некоторым сожалением – в голову пришла мысль заманить ее в спальню и не выпустить оттуда, пока в городе не закончится резня. Но бессмысленность этого плана была очевидна даже самому Хохлу, и потому он подчинился Марининой просьбе.
* * *
За руль Женька отправил Данила, сам же сел рядом с Коваль, проигнорировав удивленные взгляды охраны – чтобы Жека ушел с первого сиденья...
– Что уставились? – вызверился Женька. – По машинам!
– Я не пойму – ты нервничаешь, что ли? – тихо спросила Марина, положив затянутую черной лайковой перчаткой руку на его колено.
– Я?! Я не нервничаю, я в последний раз прошу тебя. – Он порывисто развернул ее к себе и впился взглядом в лицо. – Прошу: останься дома, дай мне возможность сделать все самому! Что ж я – вроде как и не мужик, раз не могу сам разборки навести? Останься дома, Марина!
– Нет.
Хохол, в принципе, и не ожидал другого ответа, но в душе все же таил надежду на чудо. Чуда не произошло...
Они напряженно молчали до самого въезда в город, до поста ГАИ.
– Не тормознули бы, – пробормотал Хохол, вглядываясь в лица прохаживающихся вдоль разделительного бордюра гаишников. – Под сиденьем – «муха» и в бардачке еще две левых волыны...
– Не соображаешь ничего?! – зашипела Коваль, вцепляясь в его руку. – Кто тебя надоумил?!
– Тихо! – отсек Хохол. – Сама подумай: мы спокойно сбросим левые стволы, и даже не вспомним, где конкретно это сделали!
И это было логично – зачем светить зарегистрированное оружие, бросая его на месте перестрелки, когда легко можно обойтись парочкой нелегальных? Марина взглянула на любовника с неким даже уважением:
– Прости, я не подумала...
Но пост ГАИ остался позади, ничего не произошло, и Коваль перевела дыхание.
До дома, где жил Ашот, оставалось совсем немного.
– Значит, так. – Хохол сунул в рот сигарету и подался вперед, выглядывая между сидений. – Охрана перед квартирой – мое дело, сниму быстро и без выстрелов. Вы поднимаетесь не в лифте, а пешком, прикрываете Марину Викторовну. И не коси на меня, Данька! – Он поймал недовольный взгляд охранника в зеркале. – Я не для того это говорю, чтобы тебя уколоть, а чтобы вы следили за всем происходящим! Чтобы глаз с нее не спускали, особенно когда меня не будет рядом! И еще: в квартире может быть Мышка – не сто процентов, но вдруг? Поэтому аккуратно, не завалите девку ненароком! И постарайтесь хоть одного из тех, что окажутся в хате, оставить живым – если не найдем Мышку, то каюк.
– Жека, да ты не заморачивайся, все будет по уму! – успокоил Данила, но Хохол только головой покачал – терпеть не мог, когда приходилось выпускать Марину из поля зрения.
У подъезда стояли машины Ашота и его охраны, и Степан, один из Марининых охранников, споро порезал колеса у всех трех.
– Готово, Жека, – отчитался он, вернувшись.
Хохол поцеловал Марину в губы и выскочил из джипа, направляясь к подъезду и скрываясь в нем. Потянулись тягостные минуты ожидания, Марина нервничала, то и дело прикуривала новую сигарету и, сделав пару затяжек, выбрасывала в окно. Наконец дверь подъезда открылась, и на пороге показался Женька, взъерошенный, в окровавленной куртке, замахал руками:
– Быстрее, пока в квартире никто не зашевелился!
Марина выскочила из «Хаммера» и, обгоняя охрану, помчалась к подъезду. Хохол перехватил ее:
– Куда? Я как сказал заходить?
– Женя, да к чему эти сложности? Охрану убрал?
– Убрал. Лучше бы тебе этого не видеть, – мрачно сообщил он, но Коваль и сама прекрасно знала, как именно выглядит сейчас лестничная площадка перед квартирой Ашота.
Так и было: трое охранников лежали кучей возле двери лифта, у двоих было перерезано горло, а третий погиб от удара финкой в сердце. Коронный удар Хохла... Скорее всего, они даже толком не успели понять, что происходит.
Перед дверью, напоминающей скорее вход в бомбоубежище, чем входную дверь в квартиру, Хохол остановился, решительно отодвинул Марину себе за спину и махнул Данилу:
– Давай, звони.
Сам же, вынув пистолет, жестом показал, что и Степан, и Аскер, и Андрюха должны сделать то же самое. Марина от нетерпения не могла спокойно стоять, нервно постукивала каблуком сапога и подталкивала Хохла в спину, но тот, обернувшись, отрицательно покачал головой:
– Уймись!
Данил нажал кнопку звонка, секунды тянулись мучительно долго, Марина уже едва не теряла сознание, но вот внутренняя дверь открылась и послышался голос с сильным акцентом:
– Ваха, это ты?
– М-м-м... – промычал что-то Данила, и из-за двери раздалась ругань:
– Шакал поганый, опять нанюхался?!
Дверь отворилась, и открывший ее невысокий парень с размаху получил кулаком в солнечное сплетение, сложился пополам, хватая ртом воздух. Данила придавил его ногой к полу, ловко скрутил руки за спиной и заклеил рот куском скотча:
– Тут полежи...
Хохол махнул охранникам, те ворвались внутрь, уложив на пол всех, кого нашли, а одного резкого юношу, схватившегося было за пистолет, просто пристрелили. Данила бросился в сторону кухни по длинному коридору. Через пару секунд послышался звук удара, чей-то вскрик, мгновенно утихший, и следом голос охранника:
– Марина Викторовна, тут Маша!
– Побудь там, мы сейчас! – крикнул в ответ Женька.
Они с Мариной прошлись по комнатам и в спальне на кровати обнаружили Ашота в полном ауте – он был накачан наркотиками, как танк горючим, даже не соображал, кто он и где.
– Мухи... мухи... – бормотал он, улыбаясь и показывая пальцем на потолок. – Откуда столько? Поговорите со мной, мухи...
– Опа-на! – протянула Коваль, разглядывая лежащего поперек кровати «апельсина». – Так мы не только толкаем, мы и сами едим... Проверяем товар, так сказать. Ну, молодец, грамотно подошел – отвечает за качество лично. Жека, как бы нам его в чувство привести?
