Гаррет похлопал ее по спине. Как сделал бы брат.
– Ну, ну, – попытался успокоить он подругу. – Люси довольно трудно отказать.
– И что мне теперь делать? – Касс покачала головой. – Не знаю, почему я вообще на это согласилась. Люси представила меня Джулиану как Пэйшенс, я ее не поправила и… О, он непременно возненавидит меня, когда узнает правду.
– А ты не думала о том, чтобы ему признаться? Просто подойти и все рассказать? – осведомился Гаррет.
Касс неистово закивала.
– Только об этом я и думаю. О, Гаррет, если бы ты только знал, каково это – испытывать чувство вины.
Гаррет молчал так долго, что Касс подняла голову и взглянула на него. Он сидел очень прямо и смотрел на огонь.
– Я знаю, – просто ответил он. – О чувстве вины я знаю все. Ибо испытывал его. Дважды.
– Дважды, – эхом отозвалась Касс.
– Первый раз, когда мне было одиннадцать лет и дядя посмотрел на меня с ненавистью.
Касс охнула.
– Потому что умер Ральф?
Гаррет кивнул.
Речь шла о старшем брате Люси. Он умер, когда ему было девять лет, а Люси – семь. Дети заболели, но выздоровела одна Люси. Отец Гаррета оказался следующим в очереди на наследство и титул. А это означало, что его единственный сын, Гаррет, рано или поздно получит все, что предназначалось его покойному кузену. Люси часто рассказывала о том, как сильно разозлило это обстоятельство ее отца.
– Мне жаль, Гаррет. Даже представить не могу, насколько это было ужасно, – тихо произнесла Касс.
Апплтон покачал головой.
– Второй раз чувство вины овладело мною на поле боя в Испании. И это было гораздо хуже.
Касс судорожно втянула носом воздух. Однажды Люси намекнула, что на войне с Гарретом случилось нечто ужасное, из-за чего он возвратился домой и уже больше не помышлял о сражениях. Он был ранен. Во всяком случае, именно этим все объясняли его возвращение. На войне он встретил Дерека Ханта и Джулиана. Однако подробностей Касс не знала, а спросить не решалась. И вот теперь она смотрела на друга, пытаясь набраться смелости и задать мучившие ее вопросы. И все же не могла этого сделать, а просто ждала, затаив дыхание. Стать бы сейчас Пэйшенс Банбери… Вот она наверняка не стала бы церемониться.
Гаррет посмотрел на Касс, и серьезное и даже мрачное выражение его лица тотчас же сменилось неотразимой улыбкой.
– Да, Кассандра. Мне очень хорошо знакомо чувство вины, поэтому я дам тебе совет.
Касс подалась вперед так, что теперь сидела на самом краешке кресла.
– Я тебя слушаю.
– Если есть хоть малейшая возможность отделаться от этого чувства, воспользуйся ею немедленно. – Он заглянул Касс в лицо, и его глаза цвета ореховой скорлупы приобрели оттенок мха. – Иначе оно тебя уничтожит.
Касс едва не свалилась с кресла. Еще никогда в жизни она не видела счастливого, обожающего шутки Гаррета в таком состоянии. И что-то подсказывало ей, что сейчас он не шутит.
– Считаешь, мне стоит сказать Джулиану правду?
– При первой же возможности, – выдохнул Гаррет.
Касс кивнула.
– Знаю. Ты прав. Я хочу это сделать. Но…
Гаррет прищурился.
– Но не сделаешь, верно?
Касс закусила губу и отвернулась.
– Ты не знаешь, как сильно я этого хочу. – Она не могла смотреть на друга. Не будь Касс такой трусихой, она непременно спросила бы его о том, что случилось в Испании. Не будь она такой трусихой, она поинтересовалась бы, действительно ли он испытывает к ней нечто большее, чем братскую привязанность. Не будь она такой трусихой, она рассказала бы Джулиану правду. Да и вообще – будь у нее хоть немного больше смелости, она не позволила бы себе оказаться в такой ужасной и нелепой ситуации.
– Спасибо, Гаррет, – только и сумела произнести Касс. – Твое мнение очень ценно для меня.
Гаррет кивнул. Касс же прерывисто вздохнула и попыталась вернуть беседу в прежнее беззаботное русло.
– Скажи, что пообещала Джейн в обмен на твое согласие? Мы с Люси просто сгораем от любопытства.
Лицо Гаррета осветила широкая улыбка.
– Она пообещала держать рот на замке и не сводить меня с ума своими колкостями все то время, что я буду находиться в доме Люси. Ради такого я согласился бы на что угодно. Вообще-то я не был уверен, что поеду, но не смог удержаться от соблазна досадить твоей подруге.
Глава 19
Джулиан стоял в коридоре возле библиотеки, прижавшись спиной к прохладной мраморной стене, и раздумывал над тем, где ему найти мисс Банбери. Он уже безуспешно сходил на террасу и в оранжерею. Внезапно дверь библиотеки распахнулась, и в коридоре появился Апплтон.
Джулиан с подозрением посмотрел на приятеля. Он еще расспросит его об отношениях с Кассандрой. Почему-то мысль об этом пробуждала в его душе ревность. Странно, но следующая мысль тоже заставила Свифта ревновать. Неужели мисс Банбери в библиотеке? Неужели она оставалась с Апплтоном наедине?
Джулиан вошел в библиотеку. Там царила тишина. Единственная свеча мерцала на столе в углу. Джулиан прищурился, привыкая к темноте.
– Мисс Банбери? – нерешительно произнес он.
– Да, – послышался тихий голос.
Она здесь. Она разговаривала с Апплтоном.
– Судя по всему, нас влечет в одни и те же места. Надеюсь, вы не думаете, будто я вас преследую. Хотя, должен признаться, сегодня я искал встречи с вами. – Джулиан улыбнулся.
Теперь он ее увидел. Пэйшенс сидела на диване и улыбалась в ответ.
– Я вам верю, капитан Свифт.
– Не возражаете, если я к вам присоединюсь? – спросил Джулиан.
– Прошу вас. – Касс указала на свободное место рядом.
Джулиан подошел к дивану и опустился на него.
– Это мистера Апплтона я видел выходящим отсюда несколько минут назад?
В воздухе повис немой вопрос: «Что вы двое тут делали?»
– Да, мы разговаривали. – Джулиану показалось, что мисс Банбери поморщилась. – Надеюсь, вы не считаете, что с моей стороны было слишком смело оставаться с мужчиной наедине, – пробормотала она. – Ведь мы сейчас делаем то же самое, не так ли?
Джулиан стиснул зубы. А ведь она права. Кто он такой, чтобы судить ее поступки или ставить под сомнение ее намерения? Ведь он только что практически навязал мисс Банбери свое общество. Но почему в его душе вдруг проснулась такая ревность?
– Вы с ним знакомы? Вернее, встречались с ним раньше?
Господи, что заставило его задавать подобные вопросы? Неужели она снова поморщилась?
Кассандра покачала головой.
