– Хелен была здесь с того момента, как оставила Рози у меня. Она не хотела встречаться с нами, но теперь поняла, что готова к этой встрече.
– А вы с Рози, вы готовы?
Некоторое время Лили молчала.
– Она моя сестра. И мама Рози. Она – часть моей семьи. Я не хочу ее терять.
– Но теперь ты принимаешь решения за малышку. Хелен сама тебя об этом попросила. Если ты не готова…
– Я готова. – В ее голосе неожиданно прозвучала стальная решимость. – Однако сначала хочу пообщаться с Хелен наедине, чтобы решить, готова ли я к ее встрече с дочерью. Не могу дозвониться до Кейт, а здесь больше никого нет. Я знаю, мне не следует просить. После нашего разговора.
– Все в порядке. – Эти слова удивили его. Он тоже был готов согласиться, что ей не следовало просить, это слишком, он не может. Но взглянул на Рози, на ее тетю и понял, что эта семья стала ему дорога. Лили стала ему дорога. И теперь он просто не может делать вид, что они не имеют к нему никакого отношения.
Это стало невозможным с того момента, как он увидел Лили на крыльце ее дома с ребенком на руках и яростным желанием защитить малышку. Это стало невозможным, когда он рассказал о самых тяжелых и болезненных моментах своего прошлого в надежде отпугнуть ее, в надежде, вновь испытав боль прошлого, отпугнуть самого себя. Но ничего не помогло. Все это время он задавался вопросом, что же он сделал. Как собирается жить, бесконечно сожалея, что не удержал Лили? Спрашивал себя: неужели ему не хватит смелости попытаться отказаться от прошлого и начать новую жизнь?
И вот теперь, когда осмелился обнять ее, он наконец нашел ответ. У него нет выбора. Его чувства к Лили уже не исчезнут. Попытки убедить ее и себя тоже, что им стоит держаться друг от друга подальше, не в состоянии утолить боль, она лишь усилится. Отказавшись от Лили, он сделает свою и без того пустую жизнь бессмысленной.
– Я побуду с Рози.
– Ты уверен?
Ник заметил недоверие на ее лице, и, когда кивнул, ему показалось, что ее лицо озарила надежда и предчувствие чего-то нового. Он улыбнулся в ответ. Позже им явно будет о чем поговорить.
– Все в порядке. А сейчас тебе надо идти к сестре.
Лили помедлила у двери, терпеливо ожидая, когда сестра будет готова, каждый день надеясь, что та вернется в их жизнь, при этом одновременно испытывала ужас при мысли, что Хелен заберет Рози и увезет с собой. И тогда она потеряет племянницу, которая почти уже стала ее дочерью, и сестру.
Она глубоко вздохнула и распахнула дверь.
Сестра лежала в постели, бледная и осунувшаяся. Лили вдруг почувствовала, как страх улетучился. Пока они вместе, все остальное абсолютно не важно. Она так надеялась, что однажды удастся связаться с Хелен. И сейчас была счастлива, что та наконец вернулась к ней.
– Лили?
Она не сразу поняла, что Хелен не спит, и протянула к ней руку со слезами на глазах.
– Я так рада тебя видеть! – воскликнула она.
Хелен шмыгнула носом, настороженно глядя на сестру:
– Я думала, ты злишься на меня.
– Я не сержусь. Я так волновалась. И невероятно рада, что ты в порядке.
– А как быть с моим поступком?
– Не будем сейчас об этом говорить. Сейчас самое главное, чтобы ты поправилась. А об остальном поговорим позже.
Слезинка скатилась по щеке Хелен. Лили осторожно вытерла ее кончиком пальца.
– Я знала, что не смогу позаботиться о ней, – продолжала Хелен, слезы капали одна за другой.
И хотя Лили утешала ее, убеждая поговорить обо всем позже, Хелен продолжала говорить, словно слова скрывались за разрушающейся плотиной и уже невозможно было остановить их поток.
– В том доме, где я жила, было небезопасно. И для меня, и для нее. Мне ничего другого не оставалось, Лили. Я знала, что с тобой ей будет лучше.
– Ты поступила правильно, – уверяла Лили. – И с твоей дочерью все в порядке. Она здорова.
В это мгновение плотину прорвало, и слезы хлынули из глаз Хелен.
– Я… была… так… напугана. – Она с трудом произносила слова между рыданиями. – Оставив ее с тобой, я поняла, что не могу вернуться туда, где жила, но и к тебе я тоже не могла прийти.
– Все не так, Хелен. Ты можешь вернуться домой в любое время. Этот дом не только мой, но и твой. И я знаю, что мы обе желаем Рози только добра.
– Рози?
Лили резко умолкла. Она не хотела называть девочку по имени, понимая, что взяла на себя слишком много, придумав имя вместо матери. Но больше некому было это сделать.
– Если тебе не нравится…
– Нет, это чудесное имя. Мне нравится. – Хелен постепенно успокаивалась. – Значит, я оказалась права. Именно ты сможешь позаботиться о ней, Лили. Я понимаю, что поступила неправильно, бросив ее и сбежав, но не ошиблась. Я не смогу растить ее.
Лили глубоко вздохнула, ощущая тончайший лед под ногами и понимая, что один неверный шаг навсегда разрушит ее отношения с сестрой и лишит Рози.
– Ты еще не совсем здорова, – мягко увещевала она. – Не стоит вот так сразу принимать серьезные решения. У нас еще будет много времени, чтобы все обсудить.
Хелен кивнула, на ее лице появилось умиротворенное выражение впервые с того момента, как Лили увидела ее.
– Я хочу быть частью ее жизни и твоей тоже, если ты меня примешь. Но я не передумаю. Ты – лучшая мать для Рози. А я не готова стать матерью, Лили. И возможно, никогда не буду готова. И решения своего не изменю.
Лили сжала ее руку, не зная, что сказать.
– И возможно, однажды я захочу вернуться домой, но не сейчас, Лили. Я не смогу этого сделать, пока не почувствую себя по-настоящему хорошо, а для этого потребуется некоторое время.
– Я могла бы…
– Я знаю, ты готова на все для нас, Лили. Но ты и так уже много делаешь. Мне будет лучше в одиночестве, поскольку просто необходима свобода.
Свобода? Сколько же еще ей понадобится этой свободы? Все эти годы у нее была неограниченная свобода, и вот чем все закончилось. Она оказалась там, где невозможно жить с собственным ребенком, о котором она даже не в состоянии позаботиться.
– Ты сделаешь это? Ты позаботишься о Рози?
У Лили на это существовал только один ответ:
– Конечно позабочусь. Знаешь, она сейчас здесь. Если хочешь, можешь взглянуть на нее.
На мгновение лицо Хелен исказилось от боли.
– Я думала, что готова, но нет, я не могу, Лили. Мне будет слишком больно увидеть ее. Ну так что ты скажешь? Я говорю не о нескольких неделях или месяцах, Лили. Я должна знать, что она будет в безопасности навсегда. А я смогу сосредоточиться на том, чтобы преодолеть свои проблемы без лишнего давления. Я знаю, это звучит эгоистично.
