Правда, возможно, Лили устала бороться. Она выглядела усталой. Синяки под глазами, бледное лицо, мятая футболка. Но все это не имело никакого значения, поскольку он заглянул ей в душу, а она прекрасна.
И как они умудрились потерять свое счастье? Он снова подумал о той ночи в Риме. Сколько ночей минуло с тех пор? Четыре? Пять? Казалось, прошла целая вечность. А как все было чудесно тогда. Он держал в объятиях любимую женщину, которая была спокойна, счастлива и довольна жизнью. Да и он наконец смог почувствовать умиротворение после десяти лет мучительного бегства от воспоминаний.
И надо же, сам все испортил в мгновение ока, проснувшись утром, оттолкнул ее. Его слабость разрушила все прекрасное, что они испытали вместе, и он запутался, пытаясь понять, кто они теперь друг для друга.
Ему было так больно видеть, как она страдает, как страдает Рози, и его парализовал ужас при мысли, что он потеряет их обеих. Не следовало соглашаться, когда Лили сказала, что сама со всем справится. Он должен был настоять на том, что знает эту боль, этот страх, и будет проще, если они рука об руку пройдут через все испытания. А он лишь ждал, слоняясь по приемной больницы, пока не узнал, что Рози стало лучше.
– Входи, – пригласила Лили, хотя в ее голосе слышалась неуверенность.
Но он прошел следом за ней на кухню. Он не мог уйти, пока все между ними не будет как прежде. Пока она не узнает, что понял он, сидя в больнице в ожидании новостей, желая быть рядом на случай, если понадобится ей. Он полюбил ее! Именно поэтому и не мог вернуться в свою огромную пустую квартиру. Именно поэтому все эти дни в его сердце царила давящая пустота, и он не мог спать, не мог ни на чем сосредоточиться, пока наконец не принял решение прийти сюда и бороться за свою любовь. Ему оставалось лишь надеяться, что Лили тоже этого хочет.
Ник некоторое время молча смотрел на нее, словно вспоминая любимые черты, цвет волос, линию носа и улыбку. Понимает ли она, как сильно он по ней соскучился? Как соскучился по Рози? По шуму и беспорядку, который они устраивали у него дома?
Лили склонилась над столом, и он вдруг понял, что, потерявшись в своих эмоциях, не проронил пока ни слова. Она выглядела неуверенно, словно в ней не осталось больше никаких сил, и Ник вдруг ощутил, как его злость на нее постепенно тает. Ник некоторое время негодовал на нее за то, что она не отвечала на его сообщения, и не знал, жива Рози или нет, но теперь, глядя на нее, понял, какие эмоциональные потрясения ей пришлось пережить за последние несколько дней. И ему нельзя тратить силы на гнев.
– Значит, это ты прислал сообщение? – дрожащим голосом спросила она.
– Я сомневался, что ты захочешь встретиться. Прости.
– Я бы встретилась с тобой, да и сама хотела позвонить, поговорить. Но после того, как себя вела, я не могла.
– Еще как могла. Ведь именно этому ты меня учила, не так ли? Мы должны поддерживать друг друга всеми возможными способами. Я поддержу тебя, если позволишь, Лили. Как малышка? – спросил он наконец и неожиданно почувствовал, как хочет увидеть ее и убедиться, что с ней действительно все в порядке.
Оказалось, не только Лили стала частью его души, и он знал, что это навсегда.
Последние несколько дней в его сердце царила пустота, тоска по своей второй половинке. Без нее он не чувствовал себя единым целым. Сначала он думал, что грустит из-за нахлынувших воспоминаний, и становилось не по себе при мысли о еще одних похоронах, о маленьком белом гробике. Но когда тоска не покинула его и после известия о выздоровлении Рози, Ник понял, что причина в другом.
Зная, каково это – жить без нее, он вдруг почувствовал, насколько глупо копить гнев в своей душе. Зачем рисковать своим счастьем? Почему бы не попытаться все исправить?
Ник посмотрел в глаза Лили, пытаясь вложить всю свою душу в этот взгляд. Все, что он чувствовал, о чем думал, на что надеялся и чего боялся с тех пор, как они расстались. Но и этого оказалось мало. Он должен убедиться, что она поняла его.
– Прости меня. Прости за то, что ушел от тебя тогда утром. Мне так жаль, что ты не поверила, что можешь положиться на меня, когда заболела Рози. Жаль, что мне понадобилась целая неделя, чтобы прийти к тебе и произнести эти слова. Я люблю тебя и хочу все исправить.
Лили некоторое время пристально смотрела на него. Он не знал, что она ожидала услышать, но, судя по ее лицу, его признание стало для нее неожиданностью.
– Это мне стоит извиняться. Не следовало так строго судить тебя, когда мы были в Риме. И не следовало отталкивать, когда заболела Рози, но просто тогда я еще была на тебя сердита.
– Ты не должна извиняться! – воскликнул он, взяв ее за руку, и слегка улыбнулся, когда она позволила прикоснуться к себе. – Ты так за нее беспокоилась, поэтому в тот момент должна была делать то, что считала нужным.
– От этого мое поведение не становится лучше.
Ник пожал плечами:
– Мы не можем изменить того, что произошло, наших слов или поступков. Но если ты хочешь, мы можем простить друг друга. И попробовать еще раз, стараясь изо всех сил.
Она улыбнулась, хотя улыбка по-прежнему выглядела неуверенной.
– Мне бы этого хотелось.
– Но я не могу обещать, что таких дней, как в Риме, больше не повторится, – предупредил он. – Будут времена, когда я стану грустить. Смотреть на Рози и вспоминать Макса. В жизни никогда не бывает все гладко, как бы нам этого ни хотелось.
Лили кивнула:
– А я не могу обещать тебе, что больше никогда не стану совершать ошибок. Нужно еще ко многому привыкнуть в своем материнстве, и, возможно, мне понадобится помощь. А иногда захочется побыть одной.
– Я могу пообещать, что всегда буду любить тебя, всегда хотеть тебя, желать, чтобы вы обе присутствовали в моей жизни.
– Тогда я обещаю не забывать об этом. Даже когда сердита или расстроена. Я люблю тебя, Ник.
Слеза скатилась по ее щеке. Ник протянул руку и смахнул ее. Оставалось надеяться, что это последняя слеза, которую она пролила из-за него.
В этот мгновение Рози вскрикнула, и Ник улыбнулся.
– Можно мне? – попросил он.
Лили кивнула. Вынув малышку из кроватки, он вернулся в комнату и устроился на диване рядом с Лили.
– С ней действительно все хорошо?
– Она совершенно здорова. Врачи просто хотели удостовериться в этом. И совершенно правильно поступили. Но то, что я пережила за эти семьдесят два часа, и вспоминать не хочется. Не будем больше говорить об этом.
– Главное, что с Рози все в порядке. И с нами.
Он осторожно обнял ее за плечи и ощутил удивительное спокойствие, когда она прижалась к нему, уткнувшись лицом в его шею, и глубоко вздохнула. Ник жалел, что они не у него дома, а в квартире сестры, куда та могла в любой момент войти.
Воспользовавшись этим временным уединением, он поцеловал Лили в макушку. Когда она подняла голову и взглянула на него, он прильнул к ее губам в долгом поцелуе, вкладывая в него все чувства, обуревавшие его последнюю неделю. Лили застонала, приоткрыв губы, и он ощутил ее любовь и желание.
