Харрисона захлестнуло облегчение.
– «Сибериус» станет дочерним предприятием и предоставит «Грант индастриз» доступ к новому рынку.
– Или вы ее ликвидируете. – Аристов сузил глаза. – Рынок, который охватывает «Сиберуис», не так уж велик. Поэтому я допускаю, что компания просто перестанет существовать.
– В следующем десятилетии этот рынок существенно расширится, – возразил Харрисон. – Глупо упускать такой шанс.
Леонид смотрел на него умными, проницательными глазами.
– А ведь у нас есть что-то общее, Харрисон. Мой отец основал «Сибериус». С этой компании все началось. Меня волнует ее судьба. Я не могу позволить тебе разрушить ее ради мести.
Харрисон его понимал. Но если он хочет поставить Антона Марковича на колени, ему нельзя опираться на эмоции.
– Я не собираюсь ликвидировать «Сибериус». Я хочу свести счеты с Марковичем.
– А я пытаюсь решить, что мне еще нужно, Грант. Я изучал рынок недвижимости на Манхэттене. Там продается пара пентхаусов, и риелторы согласились показать их мне на следующей неделе. Если мне понравится будущее, которое ты уготовил компании, я подпишу договор.
Харрисон кивнул. Придется постараться, но он справится.
– Я понял.
Леонид склонил голову. Его тонкие губы тронула легкая улыбка.
– Что ты сделал с Каминским? Он должен был принести мне коньяк.
– Я послал к нему Франческу.
Леонид откинул голову назад и расхохотался:
– Как ты жесток!
– Это к кому же?
– По отношению к Виктору, конечно. Ведь он запал на нее.
Харрисон вошел в бальный зал, чувствуя головокружение от одержанной победы. Он пробирался сквозь толпу энергичным, пружинистым шагом. Мозг работал четче и яснее, чем в последние несколько месяцев. Грызущая его тревога утихла, на затянутом тучами небосклоне снова засияло солнце.
Леонид Аристов догадался, что скрывалось за его намерениями, но Леонида не волновало, какая участь ждет Марковича. Осталось осуществить задуманное. Когда Аристов подпишет договор, он прижмет негодяя к стене.
Подойдя к бару, Харрисон заказал виски. «Браво!» – похвалил он себя.
Впрочем, он тут же вспомнил про Франческу, которая справилась со своей задачей и удержала Каминского на расстоянии, пока он разговаривал с Леонидом. Причем она взялась выполнить его распоряжение без вопросов! Она все прекрасно поняла. Он будет лжецом, если не признается, что это его возбудило.
Харрисону нравилось, что она не боится высказывать свое мнение. Но не помешает ли это их совместной работе?..
Франческа обладала редкостным даром – она притягивала к себе людей своей открытостью и очарованием. Он почему-то не сомневался, что она поладит с Джулианой, которая в этом на нее похожа. Благодаря Франческе, своему тайному оружию, он добился своего. Только бы не подпасть под ее обаяние самому…
Харрисон допил виски, поставил бокал и отправился на поиски своей личной помощницы. Она отличная сотрудница, но в отношениях с мужчинами ей явно не хватает опыта.
Он увидел Франческу в углу зала, с Каминским.
Рука Каминского была подозрительно близка к ее ягодицам. Франческа улыбалась, но улыбка была фальшивой, а на лице ее вдруг мелькнуло паническое выражение. Харрисон поспешил на помощь.
В несколько шагов преодолев разделявшее их расстояние, он громко сказал:
– А вот и я!
Каминский посмотрел на него с плохо скрываемым раздражением. Харрисон твердо встретил его взгляд. Помощник Аристова безропотно уступил место. Впрочем, на прощание, выразительно глядя на Фрэнки, он произнес:
– Я приду позже.
«Нет, не придешь», – подумал Харрисон. Франческа кивнула ему все с той же фальшивой улыбкой и встала ближе к Харрисону.
– Я не хочу это пить, – услышал он ее шепот.
Харрисон забрал у Фрэнки бокал, поставил его на стол и обнял ее. Она доверчиво прильнула к нему.
– Слава богу, ты пришел, – пробормотала она. – По-моему, он собирался меня поцеловать.
– Поцеловать тебя?
– Я сама виновата, – призналась молодая женщина. – Мне пришлось внушить ему эту мысль, пока мы осматривали коллекцию картин Леонида, чтобы удержать его возле себя.
– Что ты ему внушила? – нахмурился Харрисон.
– Ну, я флиртовала с ним. Ничего особенного, честно. Просто, когда он сказал, что его ждет Леонид, я испугалась, что ты еще не успел с ним переговорить… И мне пришлось дать ему понять, что я не прочь, если он не ограничится рассказом о картинах.
– Прости, – хрипло произнес Харрисон. – Это моя вина. Я не должен был тебя отпускать. Он на тебя запал, – повторил он слова Леонида.
Щеки Фрэнки порозовели.
– Это слишком сильно сказано.
– Я так не думаю.
Харрисон с восхищением посмотрел на нее. Фрэнки действительно была потрясающей женщиной, а в этом платье – особенно. Когда он ее в нем увидел, у него едва не отвисла челюсть. Не потому, что Харрисон не встречал женщин с роскошной фигурой в платье с глубоким вырезом, а потому, что Франческа являла собой сочетание невинности и соблазна – комбинация, против которой невозможно устоять. У него весь вечер чесались руки – так хотелось обнять ее. А когда они шли по красной ковровой дорожке и его ладонь лежала на ее талии, Харрисон с трудом себя сдерживал, мечтая привлечь Фрэнки к себе.
Он любовался ее щеками, залитыми румянцем, тонкими чертами лица, полными чувственными губами. А если вспомнить ее изумительные ножки… Неудивительно, что она свела с ума Каминского.
Как и его самого…
Харрисон вдохнул ее запах. Что это? Апельсин? Этот запах способен сбить с ног, как хороший удар. Он забывал про дела, вспоминая этот запах. А сейчас она в его объятиях. Какие у нее соблазнительные формы! Напряжение отпустило ее. Франческа была расслаблена, ее тело идеально вписывалось в его тело.
Она подняла глаза, и их взгляды встретились. Серые глаза затуманились.
– Ты поговорил с Леонидом? – неожиданно охрипшим голосом спросила она, развеяв чары.
– Благодаря тебе, я все выяснил.
– Что именно?
– «Сибериус» основал его отец, и компания ему небезразлична. Леониду трудно с ней расставаться.
– Он отдает ее в хорошие руки.
Харрисона захлестнуло чувство вины.
– Слияние есть слияние, – грубовато сказал он. – Я не могу контролировать все.
– Но он подпишет контракт?
– Да. Осталось представить ему план, как мы собираемся поступить с компанией. Он будет в Нью-Йорке на следующей неделе. Но это не проблема.
