«Ну, скорее всего, меня не просто замочат, а порежут мелко, как салат», – как-то совсем буднично и равнодушно подумал Иван, аккуратно продвигая руку к подушке, под которой лежала маленькая «беретта». Вошедший в раж Конь не заметил этого, как не заметили и его охранники, застывшие по углам комнаты. У балкона тихонько скулила Ритка, держась за покрасневшую щеку. Конь повел плечами, словно разминаясь перед схваткой, его лицо с искривленным носом налилось багровым, глаза гневно сверлили лежащего перед ним Ивана.
– Что, Мазей, суконец? Решил дочку мою испортить? Удалось? Ну, теперь зятем мне будешь, – объявил Конь решительно. – А в качестве калыма хочу башку твоего инвалида Грача, понял? Иначе самого на кол посажу у себя на участке.
«Беретта» мягко легла в ладонь, ее холод вмиг собрал воедино все мысли. «Сначала этих двух бугаев, потом Коня, у него нет оружия, я вижу, – четко и трезво рассуждал Иван. – Только бы успеть, не промахнуться… ну…»
Конь отвернулся всего на секунду, чтобы сказать что-то дочери, и этого хватило Мазею, чтобы вырвать пистолет и влепить по пуле в голову обоим «кожаным», так и не успевшим достать оружие. Завизжала Ритка, рядом с которой упал один из бугаев, заорал не своим голосом Конь, бросившись на вскочившего Ивана и выбив у него из рук пистолет. Они повалились на пол, катаясь и рыча. Конь был намного здоровее, но мускулистый, хоть и худой Мазей брал молодостью.
Неизвестно, чем бы закончилась эта схватка, если бы не Ритка. Она на коленях подползла к отброшенной в сторону «беретте», схватила ее и, не целясь, выстрелила, попав в плечо Мазея. Заметив кровь на его руке, Конь извернулся и подмял соперника под себя, нанося ему удар за ударом. Мазей хрипел и извивался, но силы уходили. Неожиданно раздался еще один хлопок, и Конь рухнул, заливая Ивана кровью и еще чем-то сероватым, студенистым. Кое-как отпихнув его тушу, Мазей поднялся и увидел, что голова Коня размозжена выстрелом в затылок, а пол и даже стены кое-где забрызганы кровью и остатками мозга.
Ритка беззвучно тряслась, держа обеими руками пистолет, ее лицо было совершенно белым, глаза – безумными. Она смотрела то на труп отца, то на истекающего кровью голого Мазея, то на развалившихся в неудобных позах двух бугаев из папашиной охраны.
– Рита… Рита, девочка, давай скоренько собираться, – затормошил ее Иван, пытаясь привести в чувство, хотя ему самому было не совсем уже хорошо. – Давай, моя зайка, валить нужно, а то соседи ментов вызовут – и пошла ты по этапу… Ритуля, ты меня слышишь?
Но девушка никак не реагировала, и тогда Иван резко ударил ее по щеке раз, потом другой. Только после того, как лицо обожгли пощечины, Маргарита очнулась и заплакала.
– Ритка, ну, некогда реветь, собирайся! – подхватывая ее под мышки здоровой левой рукой, тормошил Мазей. – Одевайся, ну!
– Ваня… у тебя кровь… Ванечка, прости, я не хотела… – рыдала Ритка, пытаясь попасть ногой в джинсы.
– Знаю-знаю, ты молодец… если бы не ты, они бы меня завалили.
– Ваня… ты меня не бросай только… куда я теперь?
– Со мной поедешь! – решительно сказал Иван, кое-как одевшись. – Там видно будет.
Он сунул в карман куртки «беретту», схватил за руку рыдающую навзрыд Маргариту и быстро вышел из квартиры. Нужно было как можно скорее скрыться отсюда, а в голове мутилось и плыло.
– Ты машину водишь? – спросил он у Ритки, почти волоком стаскивая ее по лестнице.
– Да…
Мазей тащил рыдающую девушку к припаркованному у большой клумбы «Шевроле», стараясь сохранять спокойствие и самообладание. Из рукава кожанки ручейком стекала кровь, оставляя на джинсах потеки. Заметив это, Ритка зарыдала еще громче, и Иван встряхнул ее, подталкивая к водительскому месту:
– Зайка, ты умница! Вот ключи, вытирай глазки и садись за руль. Если я по дороге вырублюсь, ты не пугайся, адрес тебе скажу – туда и езжай, поняла?
– Куда?
– В поселок, улица Садовая, дом три, поняла?
– Кто… кто там живет? – трясущимися руками открывая «Шевроле» Мазея, спросила Ритка.
– Там живет мой друг, – заваливаясь на заднее сиденье, пробормотал Иван. – Охрана знает мою машину, тебя впустят, и ты все-все Грихе расскажи, как было, поняла? Там тебя никто не тронет.
– Ваня… ты только не умирай, ладно? – попросила Ритка совсем по-детски, вытирая слезы рукавом куртки. – Ванечка, я тебя прошу…
– Да ты что, зайка? Я не могу умереть – у меня есть ты, я теперь тебе вместо папы… Гони, Ритка, пока ментов нет…
Маргарита завела машину и тронулась, и как раз вовремя – во двор въехал милицейский «уазик». Девушка аккуратно вывела машину из арки и только потом прибавила скорость. Она то и дело смотрела в зеркало заднего вида, чтобы удостовериться, что с Иваном все в порядке. Мазей держался в сознании, пока мог, но минут через пятнадцать все же отключился, и Ритка еще прибавила, утопив педаль газа почти в коврик.
Когда показался коттеджный поселок, Маргарита немного успокоилась – там все-таки люди, друзья Ивана, они помогут. Затормозив у дома номер три по Садовой улице, она отчаянно засигналила, и из высокой будки на воротах выглянул охранник. В тот же миг ворота автоматически открылись, и Рита завела машину во двор. Заглушив мотор, она опустила голову на руль, но сразу же вспомнила об Иване и перегнулась между кресел. Мазей дышал часто и прерывисто. Кто-то дернул дверку с ее стороны и удивленно воскликнул:
– Во, елки-моталки! А ты кто?
– Я Рита… Рита Абрамченко… – убитым голосом проговорила она. – Помогите… Ваня ранен, очень много крови потерял…
– Кто это его? – поинтересовался огромного роста рыжий парень в камуфляжной жилетке и спортивных брюках.
– Я… – чуть слышно прошептала Маргарита, снова принимаясь плакать.
– Не понял… – заморгал рыжий, но тут с крыльца раздался суровый голос:
– Шеба, чего возишься? Что там случилось?
– Так это, Боксер… тут Мазей в отключке… и девка с ним, говорит – она его…
– Разберемся!
Краем глаза Рита увидела, как к машине приблизился высокий темноволосый мужчина в черном спортивном костюме. По его уверенной походке и строгому лицу она догадалась, что он здесь старший.
– Это я… я выстрелила в него… – заторопилась она, выйдя из машины. – Я не хотела… я не в него целилась, не в него…
– Погоди, не трынди, я не понимаю ничего! – поморщился мужчина. – Шеба, врача вызывай, быстро – Мазей кровью исходит! – распорядился он. – И перенесите его в дом, в гостевую на первом этаже, там удобнее будет.
– Да, Боксер, сделаем, – кивнул рыжий, направляясь бегом в сторону небольшого отдельно стоящего домика.
– Теперь с тобой, – снова повернулся к плачущей Рите мужчина в черном костюме. – Ты кто вообще? – разглядывая невзрачную спутницу Мазея, спросил он. «Где Мазей раздобыл эту курицу? Никогда рядом с ним не появлялись такие дамочки…»
