– Не горячись. Я удалила ее несколько лет назад.
– А как она выглядела? Где она была? – В его мозгу разыгрались сексуальные фантазии.
– Угадай. – Ее глаза лукаво сверкнули. – Мне было тогда пятнадцать лет.
Он усмехнулся:
– Неужели это был щенок на лодыжке? Или что-нибудь такое же миленькое?
– Я была бунтаркой. Я сделала татуировку «Поцелуй меня в задницу» на левой ягодице, слова были обрамлены в сердце, – объявила Тесс, глупо загордившись вульгарной татуировкой впервые за тринадцать лет, когда Натан запрокинул голову и расхохотался.
– Тесс? – произнес он, когда успокоился. – Ты неповторима. Но за каким чертом ты ее удалила?
– Она была некрасивой.
– На заднице? – поддразнил он. – Я сомневаюсь. – Он развернул ее руку и стал поглаживать большим пальцем ее ладонь. – Ты даже не представляешь, с какой радостью я подчинялся бы команде из этой татуировки.
Тесс стало жарко от его фантазии. Она высвободила руку, зная, что они оба насладились бы тем, как он подчиняется этой команде прямо в этом автомобиле, стоящем на обочине.
– Ты опоздал, Грейстоун, – заявила она, решив разрядить атмосферу. – Времена моего бунтарства прошли.
– Не будь так в этом уверена. – Он рассмеялся. – Так что же сделал твой старик? Не говори мне, что он узнал о татуировке!
На глаза Тесс навернулись жгучие слезы, когда она посмотрела на океан. Солнце садилось, окрашивая горизонт в оранжевый цвет.
– Эй? – Натан крепко обхватил пальцами ее подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. – Что случилось?
– Знаешь, в чем ирония? – начала она. – Еще двадцать минут назад я бы рассказала тебе длинную слезную историю о том, что мой отец был законченным ублюдком и выгнал меня из дома.
– Он выгнал тебя из дома за татуировку? Ты шутишь? – Возмущение Натана должно было ее успокоить. В юности она всегда обливала своего отца грязью. Но теперь она осознавала, что в значительной степени заслужила его презрение. Тесс понимала, какой эгоисткой была когда-то.
– Это была не просто татуировка. Он окончательно потерял терпение. Я его доконала. Я обвинила его в том, что он не поддержал меня, когда умерла моя мама. Он запирался в своем кабинете и часами плакал. Я слышала его плач и ужасалась. Я боялась потерять и отца, поэтому начала издеваться над ним, чтобы привлечь его внимание. – Она яростно моргнула, запрещая себе плакать. Она достаточно жалела себя. – Знаешь, что хуже всего? Он годами пытался восстановить наши с ним отношения после того, как он отправил меня жить к тетке. А я наотрез отказывалась даже встретиться с ним. – Она посмотрела на свои руки, сложенные на коленях. Ей было стыдно смотреть в глаза Натану. – Я продолжала изводить его, пока он не умер.
Натан поддел пальцем ее подбородок и посмотрел на нее с сочувствием. По щеке Тесс покатилась слезинка.
– Ты была ребенком, Тесс. – Он пальцем смахнул ее слезу. – В молодости мы все видим в черно-белом цвете. Мы принимаем глупые решения, совершаем дурацкие поступки, особенно когда у нас случается горе. – Он печально улыбнулся. – Я, например, угнал отцовский «порше» и оскорблял полицейского, который пытался остановить меня, чтобы я не разбился насмерть. – Он нежно поцеловал ее в губы, и она прерывисто выдохнула. – Несмотря на свои поступки, ты не стала плохим человеком.
Усмехнувшись, она позволила себе утешиться от его слов.
Тесс понимала, что на самом деле не заслуживает сочувствия Натана. В детстве и юности ему было намного тяжелее, чем ей. По молодости она совершала ужасные ошибки и позволила собственной глупости испортить ей остаток жизни. Потому что Тесс никогда по-настоящему не брала на себя ответственность за свои поступки. Но она может измениться теперь, хотя ей не удастся повернуть время вспять и в последний раз обнять отца. Ей пора перестать видеть мир в черно-белом цвете. И не надо думать, будто она может рассчитывать только на себя.
Сделав глубокий вдох, она медленно выдохнула. И почувствовала себя лучше. К сожалению, она по-настоящему повзрослела только сейчас – в двадцать семь лет.
– Спасибо, Натан, – сказала она.
Он улыбнулся, его ясные голубые глаза сверкнули. У нее чаще забилось сердце.
– Ты очень хороший слушатель, – прибавила она.
Он моргнул, на мгновение удивившись ее похвале, потом кивнул.
– По-моему, нам пора ехать, – сдержанно сказал он.
– Да, конечно, – ответила она, изумившись его внезапной отстраненности.
Натан оглянулся через плечо, чтобы проверить загруженность трассы, а потом, не произнося ни слова, выехал на дорогу.
Тесс не понимала, что такого сказала. Она не знала, что произошло с мужчиной, который совсем недавно так нежно ее целовал и разделял ее переживания.
Глава 12
– Он снова никого не принимает? – спросила Тесс, стараясь не огрызаться зрелой и слишком разумной секретарше Натана по имени Дженни. В конце концов эта женщина стала ее близкой знакомой. Или, по крайней мере, так Тесс казалось, потому что они разговаривали друг с другом по телефону последние три недели.
– Боюсь, что нет, Тесс. Он на очень важном совещании.
– Что? Снова совещание? – резковато сказала Тесс. У Натана ежедневно было по три важных совещания. Ему следует придумать другие отговорки.
Тесс услышала, как невозмутимая Дженни тихонько вздохнула:
– Я скажу ему, что вы звонили. Хотите оставить сообщение? Я прослежу, чтобы он его получил, – подытожила она.
Тесс выглянула в окно кабинета. Хищная птица низко кружила над скалами в поисках добычи, а затем нырнула в сторону прибоя и исчезла в зарослях папоротника. Наверняка птица набросилась на какого-нибудь грызуна.
– Передайте ему, что УЗИ назначено на десять часов утра, завтра, у доктора Хиллер. Адрес он знает.
Тесс не удавалось поговорить с Натаном Грейстоуном после того, как он отвез ее в дом Евы и Ника три недели назад. Сразу же после того, как они разоткровенничались друг с другом в его машине. С тех пор Натан ее избегал.
Он не появился, когда Ева и Ник организовывали ее переезд в коттедж две недели назад. Его отношение взбесило Тесс, потому что она трижды переодевалась, надеясь, что Натан отвезет ее в новый дом. Он прислал двух грузчиков, которые подогнали к дому огромный грузовик и передали Тесс небольшой подарок на новоселье. Она сразу поняла, что он куплен предусмотрительной Дженни. Просто невозможно было представить, чтобы Натан покупал Тесс ароматизированные свечи и полотенца цвета магнолии.
Тесс не стала ворчать по поводу того, что Натан оплатил дорогостоящую перевозку двух ее чемоданов с одеждой и шести коробок с предметами личного пользования. Ее возмутило, что он прислал ей записку с глупым оправданием. Якобы в субботу он слишком занят на работе!
