Доротея обещала себе, что завтра же напишет Эмме длинное письмо с подробностями о сегодняшнем бале. По крайней мере, так она сможет разделить с сестрой свои волнения и восторги.
Внезапно воцарившаяся в зале тишина отвлекла Доротею от раздумий. Она обернулась и увидела, что герцог Уоррик повел леди Мередит на танцевальную площадку. Доротея устремилась в центр зала, стараясь отыскать взглядом маркиза Дарлингтона. Он еще днем объяснил, что его отец, герцог Уоррик, захочет сам открыть танцы на этом балу.
Мысль о том, что придется танцевать с герцогом, страшно напугала Доротею. Она вдруг почувствовала, как затрепетало ее сердце от волнения. Но лорд Дарлингтон быстро успокоил ее, объяснив, что герцог Уоррик танцует прилюдно только со своей невесткой леди Мередит.
И поскольку его жене предстояло танцевать с его отцом, лорд Дарлингтон заявил, что на первый танец приглашает Доротею. Это было лучше, но не намного, потому что иногда девушка находила своего временного опекуна не менее устрашающим.
– Улыбайтесь, – скомандовал лорд Дарлингтон, когда они сделали свой первый круг по танцевальной площадке.
– Я улыбаюсь, – еле слышно пробормотала Доротея, напрягая все силы, чтобы выдержать устремленные на нее со всех сторон изучающие взгляды присутствующих. – Улыбаюсь так широко, что боюсь, как бы мое лицо не треснуло пополам.
– Представляете, какие слухи поползли бы после такого невероятного зрелища?!
Добродушное поддразнивание лорда Дарлингтона придало Доротее уверенности. Обычно ей нравилось находиться в центре внимания. Но она уже достаточно давно вращалась в обществе и знала, что сначала новичка пристально изучают, а потом критикуют. Иногда эта критика обоснованная, но гораздо чаще – мелочная и недоброжелательная.
Обе пары завершили второй круг по танцевальной площадке, и после этого к ним начали присоединяться остальные гости. Дыхание Доротеи постепенно пришло в норму, когда полированный пол танцевального зала быстро заполнился новыми парами.
Спустя несколько минут музыка смолкла. Лорд Дарлингтон подвел Доротею к своей жене и отцу, и они вчетвером покинули танцевальную площадку.
– Ну вот, теперь у вас есть возможность попрактиковаться в искусстве кокетничать, – холодно заметил герцог, когда шумная компания джентльменов направилась к ним. – Мередит сказала мне, что ее весьма впечатляет ваш подход, когда требуется завладеть их вниманием.
Доротея покраснела и опустила голову. В Йоркшире она считала себя в некотором роде экспертом в высоком искусстве флирта, но здесь, в столице, уровень лицедейства, которым занимались светские мужчины и женщины, намного превосходил ее талант.
– Боюсь, я должна еще многому научиться, – прошептала она.
– Полагаю, вы очень способная ученица, – вмешался лорд Дарлингтон. – Однако если вы столкнетесь с какими-либо проблемами, помните: я здесь, чтобы вам помочь.
Доротея не смогла удержаться и бросила скептический взгляд на лорда Дарлингтона: в чем же он может ей помочь? Скорее отпугнет значительную часть потенциальных поклонников, а это уж никак нельзя назвать помощью, когда она намерена найти себе мужа. Но в то же время разве ей действительно хочется стать женой человека, который не способен постоять за себя перед ее устрашающим опекуном?
Улыбаясь с напускной скромностью джентльменам, топтавшимся вокруг, Доротея пыталась отыскать взглядом Картера Грейсона, маркиза Атвуда, которого, как она опасалась, здесь вообще не было.
Маркиз не выходил у нее из головы все последние дни – со времени бала у графа Уэссекса. Леди Мередит выразила легкое удивление, когда не последовало от красавца маркиза ни посланий, ни цветов, ни визитов. Но Доротея прекрасно знала, что иного не стоило и ожидать. И не предполагала, что маркиз Атвуд станет ухаживать за ней. Но все же досадно было сознавать, что она оказалась права.
– Мисс Аллингем, я просто настаиваю, чтобы вы пообещали мне танец.
Доротея обернулась – взгляд ее наткнулся на внушительную фигуру сэра Перри. Его красное лицо запылало еще ярче, когда он поклонился настолько низко, насколько позволял стягивавший его торс корсет. Когда выпрямился, пряди светлых волос, росших на макушке, застилали ему глаза. Он поспешно отбросил их назад.
– Конечно, я оставлю для вас танец, – ответила Доротея, надеясь, что сэр Перри не собирается ей докучать. – Кадриль отлично подойдет.
– Благодарю за честь. – Он откинул непослушные пряди, снова упавшие на глаза. – А для второго танца, может быть, вальс?
Доротея мысленно застонала. Она познакомилась с сэром Перри на вторую неделю своего пребывания в Лондоне. И во время первого же разговора решительно исключила его из списка возможных кандидатов в мужья. Он был слишком стар, отличался слишком большим самомнением и, кроме того, оказался страшным занудой.
Но все же она считала слишком жестоким отвергнуть его напрямую. Он был безобидным, а Доротея не усматривала никакого вреда в том, чтобы иметь определенный круг воздыхателей. Однако вальс слишком интимный танец, чтобы делить его с сэром Перри. Это наверняка могло бы ввести его в заблуждение относительно ее чувств.
Доротея неопределенно улыбнулась в ответ на его вопрос, но сэр Перри, видимо, этого не заметил. Он предпочитал слышать лишь собственный голос и вскоре полностью завладел разговором. Остальные джентльмены, похоже, ждали, когда он решит перевести дух, чтобы и они могли вставить слово.
Улыбка Доротеи стала шире, когда она оценила парадоксальный комизм ситуации. Перестав обращать внимание на болтовню сэра Перри, Дотти снова принялась оглядывать бальный зал.
Ее взгляд остановился на одном джентльмене, и тревожная дрожь пробежала по спине. Маркиз Атвуд! Она мгновенно его узнала: широкие плечи, темные волосы, гладко причесанные, блестящие в свете свечей. Он был высок и атлетически сложен. Его ясные умные темно-синие глаза оценивающе оглядывали окружающих.
Доротея не смогла сдержать вздох. Маркиз, как сказала бы ее младшая сестра Эмма, был «опасно прекрасен».
Неожиданно Атвуд обернулся и посмотрел прямо на Доротею. Их взгляды встретились, и у нее перехватило дыхание. Маркиз находился на противоположном конце зала, и тем не менее она ощутила всю силу его взгляда. Выражение его лица не изменилось. Оно оставалось все таким же спокойным, открытым и приятным. Однако Доротея прочла на его лице невысказанный вызов.
Нервная дрожь прокатилась по ее телу вместе с незнакомой волной жара. У нее возникло чувство, будто все ее тело зарделось. Вопреки своим правилам, Доротея заставила себя внимательно посмотреть на Атвуда. Он был, как и в прошлый раз, в предписанном этикетом, отлично на нем сидящем вечернем костюме. И Доротея попыталась на минутку представить, как бы он выглядел в обычной, повседневной одежде или – о ужас! – вообще без одежды.
Эта мысль вызвала у нее новый прилив жара к щекам. Доротея едва не застонала. Да пропади все пропадом! Она собиралась остаться невозмутимой и слегка загадочной при следующей встрече с маркизом, а вместо этого ведет себя как неотесанная простушка.
