Я скатилась с полка на него и обняла за шею.
– Ты настолько умнее меня, что я чувствую себя абсолютной дурой. Прости, ладно? Я думала в тот момент только о себе – эгоистка. Но я исправлюсь, Саша…
Дома я блаженно растянулась на постели и закрыла глаза. Как все просто… Никаких противоречий, никаких проблем. Надо извиниться перед водителем и новой домработницей, которой я успела нахамить уже вчера. Господи, как стыдно – разве меня так воспитывали? Откуда вылезло это презрение к людям, это высокомерие? Я же не такая.
Когда я приняла решение, вроде как стало совсем хорошо. Но почему-то в голове застряло еще кое-что. Я до сих пор ощущала запах гари и не могла понять, с чем он связан. И именно этот вопрос собиралась задать мужу – вдруг он в курсе?
И он оказался в курсе, хотя долго отнекивался и разговаривать на эту тему не хотел. Но я не отступала, и потому, тяжело вздохнув, Саша выложил мне подробности жуткого вечера в дачном поселке.
Я даже не знала, что мой телефон умелыми руками мужа был оборудован средством навигации, и все мои передвижения легко отслеживались. Эта маленькая хитрость и, в общем-то, легкая такая неискренность со стороны Акелы и спасли мне жизнь. В тот момент, когда Серж позвонил ему, он уже ехал в сопровождении машины с пятью охранниками в поселок – потому что увидел на карте сигнал моего мобильного из места, где меня не могло быть по определению. Услышав голос давнего знакомого, Саша понял – дело совсем плохо. К счастью, с Сержем было всего четверо, и убрать их быстро и тихо прекрасно обученной банковской охране не составило труда. Саша вбежал в дом как раз в момент, когда я потеряла сознание от боли. У меня началось сильное кровотечение, я лежала на полу, прикованная к перевернутому стулу, а вокруг на старом истертом ковре растекалось темное пятно. Саша не стал долго размышлять, выпустил в склонившегося надо мной Сержа всю обойму и понес меня в машину, велев ребятам сложить трупы в комнату и поджечь дом. Отсюда и запах гари, который я почувствовала, ненадолго придя в сознание.
Я обхватила себя за плечи и подошла к окну. Ужас произошедшего в тот день снова сковал меня. Если бы не Саша, если бы не его стремление знать обо мне все – меня бы уже не было.
– Я очень виноват перед тобой, Аленька, – проговорил вдруг муж, подходя сзади и обнимая меня за плечи.
– Виноват? Чем же? – Я задрала подбородок, загоняя обратно предательски подкатившиеся слезы. – Тем, что женился на взбалмошной малолетке, заставляющей тебя жить в постоянной тревоге?
– Перестань. Я женился на той, которую, может, всю жизнь искал. Не набивай себе цену, Алька. Я должен был предупредить тебя. Рассказать о Серже все.
– Все? Разве ты не рассказал мне еще тогда, во время нашего первого длинного разговора?
Он вздохнул и отошел от меня, сел на кровать и задумался. Я наблюдала, как меняется его лицо, как по нему пробегают тени сомнений, как он мучается – говорить или нет.
– Саша, если тебе трудно – не надо. Ничего уже не изменишь, все произошло.
– В том и дело, Аленька. Произошло по моей вине.
– Вряд ли.
Саша опрокинулся на постель и забросил руки за голову. Я легла рядом и прижалась к нему, водя пальцем по татуировке. Мне очень нравились эти драконы, змеи и маленькие самураи в боевых позах – такая сложная татуировка требовала определенной смелости при нанесении, ее уже не сведешь, она останется на всю жизнь. Саша как-то рассказывал, что настоящая татуировка якудзы делалась в виде самурайского доспеха, а потому и напоминает майку без рукавов. В Японии людям с такими «картинами» запрещен доступ в некоторые общественные места, их не берут на работу во многие сферы. Я никогда не понимала этого украшательства собственного тела, да еще в таких масштабах – но на Акеле это смотрелось органично. Словно родился таким.
– Я ведь пытался его убить, Алька, – произнес вдруг муж, и я вздрогнула. – Понимаешь, в свое время – ну, я рассказывал – я работал у одного авторитета личным телохранителем. И узнал, что Серж пытается убрать его. Серж тоже парень не из простых, и все эти его спортивные клубы – так, прикрытие, панама. Ну, вот и не поделили они что-то с моим хозяином. Серж приехал и увидел меня. Надо ли говорить, что в первую же ночь он меня стал на свою сторону перетаскивать. Мол, хозяин твой стар уже, из ума выжил, пора убрать – и дело с концом. И если я помогу, то буду чуть ли не на его месте, – он умолк, переводя дыхание.
История, признаться, далеко не новая – я таких слышала сотни от Бесо, дяди Мони или от отца. Такой способ устранения конкурента – не марая собственных рук, а используя чужого телохранителя – весьма распространен в этой среде, и часто телохранители велись на уговоры, за что потом тут же расплачивались жизнью, ибо убить «законника» значило поставить вне закона себя.
– И что ты сделал?
Акела помолчал и продолжил:
– Я кивнул.
Я онемела от недоумения. Согласился?! Человек с самурайским кодексом в голове согласился убить хозяина?!
– Кивнул, и Серж рассказал мне подробный план. Назавтра мы втроем поехали на рыбалку. Я должен был выстрелить в хозяина там, на берегу. Как ты понимаешь, я выстрелил. Но не в хозяина, а в Сержа. Разве я мог предать того, у кого работал? Да вот промашку дал – молодой еще был, не слишком опытный. Надо было в голову стрелять. А я – в грудь. И не проверил. Вот он и вынырнул, червь скользкий. Вот так все и вышло.
– И?
– А что – и? Рассказал хозяину все, о чем договаривался с Сержем, – усмехнулся Саша. – Тот едва разума не лишился – ведь на волосок от смерти был, я же мог спокойно застрелить его. В благодарность он мне отдал эту самую коллекцию мечей и отпустил. Понимаешь? Отпустил, сказал, что я свободен от всех обязательств. Я на радостях запил. Так запил – сам удивился, что могу. Каждый день, почти до беспамятства. Когда в какой-то момент очухался, то понял: сейчас не брошу – пропаду. И побрел в клинику сдаваться. Неделю выводили из меня остатки алкоголя, потом ампулу вшили – я сам попросил, чтобы кардинально, с гарантией. Надо было еще и обстановку сменить, чтобы не тянуло. Я переехал сюда, но, видимо, слава дошла. – Он невесело рассмеялся и обнял меня крепче. – Твой отец начал меня обхаживать, предложил легальную должность…
– И нелегальную, как я догадываюсь, тоже, – фыркнула я.
– Тоже. Я долго не хотел возвращаться в то же болото, долго отнекивался, цену задирал. Но твоему отцу я зачем-то был нужен, и он не отступал. И вышло, что приобрел он себе еще и зятя, – хохотнул Акела. – Кто бы ему тогда сказал, правда?
– Это точно! – развеселилась вдруг я. – Кто бы ему сказал, что он отдаст единственную дочь, младшую, любимую, за такого, как ты! Да он на месте бы затоптал!
– Алька, он меня и затоптал бы, если бы не ты.
– Ты обязан мне жизнью, – серьезно сказала я и не выдержала, фыркнула от смеха.
Но муж шутку то ли не понял, то ли просто не посчитал, что это смешно.
