Махнув рукой, я проломился через кустарник, и воины последовали за мной. Еще немного, один рывок – и мы догоним врагов, а потом будет бой, в котором мы обязаны победить.
Быстрее! Быстрее! Быстрее! Я постоянно ускорялся и бойцы едва за мной поспевали. Однако через пятьсот метров – очередная заминка и остановка. Перед нами ручей, и на другом берегу я почуял двух человек. Понятно – противник оставил раненых. Они должны нас задержать, и это им по силам. Обоим вколоты обезболивающие препараты, закинуты психостимуляторы, и они готовы драться до конца. Удобный переход через ручей рядом, шагни вперед и перескочи на противоположный берег. Но это ловушка, а следующий брод, если верить карте, через полкилометра. И чтобы к нему добраться, необходимо ломиться по чащобе, а это потеря времени.
– Засада? – спросил Ведогор.
– Да.
– И что будем делать, командир?
– Постреляем, – принимая решение, ответил я и обратился к старшему Стахорову. – Дай винтовку.
Воин передал мне К-45С, модернизированную для снайперов автоматическую армейскую винтовку словенской армии с десятизарядным магазином. Калибр 7,62 мм. Дальность стрельбы приличная. Точность неплохая, если за оружием смотреть и заранее его пристрелять. Так что в винтовке можно не сомневаться, тем более что ромеи в ста метрах и мне не нужен прицел.
Я оставил воинов на месте, а сам прошел немного вперед, встал возле старого ясеня и закрыл глаза. Прижал приклад к плечу и расслабился, успокоился, выровнял дыхание и представил себе противоположный берег.
Есть контакт! Деревья. Кустарник. Топкий берег. Несколько замшелых валунов. Холм. Тропа. Крупный дуб с обломанными ветками. А под ним ромеи. Вижу одного – курчавый смуглый парень с автоматом. И второй – крупный мужчина, коротко стриженный шатен, вооружен пулеметом. Пока они спрятались, ждут. Но рано или поздно начнут высовываться, и вот тут-то я их срежу.
Прошла минута. Птицы молчат, а звери ушли подальше. Здесь только люди, и нам никто не станет мешать.
Ожидание было томительным, но наконец шатен решился посмотреть на тропу. Он приподнялся на локтях и вытянул голову. Пора.
Выстрел разорвал тишину, и пуля попала ромею в голову, пробила череп и вырвала куски костей. Мозги и кровь одним плотным сгустком шлепнулись на траву, после чего тело спецназовца завалилось на бок.
Один готов. Теперь достать другого ромея – и дорога свободна. Конечно, плохо, что нет ПБС, тогда я не обнаружил бы себя. А еще не помешал был подствольный гранатомет. Но чего уж тут… Очередной недостаток этого мира и Словенского царства, в частности. Так что приходится работать с тем, что есть в наличии.
Тем временем второй ромей метнулся к своему товарищу. Подволакивая левую ногу, он подполз к нему и приподнялся. Всего на мгновение его спина оказалась над холмом, и я не прозевал. Выстрелил и попал ему в позвоночник. Не убил ромея, но теперь он не опасен.
Встряхнув головой, я открыл глаза, обернулся и увидел отца Филарета. Священнослужитель Зеленого Христа смотрел на меня, мелко крестился и слегка качал головой.
– Ты чего? – улыбнувшись, спросил я священника.
– Командир, а как это вы их… – Он кивнул в сторону холма на другом берегу ручья.
– По слуху.
– Ага.
Филарет мотнул головой и отступил в сторону. После чего я вернулся на тропу, отдал винтовку Стахорову и повел воинов через ручей.
Брод проскочили быстро, поднялись на холм и обнаружили ромеев. Молодой спецназовец еще жив. Он смотрел на нас и пытался дотянуться до гранаты. Но руки его не слушались и, отбросив правую ладонь ромея в сторону, я навис над ним и спросил:
– По-словенски говоришь?
– Пошел ты… – с трудом ответил он.
– Это хорошо, что понимаешь меня. Кого из лагеря военнопленных вытаскивали? Кто этот человек?
Ромей сцепил зубы. Отвечать он больше не собирался или не мог, и я указал воинам в сторону тропы:
– Продолжаем марш!
– А как же ромей? – поинтересовался Филарет.
– Добей. От него толку нет и не будет, а до своих не дотянем.
Священники в этом мире не то что на Земле. Они люди простые, патриотичные и воинственные. Не все, но многие. Причем не важно, какую веру проповедуют. Поэтому Филарет со мной не спорил, а перекрестил умирающего ромея, прошептал пару строк из какой-то молитвы и вонзил ему в грудь кинжал.
Группа продолжила преследование. Расстояние между нами и беглецами стремительно сокращалось, все шло своим чередом, но я ощутил странное чувство. Сначала не понял, что происходит. Ощущение такое, словно надо мной кто-то завис, невидимый и очень сильный, он рассматривает меня, словно букашку, и ему интересно. Я ничего подобного не ожидал и резко замер. Бойцы конечно же последовали моему примеру и, не задавая вопросов, ощетинились стволами.
«Что происходит?» – Я задрал голову, прищурился и попробовал рассмотреть невидимого наблюдателя.
У меня получилось. В очередной раз ведовские способности помогли молодому ведьмаку, и я увидел голову непонятного существа. Не человек – это точно. И не зверь. Не демон, не вампир и не дракон. Еще немного напрягся: призрак уплотнился, формы стали четче, и я понял, что это богомол или какой-то муравей, большой и очень умный. Что большой, ясно по форме головы. А вот насчет ума я судил по глазам и энергетике, которая от них исходила.
Образ призрака был соткан из воздуха и практически невидим. Будто живая картина, которая иногда шевелилась и продолжала меня разглядывать. А еще от этого невидимого «богомола» куда-то вдаль, исчезая за деревьями, тянулась прерывистая красная ниточка ментального контроля.
Резко и очень быстро призрак метнулся ко мне и попытался приблизиться. Однако натолкнулся на преграду, и его отбросило в сторону, а перстень на моей руке, подарок вождей племени росанов, слегка нагрелся. Значит, «богомол» собирался меня просканировать, проникнуть в мысли и чувства, а потом, возможно, подчинить. Но древний артефакт, наследие прошлых эпох, прикрыл меня и защитил.
Неведомый противник, потерпев неудачу, рассеялся. Точнее, его посланник, а сам «богомол» где-то очень далеко. И, подумав, что его появление как-то связано с пленником, которого спасли ромейские диверсанты, я побежал вперед и заставил воинов выложиться по полной, не оставляя резервов.
Спустя шесть-семь минут моя группа столкнулась с ромеями. Они ждали нас, остановились на дне извилистого оврага и, как только увидели, сразу открыли огонь.
Шквал свинца навстречу – и мы ответили. Началась перестрелка, и все происходило очень быстро. Однако я оказался умнее и не стал вести затяжной бой. Ни к чему это, если есть возможность закончить схватку за пару минут. Вместо того чтобы атаковать ромеев, я приказал Корнею и Ведогору подкинуть меня наверх. И пока остальные воины не давали противнику отступить, Ведогор встал на плечи Корнея, схватился за старое корневище и прижался к склону. Ну а я, используя воинов как лестницу, по их телам выбрался из оврага, пробежал вдоль кромки и одну за другой метнул вниз три гранаты.
