Наугад двигаться всегда яснее, чем при свете дня. Не могу же я так просто изменить ход веков и обнаружить, что я уже здесь жила.
Что было потом? Потом все поменялось. Облака стали явью и унесли нас с знакомым сердцем на небеса, фонари спустились с неба и отражают наши тени. На воротах – вензель нашего родового гнезда, первые буквы нашей фамилии с знакомым сердцем, над замком по-прежнему висит Луна в темно-синем небе и освещает вечность.
Я поехала к реке. Голубой просвет после дождя взметнулся в небо и хлынул над рекой светом сумасшествия, словно кто-то разлил краску. Мы жили с знакомым сердцем счастливо и умерли почти в один день. Облака пытаются нас настигнуть, но нас уже давно нет на свете. Только тихое мерцание Луны окружает нашу фамильную усадьбу, да соловьи все помнят, но не могут ничего никому рассказать. Иногда по ночам в тишине звучно падают каштаны от избытка тайн, и их всплески расходятся волнами по всему городу – и тогда над рекой зажигаются фонари.
Вот тут мы сидели в белых креслицах под липой. А наш семилетний сынок играл с другом в бадминтон и случайно подкинул вместо воланчика ракетку, а воланчиком попал тебе прямо по голове и, хохоча, съехал на одной ноге в канаву.
Я обнимаю тебя сзади. Я была твоей женой. Потом ты сильно поседел, а я ещё долго красила волосы хной, и они оставались медно-рыжими. Я не дожила до старости. Ты ушёл через три дня. С тех пор я боюсь нарушить твой покой и в эти три дня стараясь тебе не показываться. Я передаю тебе привет снизу, не поднимаясь по лестнице. И только из окна ты видишь, как я сажусь в свою карету, и знаешь, что я к тебе приезжала.
В старину эти места назывались «Острова». Острова хранят свои тайны.
Поздней осенью я проезжаю вдоль реки и вижу, как среди синего неба в реку падают каштаны. Моё королевство снова зовёт меня.
Ты знаешь, в тот миг, когда я поднимусь к тебе по лестнице, соловьи на миг стихнут, а потом так ярко зажжется на небе Луна, ведь с тех пор мы вместе с тобой переселимся на неё.
Скрытый день
Нам всем давно пора поднатужиться и изобрести какой-нибудь скрытый день, например, между четвергом или пятницей. Назовем его подчетверг – наподобие подосиновика, подберезовика.
Ведь именно с четверга на пятницу, когда подсчитываешь дела – не хватает ровно одного денька, чтобы всё успеть в этой жизни, ровно одного шажка для счастья.
…И вот в первый раз в жизни ты просыпаешься в подчетверг. Какое-то неромантическое у него название, оставим подчетверг для календарей (второй строчечкой снизу под четвергом), ну а мы будем называть его «оле гоа».
Что это значит, я и сама не знаю. Но вот тут на бутылочке в кафе написано, что «оле гоа» – это жидкость для утоления жажды смыслов к существованию. Дураки. Они не знают – что наш подчетверг будет придуман бескорыстно – для счастья.
Мы пошлём в этот день всех влюблённых в прибрежные рестораны. Сами споем для них песни. Это будет такой день театра, повествующего о радости жизни. Только в этот день запрещено будет заниматься всякой дурацкой работой, а позволено – только смотреть в небо и считать облака. Строить замки из песка с детишками у моря. Катать их на лодочке. Вспоминать, для чего мы рождены. Ничего искать не надо, всё найдено. Надо собрать камушки и завернуть их в драгоценную материю счастья, потом передать её по наследству и водрузить её на купол самого высокого здания. Пусть сияет флюгером в небе.
В пятницу утром мы проснёмся и немного позарабатываем деньги. Надо много денег, кто сказал, что денег не надо. Кто из нас не ходил на охоту. Вкус добычи, гордость победы, поход в банк – всё, как положено.
Настанет снова утро подчетверга – и мы осыпем золотыми берег морской, запуская их ребром, как плоские камушки – чтобы стукались блинчиками – 5 или 7 миллионов раз – и так строго по номиналу – у кого дальше всех улетит. И там, на дне морском, наши золотые станут снова золотыми рыбками, чтобы приплыть к людям на счастье.
Теперь в пятницу на работе мы спрашиваем: где вы были вчера, в подчетверг? А нам говорят: между небом и землею запускали кораблики, а потом у нас родилось 5 мальчиков и 5 девочек!
Песенка на ночь
– Как тебя зовут?
– Слон. Но раньше я был соловьем.
– А меня зовут Парус. Раньше я был чёрной курицей.
– Почему чёрной курицей?
– Потому что все мы рождены из дождя
и из неба, и из крыльев берёзы, что дрожит над водой. Не грусти.
– Почему? А кто ты?
– А я Аист, прилетел журавлем,
это мой младший брат, но вообще-то я аист. И парю над гнездом.
– А тебя как зовут?
– Меня зовут Свет вечерней звезды,
а мне так хочется солнца и весенних ручьёв,
что несутся, смеясь, мимо нас, мимо нас,
и не знают, что мы в них влюблены, мы, дети Луны.
– А тебя как зовут?
– А я Тихий ветер,
что велит надевать пижамы всем детям
и ласкает детей в темноте, пока аист сидит на гнезде.
– А тебя?
– А меня – Тишина,
я повсюду видна и слышна,
когда всходит Луна.
– А меня – Первый иней, на чернике я синий, когда лес голубой,
и закат надо мной. Они вместе со мной.
– А куда вы пойдёте?
– Немного погреться, в дом,
который так манит сердце,
между двух седых лип он у леса стоит.
Ночь придёт за окном и, как птица, крылом покроет нас всех.
Будем тайны шептать, трепетать и мечтать мы с тобой обо всем.
– Как детей назовём?
– Давай мальчика – Месяц, а доченьку – Лебедь, что по небу плывет и нас вместе зовет.
Облака будут нашими полянами, вот летят мимо них журавли.
Надо спеть им вечернюю песню, чтоб тебе её донесли.
Лес проснётся ночью каждой иголочкой,
только мы знаем, что он не спит.
Вот выходит из лесу Тигрица. И Тигренок на опушке лежит.
Как зовут его, как ты думаешь? Может, Ясень иль Ярослав?
– Нет, он слишком кроткий и нежный,
давай назовём его Листик. Пусть наловит лисят.
Мы всем им дадим имена и отпустим обратно в лес к маме.
Пусть наденут пижамы, и тогда нежный ветер подует -
и все лягут спать…
Завтра рано вставать… Ну а мы с тобой,
когда все ушли спать, намечтаемся всласть.
Тебя как зовут?
Небесные камушки
Однажды в небе летали башмаки и туфельки, а за ними следом стелились нежно-розовые разноцветные камушки – сапфиры. Они сыпались с неба, переливаясь на солнце, и каждый, кому удавалось поймать такой камушек в ладони, встречал своего любимого человека.
Эти камушки начинали светиться живым мерцающим блеском изнутри, и показывали человеку, как в кино, его единственного возлюбленного или любимую, и когда и где они встретятся, и тогда человек по зову камушка ехал на другой конец города и звонил в дверь. А иногда просто спускался этажом ниже.
