– А ты вот, Ли, чего притихла? Сидит такая хорошая, как будто совсем тут ни при чем!
– Чего? – От неожиданности я даже растерялась. – Не п-поняла…
– А что непонятного? Мне надоело, что ты смеешься у меня за спиной, мелкая злобная мышь!
– Я не смеюсь, – возразила я неловко и тут же вспомнила, что не раз усмехалась Нининым шуткам. – Ну, то есть… я не хотела тебя…
– Вы тут все такие крутые! – Фло тяжело дышала, готовясь вот-вот зарыдать. – У всех образование, работа, квартирки в Лондоне!
– Фло… – начала Клэр, беря ее за плечо, однако Фло стряхнула ее руку.
– Слушай, хватит, – мягко сказал Том. – Я не знаю, кто пошутил, но этого больше не повторится. Народ, правда же? Вот, мы обещаем. Давайте еще разок, теперь всерьез.
У меня внутри все болезненно сжалось от нехороших предчувствий. Надо было завязать с этим делом, еще когда Фло взорвалась в первый раз. Ни к чему было злить ее сильнее, у нее и так нервы на-тянуты.
– А м-может, лучше… – начала было я.
Фло резко перебила меня, с неожиданной точностью изобразив мое заикание:
– А м-может, лучше заткнешься?
Я до того опешила, что не нашлась, что ответить, так и застыла, разинув рот. Как будто мне в лицо плюнул телепузик или еще кто-то столь же милый и безобидный.
– Ладно, давайте еще разок, хорошо, Флопс? Если кто еще прикольнется, будет иметь дело со мной, – пообещала Клэр.
Дрожащей рукой Фло взяла бокал с вином и зал-пом выпила. Потом тяжело села за стол и положила руку на доску.
– Последний шанс, – злобно произнесла она.
Все закивали. Я с неохотой коснулась пальцами доски.
– Давайте теперь вопрос зададим? – предложил Том. – Например… будут ли Клэр с Джеймсом жить долго и счастливо?
– Нет! – выпалила Клэр так громко, что все подпрыгнули. – Я… я не хочу втягивать в это Джейм-са. Так нельзя. Веселье весельем, но выслушивать от какой-то безмозглой ручки предсказания развода…
– Хорошо-хорошо, – спокойно сказал Том, хотя явно удивился такой реакции. – Давайте тогда я спрошу. Сколько годовщин свадьбы мы отпразднуем с Брюсом?
Очень, очень медленно доска заскользила по странице. На этот раз она не дергалась, а выписывала буквы мягко и плавно.
– П… а… п… а… – прочитала Фло. – Какой еще папа? При чем тут годовщина?
– Может, имеется в виду перламутровая свадьба? – предположил Том. – Хотя нет, как-то странно… Написано довольно четко, прочитать иначе нельзя.
– Может, дух говорит свое имя? – еле слышно прошептала Фло. – Они не всегда отвечают на поставленный вопрос. А имя-то мы и не спросили.
Гнев в ней уступил место восторженному подъему. Она плеснула себе еще вина и выпила в три глотка, как воду. Когда она нетвердой рукой ставила бокал, я заметила на рукаве ее серебристой кофточки винное пятно.
– Дух, как тебя зовут?
Размашистые буквы заняли все свободное место на листе и частично заехали на уже исписанные части. Со своего ракурса я увидела «Па» и «би».
– Папа Бегби, – прочитала Фло. – Господи, это кто вообще?
Она посмотрела на нас в надежде, что кто-то ей прояснит; все замотали головами.
– Нора? – вдруг резко спросила Фло. – Тебе знакомо это имя?
– Нет! – ответила я.
Честно говоря, у меня уже мурашки поползли. Если раньше было понятно, что кто-то придуривается, то теперь – нет. Каракули на листе смотрелись реально жутко. Всем остальным тоже стало не по себе. Клэр, забывшись, грызла прядь волос. Нина старательно напускала на себя бесшабашный вид, но пальцы, беспрестанно так и эдак крутящие зажигалку, выдавали нервное напряжение. Том был откровенно потрясен; даже в полумраке было заметно, как он побледнел. И лишь Фло наслаждалась волнующим моментом.
– Класс, настоящий дух! Папа Бегби… может, как раз он тут раньше жил? – И она почтительно заговорила, обращаясь к пространству над нашими головами: – Папа Бегби, у тебя есть для нас сообщение?
На этот раз ручка поехала не так плавно, она спотыкалась и дергалась.
У… у… у…
Сердце у меня упало – я отчего-то сразу почувствовала, что это уже не шутки про кофе.
Ручка заметалась быстрее, раздался треск рвущейся бумаги, и доска застыла на месте. Клэр приподняла ее и зажала рот ладонью.
– Ой, Флопс, какой ужас!
Ручка продрала бумагу насквозь и начеркала прямо на столешнице.
– Что мы скажем твоей тете…
– Да разберемся! – нетерпеливо бросила Фло и схватила листок. – Ну, что у нас там?
Через ее плечо мы все уставились на спиральную линию, в которой угадывались буквы.
Убииииийтссссссааа
– Господи… – Том прижал пальцы к губам.
– Ни хрена не смешно. – Побледневшая Нина отошла на шаг и смерила всех по очереди оценивающим взглядом. – Кто постарался?
– Слушайте, я сдаюсь, шутка с кофе была моя, – признался Том. – Но вот это не я! Я бы никогда такого не написал!
Мы все переглянулись, ища того, кто спрячет глаза.
– А может, это и не шутки? – Фло снова порозовела, теперь не от ярости, а от какого-то победного восторга. – Может, это по правде дух сказал. В конце концов, я про каждого из вас тут кое-что знаю.
– В каком смысле? – настороженно уточнил Том. – Клэр? О чем она?
Клэр только покачала головой. Лицо у нее побелело, даже под слоем блеска было видно, что губы обескровлены.
Мне стало трудно дышать, я могла делать лишь неглубокие частые вдохи. Голос Нины прозвучал как будто издалека:
– Эй! Нора? Все нормально?
– Нормально… – попыталась ответить я, но не уверена, что смогла произнести это вслух.
Стены начали смыкаться надо мной, а огромное стеклянное окно, наоборот, разверзлось, как огромная пасть, полная острых зубов-сосен, готовая нас всех проглотить. Кто-то резко усадил меня на диван, заставил свернуться в клубок, прижав голову к ко-леням.
– Все хорошо, – произнес твердый голос Нины, профессионального врача, а не просто подружки, с которой я ходила в бар каждые пару месяцев. – Все хорошо. Кто-нибудь, дайте бумажный пакет.
– Истеричка! – злобно прошипела Фло и, яростно топая, вышла.
– Не надо. – Я попыталась выпрямиться, стряхивая Нинины руки. – Не надо мне пакетов. Отпустило уже.
– Точно? – Нина заглянула мне в лицо.
Я кивнула и постаралась сказать как можно убедительней:
– Точно. Со мной все нормально. Не знаю, что на меня нашло, наверное, вина перебрала. Ерунда, честное слово.
– Слишком много драмы, – тихо проговорил Том, и я понимала, что это камень не в мой огород.
