Книга Счастье по собственному желанию, страница 50. Автор книги Галина Владимировна Романова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Счастье по собственному желанию»

Cтраница 50

– Начинается! Хочешь доложить супругу о бурно проведенной ночи? – он отвернулся к окну и сердито дернул шторы в стороны, раскрывая окно. – Он так и будет всегда с нами? Один звонит, второму ты звонишь. Я не собираюсь тебя ни с кем делить, если ты не в курсе. Хватит уже, как бы!..

Это было лучшее, что она могла услышать от него за последние несколько недель. Пускай с раздражением, пускай отвернувшись, но искренне и с любовью. Злится, значит, ревнует. Ну, а пару-другую упреков она стерпит, заслужила, чего уж.

– Эта скотина мне нужна позарез, Ким, – выбравшись из кровати, она подбежала к нему на цыпочках, прильнула голой грудью к его голой спине, обхватив руками живот. – Не обижайся! Дело и правда очень серьезное.

– Да? И что на этот раз? Он что ли тебе прослушку установил?

– Нет. Ума у него на это не хватит. Зато хватило, возможно, на кое-что другое. Дай телефон, не вредничай.

Ким думал не больше минуты. Отцепил ее руки от себя и ушел в гостиную, сердито шлепая голыми пятками о ламинированный пол. Вернулся тут же, уже с мобильником. Подождал, пока Люба натянет на себя халат и подвяжется, потом втиснул ей его в руки, буркнув нелюбезно:

– Звони своему разлюбезному. Мне выйти?

Ким злился, ревновал и даже не пытался этого скрыть! Это ли не радость. Она готова терпеть его ехидство хоть всю жизнь, лишь бы в нем находить подтверждение тому, что он ее любит. Как вот она жила все эти годы без всего этого?! С ума же сойти можно!..

– Чему ты радуешься, не пойму! – завопил он, заметив, что она улыбается. – Наплодила мужиков, а мне теперь… Так мне выйти или нет?!

– Нет, нет, как раз наоборот! – она нашла в телефонной книжке Иванова и нажала крохотную кнопку с нарисованной на ней зеленой телефонной трубкой. – Ну, Серега… Ну ты сейчас получишь…

Иванов оказался доступным и дисциплинированным абонентом, ответив ей почти мгновенно. Правда, не сразу сумел понять, почему она звонит ему с телефона Кима и почему вообще звонит. Поняв, насупился и попытался уйти от разговора. Но Люба была непреклонна, пригрозив, что явится к нему с милицией. И хотя она понятия не имела, куда за ним являться, Иванова ее угрозы не оставили равнодушным. Он проникся и даже согласился сотрудничать, ответив на несколько ее вопросов.

– Правда, без адвоката мне с тобой разговаривать не резон, жена, – съязвил он и вздохнул тяжело и печально. – Вдруг вы мой разговор запишете?! Он же у тебя мастак по этим делам. Да и по другим тоже…

Постаравшись не обращать внимания на то, как снова неприятно остыло все внутри от Серегиных намеков, Люба вкрадчиво поинтересовалась:

– Ты с Малышевым виделся после его возвращения, дорогой?

Серега слабо охнул. Тут же чем-то загремел, может, упал со стула, сраженный ее вопросом. И тут же затараторил:

– Когда виделся? С Малышевым? Погоди, погоди, дай вспомнить… Черт, не помню совсем, Любка, прикинь! Дал бы бог памяти… Он освободился, позвонил… Да, совсем забыл! Мы же так с ним и не виделись!

Он как ребенок обрадовался собственной лжи. Вот, мол, как удачно получилось всех обмануть. И я тут совершенно ни при чем, и они все сами, сами, сами…

– Сережа, дорогой.

Голос ее сделался просто невыносимо сладким, приторным даже, что не ускользнуло от Кима, и снова разозлило его, вызвав очередной приступ бешеной ревности. Во всяком случае, нормальный человек в нормальном расположении духа с такой силой раскрывать створки окна не станет. А он так шарахнул по ним ладонью, что чудом не разбил стекло.

– Сережа, послушай, и не части, – повысила голос Люба, стараясь перекрыть шум улицы, ворвавшийся в спальню. – Малышев мертв. Тебе, думаю, об этом известно не хуже меня. И что-то подсказывает мне, что ты с ним виделся…

– И дальше что?! – Иванов также повысил голос, видимо, успев справиться с растерянностью. – Виделся, передал ему записку с нацарапанными цифрами. Те, кстати, что ты мне сообщила. И все!

– Все?!

– Все! Все, твою мать! В чем ты пытаешься меня уличить, дорогая?! – теперь Иванов уже орал, что было неплохим признаком, он всегда орал, когда нервничал, трусил и не знал, что делать дальше. – Я его не убивал, поняла!!!

– А я разве сказал тебе, что его убили, Сережа? Я сказал только, что он мертв. Кто говорит об убийстве!

Боковым зрением она уловила, что Ким оторвался от созерцания утреннего ненастья за окном и теперь во все глаза смотрит на нее.

– Так кто говорит об убийстве, Иванов?! И еще вопрос… Последний перед тем, как нам с тобой встретиться…

– Не стану я с тобой встречаться! – взвизгнул непутевый, снова загромыхав в трубку так, что ей ухо заложило. – Тоже мне следователь по особо важным делам нашлась тута… Послать тебя, что ли?!

– Послать ты, конечно, Сережа, можешь. Но!.. – Люба перевела дыхание, впервые ей приходилось уличать его в чем-то подобном, это не пьянки до утра и не синяки на шее. – Но денег твой Малышев так и не получил.

Вот сейчас она блефовала так, что спина от страха взмокла.

Иванов мог ничего о деньгах не знать. О них ей лично сообщил Сячинов, а она уже додумала, сложив все воедино. Сумку Серега тоже мог в глаза не видеть. И вообще мог здесь быть совсем-совсем ни при чем, но…

Но что-то подсказывало, подмывало, зудело в мозгах: знает он все! Знает, если не более того. И ее это пугало, потому что наводило на размышления и потому что могло повлечь за собой много чего.

– Леха мог денег и не получить, не спорю. – Иванов вдруг сразу как-то успокоился и, кажется, даже повеселел, не став спорить с ней из-за денег. – У него был подельник, знаешь. Тот вышел с зоны следом, могли и не поделить что-то. Мне лично по барабану, Любань. И пришить мне ты ничего уже не сможешь.

– Все вроде бы сходится, Сереженька… Кроме одного, подельник-то Малышева денег тоже не получил, – по спине теперь, как клопы, скакали мурашки, рот пересох, а в висках стучало: вон оно – горячо, горячо, горячо… – И с чего-то пришел за ними ко мне, Сережа! Что скажешь, а?!

И вот тут Иванов совершил самую глупую глупость своей жизни. Он прекратил разговор, отключившись. А Люба, уставившись на Кима, тут же спросила:

– Ты все понял?

– Нет, а должен? – равнодушный взгляд, равнодушное дерганье плечами.

Он, конечно же, прикидывался. Ей ли было не заметить, с какой жадностью тот впитывал каждое ее слово? И хмурился, сводя брови на переносице. И затылок потирал, а так он делал, когда задумывался о чем-то серьезном, и еще когда принимал какое-то решение.

– Что там на улице? – Люба разозлилась и решила тоже валять дурочку. – Дождь идет? Потеплело, нет?

На улице, между прочим, все намекало на приближающуюся осень. Словно очумелые, носились рваные клочья сизых облаков, а в прорехи выглядывало совершенно холодное, прямо зимнее какое-то небо. Дождя не было, но воздух был насыщен тяжелой влагой, морозившей до костей. И скороспелый тополь поспешно избавлялся от листьев, насорив ими по дворам и скамейкам.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация