Книга Очень опасная женщина. Из Москвы в Лондон с любовью, ложью и коварством: биография шпионки, влюблявшей в себя гениев, страница 14. Автор книги Дебора Макдональд, Джереми Дронфилд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Очень опасная женщина. Из Москвы в Лондон с любовью, ложью и коварством: биография шпионки, влюблявшей в себя гениев»

Cтраница 14

Сидя в экипаже, Мура смотрела на знакомые улицы. Сколько раз она проезжала по ним в автомобилях, каретах и наемных экипажах или беззаботно гуляла летом по проспектам, в тени Зимнего дворца и около Исаакиевского собора. Покой и уверенность надежно обеспечивались огромным государственным аппаратом империи, аристократией во всем ее блеске и военной мощью. Мура никогда не думала, что может дойти до такого – потертого экипажа, громыхающего колесами по небезопасным улицам. Золотые шпили все еще оставались на своем месте, и здания, построенные в палладианском стиле, мерцали под ночным небом, но жизнь из них ушла.

Рядом с Мурой сидел, погрузившись в горестные мысли, ее муж Иван, вернувшийся с войны домой, вероятно, на этот раз навсегда. В ноябре большевики договорились с немцами о прекращении огня и вели переговоры о временном перемирии, которое должно было продлиться до января 1918 г. Тем временем в Брест-Литовске в Польше шли мирные переговоры. Среди большевиков уже появились разногласия. Их вождь Ленин хотел быстрого конца войны, чтобы закрепить завоевания революции, но большинство членов Центрального Комитета, включая Троцкого – народного комиссара по иностранным делам, настаивали на плане возобновления боевых действий, привлечения на свою сторону симпатий немецкого пролетариата и распространения революции по Западной Европе [58].

Сердце патриота Ивана рвалось на части между войной и революцией. У него были связи с Германией благодаря дипломатическому прошлому, а также длинной космополитической родословной семьи Бенкендорф. Но всю свою жизнь он был истинным русским, абсолютно преданным царю. В то же время он волновался о будущем своей родной Эстонии, зажатой между двумя великими державами. Сохранится ли она при большевиках, будет отдана Германии или добьется независимости?

Для Муры главным результатом перемирия было то, что она оказалась вынужденной находиться в компании Ивана более продолжительное время, чем ей было комфортно. Полный тревоги, лишенный преимуществ своего звания, положения и возможности вести образ жизни богатого человека, он с каждым днем становился все менее и менее подходящим супругом. В отношениях возникли трения, напряженность, частые споры.

Теперь Петроград представлялся гнетущим, не похожим на волшебный город, которым когда-то казался. Место заключения. Здесь больше не было ничего волнующего, только страх, отсутствовали и возможности развлечься где-либо в других местах. Для Муры и ее друзей больше не будет рождественских праздников в Йенделе. Там стало опасно. Всего несколько недель назад, когда в Йенделе все еще жила семья, поместье подверглось нападению [59].

Это было ужасно. Вслед за Октябрьской революцией агрессивный дух большевизма полетел по Российской империи, в некоторых местах получил отпор, но во многих удержался. Одним из мест, которое запылало местью, была Эстония. Вооруженные банды бродили по сельской местности, грабили и терроризировали население. В Йенделе шайка крестьян – людей, которые для Бенкендорфов были лишь безликой рабочей силой и зловонной, одетой в овчинные тулупы толпой на железнодорожных станциях, – пришла в особняк в поисках крови и добычи. Испугавшись за жизнь своих детей, Мура собрала их и, когда толпа уже шла по подъездной аллее, бежала из дома.

Тогда крестьяне не стали нападать на сам дом. Они остановились на скотном дворе поместья, внушительные конюшни, сараи и свинарники которого растянулись вдоль одного ответвления дороги. Они начали уводить лошадей и коров и рушить все, что не могли забрать с собой. Мура с детьми пряталась в саду пять часов, страдая от холода, слыша пронзительный визг свиней, которых забивали в хлеву.

Идиллия в Йенделе закончилась навсегда.

Страх был везде. В сельской местности царила анархия, а на городских улицах властвовала преступность. Но настоящий ужас вселило государство. У простых русских людей всегда хватало причин бояться своего правительства, но на этот раз все было иначе. Теперь больше всего причин для страха оказалось у буржуазии. В обстановке гражданской войны большевики создавали свое государство с поразительной скоростью, перенимая существующий чиновничий аппарат и проводя чистку его верхних эшелонов от ненадежных людей. Красная армия, состоявшая из старых полков, точно так же очищенная от не сочувствующих революции офицеров, почти мгновенно стала способной воевать с рассредоточенными белыми монархистскими вооруженными силами. К началу декабря большевики создали политическую службу безопасности. Ее полное название было Всероссийская чрезвычайная комиссия для борьбы с контрреволюцией и саботажем. Она тут же стала известна под аббревиатурой ЧК, а ее офицеров стали называть чекистами; эти названия вскоре стали символами террора.

Тот же самый декрет, по которому была создана ЧК, ввел требование регистрации для всех состоятельных людей [60]. Началось лишение собственности правящих классов и землевладельцев. Самые дальновидные из них принялись прятать свои сокровища. Однако большинство все еще не видело чудовищность краха, который их всех ожидает. Пока они еще наслаждались теми немногими приоритетами высокого положения, которыми им удавалось пользоваться. Мужественно ходили по улицам, чтобы делать покупки, платя огромные цены за все и часто подвергаясь грабежам за мгновение до совершения какой-нибудь покупки [61]. Они даже осмеливались ночью выходить на улицу, чтобы отправиться друг к другу на ужин, а верные им слуги по крохам собирали блюда, какие только можно было приготовить из скудных запасов, и стоически терпели почти постоянные отключения электричества.

Экипаж, в котором ехали Мура и Иван, свернул на Дворцовую набережную. Им были видны ярко освещенные окна британского посольства – сегодня электричество давали бесперебойно; и это было, наверное, счастливое предзнаменование. Сэр Бьюкенен устраивал рождественский прием для сотни сотрудников посольства, а также для группы избранных близких русских друзей, которые еще не бежали из страны. Мура и Иван фон Бенкендорф были среди них.

Мероприятие было сугубо английское – празднование Рождества в день, на который оно выпало бы в Великобритании, а здесь это соответствовало 12 декабря. Этот способ придумал сэр Джордж, чтобы попрощаться со страной, которая была его вторым любимым домом на протяжении последних семи лет. Когда-то получить назначение в Петроград [62] он счел успехом, но теперь все говорило за то, что оно может принести ему смерть. Сэр Бьюкенен всегда казался хрупким, но теперь выглядел по-настоящему нездоровым – «безнадежно истощенным», как писал Денис Гарстон [63]. Стресс оттого, что он оказался в невероятно трудном положении, будучи вынужденным представлять правительство Великобритании враждебно настроенным большевикам, довел его до физического упадка сил пару недель назад, и он попросил разрешения съездить на родину в отпуск. Он был сломленным человеком, ум которого больше не функционировал должным образом [64]. Но пока продолжал работать и выполнял обязанности хозяина.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация