Себ был неумолим.
– Мне очень жаль, но, как говорят, человек сам кузнец своего счастья или, в данном случае, несчастья. И я рад, что из-за его безответственности не пострадала моя сестра.
Мари даже не осознавала, что ее левая рука поднялась и, описывая дугу, приблизилась к лицу Себа. Но в нескольких дюймах от его худой щеки запястье девушки обхватили цепкие сильные пальцы.
Когда Себ отпустил ее, Мари очень медленно подняла голову, волосы упали ей на лицо, скрывая широко раскрытые глаза, в которых плескалась ненависть. Ее щеки залил румянец, губы приоткрылись, она тяжело хватала ртом воздух, словно только что провела несколько раундов боксерского поединка.
Себ снова отметил, что с ней все идет не так, как с другими. И такое сильное желание способна вызвать только она.
Он сделал шаг к ней. Мари не отшатнулась. Наоборот, ее словно дернули за невидимую нить, натянутую между ними, и она подалась к нему. Завороженный, Себ наблюдал, как голубизна ее глаз скрывается за чернотой расширяющихся зрачков.
У нее был самый восхитительный ротик, какой он только видел у женщины. Ротик, глядя на который, хотелось попробовать его на вкус. Хотя в ушах раздавался звон предупреждающих колоколов, Себ не нашел ни одной причины, по которой ему следовало бы отказаться от того, что он намеревался сделать.
Положив руку на затылок Мари, он притянул ее к себе. Его пальцы запутались в ее бесподобных пламенеющих локонах. Большой палец его другой руки приподнял подбородок девушки. Себ наклонил голову.
Он почувствовал, как по телу Мари пробежала дрожь, когда он мазнул своими губами по ее губам. Ее мягкие губы приоткрылись, приглашая его в глубины влажного, жаркого рта.
Все мысли покинули Мари, а нервы вспыхнули, как зажегшиеся лампочки. В следующий миг она поняла, что отвечает на поцелуй с таким неутолимым голодом, какого никогда не знала. Гулкое биение ее сердца заглушил чей-то стон. Стон этот, в котором чувствовалось что-то первобытное, неподвластное разуму, никак не мог принадлежать ей.
Но каким-то образом, каким-то крошечным уголком не затуманенного страстью сознания она нашла в себе силы воспротивиться животному зову. Упершись ладонями в грудь Себа, Мари оттолкнула его, прекращая поцелуй, и сделала шаг назад.
– Ненавижу вас! – выпалила она, с силой проводя ладонью по губам, стирая его поцелуй.
Себ смотрел на нее сверху вниз, и вид у него был оскорбительно спокойный.
– Какое право вы имели меня целовать?!
– Медового месяца я лишился. Меньшее, что вы мне должны, – это поцелуй, – протянул он, кляня про себя свой ослабший контроль.
Кляня еще и потому, что нескольких мгновений, пока он пил нектар с ее губ, было достаточно, чтобы Себ понял: Мари из тех женщин, чьего вкуса мужчине никогда не будет достаточно. Такие женщины подчиняют себе мужчину еще до того, как он осознает, что попал в ее сети. Таких женщин он избегал всю жизнь.
– Знали бы вы, как мне хочется вам вмазать, – процедила Мари сквозь зубы.
– День только начался.
– Вы же спешите, – язвительно напомнила она.
Себ взглянул на часы на запястье.
– Так и есть, – согласился он. – Но удовлетворите мое любопытство. Всего один вопрос: думаете, это того стоит?
– Стоит чего?
– Последствий. – Себ покачал головой. – Ведь вы не до конца продумали план мщения. – Мари продолжала непонимающе смотреть на него, и он вздернул темную бровь. – Вы во всеуслышание заявили, что мы встречались и что вы беременны. Но на этом все не заканчивается. За этим чертовски неприятным моментом в моей та-а-акой безоблачной жизни последуют другие события. – Но так как у Мари по-прежнему был недоуменный вид, он милостиво добавил: – И в вашей тоже.
Мари вздернула подбородок, но он видел в ее глазах растерянность.
– Что вы имеете в виду? – чуть нервно фыркнула она.
Себ позволил молчанию затянуться, чтобы ее тревога усилилась. В устремленном на нее взгляде Мари читала презрение, а по вспыхивающим искоркам в его глазах поняла, что он забавляется.
– Как вы думаете, сколько телефонов запечатлели часть, а то и весь устроенный вами спектакль? В любом случае пять минут славы вы получили.
На ее лице медленно проступало выражение ужаса.
– Мне это не нужно…
Себ пожал плечами:
– Ну извините. Это решать не вам.
Мари побледнела, и на ее маленьком прямом носике проступили веснушки.
Себ их не забыл…
– Знаете, я почти готов пожалеть вас.
Мари мгновенно вспыхнула. В ее глазах сверкнуло голубое пламя.
– Мне не нужна ваша жалость!
– Я сказал «почти». Свое сочувствие я приберегу для тех, кто этого заслуживает. Вы сами завели интрижку с женатым мужчиной. Вы сами устроили спектакль и выступили в главной роли. Ваш брат сам напился и принял решение сесть за руль. Может, вам обоим стоит пересмотреть отношение к жизни?
Но, говоря это, Себ, не в силах справиться с собой, молча пожирал ее взглядом. Мари, несомненно, была женщиной до кончиков ногтей. Взять хотя бы ее тяжелые груди, любовно обтянутые голубой тканью. Себ не пытался понять, почему его страстно влечет к ней – он был слишком занят, стараясь игнорировать влечение.
– Я устроила спектакль с вами в главной роли, – отчетливо выговаривая каждое слово, сказала Мари. – И, позволю заметить, у меня это получилось.
Ей почти удалось изобразить безразличие, когда она пожала плечами и вытащила из сумочки телефон.
– Куда вы звоните?
– Вызываю такси. – Мари позволила себе улыбнуться медовой улыбкой, хотя она не коснулась ее глаз. – Я и так уже злоупотребила вашим гостеприимством.
Себ подошел к двери.
– Ваши туфли и шляпа на подоконнике.
– У меня нет шляпы.
Его взгляд сам собой устремился на ее волосы. Только сделав над собой усилие, Себ отвел глаза от пламенеющих локонов.
– Конечно нет. Ведь это означало бы, что вы можете не оказаться в центре внимания, поскольку все остальные дамы были в шляпах.
Мари растерялась, пытаясь найти достойный ответ.
– Я бы предложил, чтобы такси подъехало к восточным воротам, если ты действительно не хочешь попасть в центр внимания… Но ты просто оттягиваешь неизбежное, милочка.
Себ не стал дожидаться ответа и вышел не оглянувшись.
Парковка возле больницы была забита машинами. Мари объехала ее трижды, пока не нашла место. То есть что-то похожее на место. Оно было таким узким, что ей пришлось втянуть живот и не дышать, пока она пробиралась между машиной и стеной. Тем не менее Мари оцарапала колени о кирпичную кладку.
Она без особого волнения осмотрела незначительную травму. То, что у нее при этом порвались брюки, почти не отпечаталось в сознании.
