Откровенный шантаж возмутил ее.
– Проваливайте отсюда! – приказала она, удивившись, что способна на это.
Глаза вора сузились.
– Похоже, ты не совсем понимаешь.
– Это вы не понимаете, – вмешался Себ, вставая. – Не могли бы вы меня просветить, какой срок положен рецидивисту за шантаж?
Мужчина довольно быстро овладел собой.
– Я здесь всего лишь для того, чтобы повидать дочурку.
Себ приблизился к нему мягкой, пружинистой походкой, всем своим видом внушая страх.
– Нет, не вашу дочурку, а мою женщину, – промурлыкал он, как большая сытая кошка, отчего стал еще опаснее. – Сейчас вы опорожните свои карманы, покинете мой дом и больше никогда не вернетесь. Можете поверить мне на слово, что вы пожалеете, если решите поступить по-своему.
По виду немолодого мужчины было заметно, что его пробрало. Он попятился к дверям, однако, прежде чем выйти, потряс кулаком и пригрозил:
– Это вы пожалеете, когда я всем растрезвоню.
Он исчез среди деревьев.
Себ повернулся к Мари. Неестественная бледность ее лица его испугала.
– Что, если он в самом деле расскажет, кто я? Как это отразится на тебе? И… твои гости, Себ? – встревоженно спросила она.
Себ забыл о гостях. Для него главным было смягчить удар для Мари. То, что она думает в эту минуту о нем, а не о себе, наполнило его сердце такой любовью, такой щемящей нежностью, что ему показалось, что оно сейчас лопнет. «Значит, вот как бывает, когда любишь», – пронеслось в голове. Голос у него внезапно сел.
– Мари, я…
Мари казалось, что она вот-вот лишится сознания. Мать умерла… Отец – преступник… Разразится скандал. Себ, должно быть, ненавидит ее.
– Гости заждались, – торопливо сказала Мари и метнулась к двери, но перед ее глазами замелькали черные точки, и она рухнула как подкошенная.
Все произошло так быстро, что Себ ничего не успел предпринять. Следующие несколько минут – или часов? – превратились для него в бесконечный кошмар.
Мари открыла глаза. Она непонимающе посмотрела на Себа, затем перевела взгляд на капельницу.
– Где я?
Вопрос показался Мари странно знакомым. Замелькали обрывки воспоминаний. Расстроенная свадьба… Марк… Брак с Себом… Ребенок… Ее отец…
Ребенок!
– Что с ребенком? – со страхом спросила она, уже зная ответ, но отчаянно желая, чтобы это было не так.
Себ поглаживал ее руку. Его и без того худое лицо заострилось еще больше.
– Прости, Мари, но…
По ее щекам потекли слезы. У Себа разрывалось сердце.
– Мари, Мари, все будет хорошо. Я думал над твоими словами. В мире много детей, которым нужны любовь и забота. Мы усыновим нескольких малышей, если ты захочешь.
Ее глаза блестели от слез.
– Зачем тебе это? Я и так причинила тебе столько неприятностей.
– Неприятностей… – Он негромко рассмеялся. – Да если бы не ты, я… – Себ сделал глубокий вдох, словно готовился нырнуть в воду. – Я… люблю тебя, Мари. Люблю, – повторил он, и это слово показалось ему самым прекрасным на свете.
Как чудесно любить!
Губы Мари задрожали.
– Ты говоришь так, чтобы утешить меня?
Себ поднес ее руку к губам.
– Если бы ты знала, как я перепугался, – нежно сказал он. – Ты потеряла столько крови… Я больше не хочу рисковать женщиной, которая украла мое сердце.
– Ты правда меня любишь, Себ? Потому что если…
Себ не выдержал, нагнулся и оборвал ее поцелуем, вкладывая в него душу.
– Я люблю тебя, Мари, всем сердцем. Раньше я не знал, что оно у меня есть.
Мари стиснула его руку:
– Себ, я тоже… Я тоже тебя люблю! Я… – Она задохнулась от эмоций.
– Все хорошо, милая, все хорошо. – Себ положил ладонь ей на щеку и позволил себе слабую улыбку. – Впереди у нас вся жизнь, а сейчас тебе нужно поспать, чтобы набраться сил. Я буду рядом, когда ты проснешься, обещаю.
Мари вздохнула, чувствуя себя так, словно с ее плеч сняли огромную тяжесть. Никогда еще она не ощущала такую легкость. Наверное, это и есть счастье. Счастье, которое было бы полным, если бы ее ребенок был жив. Она прикусила губу и пообещала: «Я тебя никогда не забуду». И в ту же секунду Мари услышала негромкий голос Себа, который догадался, о чем она думает.
– Мы будем помнить о нашем первенце всегда.
Женщина заснула крепким сном.
Эпилог
– Посмотри на своих сестричек!
Себ поднял своего сына Рамона, чтобы он взглянул на двух девочек, спящих в кроватке.
Мальчик смотрел на них широко раскрытыми глазами.
– Они похожи на мамочку, – заявил он, глядя на их пламенеющие волосы.
– Да, – согласился Себ.
– А я на кого похож?
У Себа в горле встал ком. После сказочно красивой свадьбы, на которую он уговорил Мари, и затянувшегося медового месяца они вернулись домой. Себ много времени уделял работе. Контракт с королевской семьей был наконец заключен. Видя, что жена томится от безделья и скорбит, как и он, по их неродившемуся ребенку, он предложил ей вернуться на прежнюю работу. Мари сомневалась, но, разумеется, администрация школы забыла о скандале, поскольку она была замужем. Рамона они усыновили и были обязаны ему тем, что боль потери стала терпимой.
Об отце Мари долго ничего не было слышно. Себ убеждал жену, что, даже если информация о ее родителях просочится в средства массовой информации, это не изменит его чувств к ней. Когда же перед свадьбой, объявление о которой было напечатано в газетах, отец неожиданно объявился, он попросил прощения и раскаялся в содеянном. Мари – Себ этому ничуть не удивился – его простила. Он даже вел дочь к алтарю. Они вместе побывали на могиле матери. Позже он принял предложение Себа уехать в Аргентину, где его никто не знал, и попытаться начать жизнь с чистого листа.
Когда они узнали, что у Мари будет двойня, Себ обрадовался – и перепугался. Мари пришлось убеждать мужа, что с ней и с детьми в этот раз все будет хорошо.
– Ты похож на свою дорогую мамочку, Рамон. Она тебя очень любила.
– А сейчас она живет с ангелами, да?
– Да, Рамон, но я уверен, что она по-прежнему тебя любит. – Себ взъерошил ему волосы. – А теперь тихо. Ведь мы не хотим разбудить твоих сестренок и маму?
Себ нежно поцеловал Мари в лоб и задержался на пороге, чтобы еще раз взглянуть на спящую жену.
В коридоре на костылях, от которых он вот-вот должен был избавиться, ждал Марк. Он недавно женился на ухаживавшей за ним медсестре. Рядом стояла Флер и разговаривала с приемными родителями Мари и Марка.
