Она медленно перевела взгляд с потолка на часы и увидела, что обе стрелки сошлись вместе на цифре двенадцать. Ничего себе, уже оказывается полночь! Тут услышала, как Костя какими-то странными неровными шагами приблизился к спальне и остановился на пороге. Яна глянула на него. Поняла, что он пьян. Костя стоял в проеме двери, держась обеими руками за косяки, стараясь удержать свое тело в ровном положении, но это удавалось ему с большим трудом. На лице его была пьяная ухмылка, от которой Яне стало так противно, что она опустила веки и прикрыла глаза.
— Янусик, я… я пришел домой, — глупо улыбаясь и еле ворочая языком, произнес Костя.
Яна промолчала. Она не знала, что говорить. Да и нужно ли ей вообще разговаривать с ним, когда он, как говорят, и лыка не вяжет? Она впервые видела Костю в таком состоянии. Ей было очень неприятно смотреть на него, не то что говорить. Вообще-то, он не увлекался спиртным настолько, чтобы вот так еле держась на ногах, заявляться домой в полночь. Поэтому она была удивлена и расстроена, увидев Костю в таком непотребном виде.
— А поч-ч-чему ты молчишь, а, Янусик, а? Ты что не хочешь со мной раз-зговаривать, а? — пьяно икнув, спросил Костя и, оторвавшись от дверного косяка, направился к кровати, на которой лежала Яна.
Но, не дойдя с полметра, вдруг покачнулся и грузно сел на пол.
— О, мой самолет совершил преждевременную посс-садку. Слышь, Януська, а ты чего лежишь и не встречаешь своего Костика, а? Я же домой пришел. Ты разве не рада? А-а-а, вспомнил. Ты же болеешь. Да, ну, да, точно… у тебя грипп. И как, тебе ужж-же лучше, а? А я вот выпил немного… самую малость… понимаешь? А ты лежи, лежи… не вставай. Я сейчас вот поднимусь и… тоже лягу рядом с тобой. П-понимаешь, наша любимая команда сегодня выиграла с раз-з-громным счетом, ну мы… на радостях и решили отметить это событие в… этом… как его… в ресторане с друзьями. Нет, Янусик, ты не д-думай, я не забыл, что ты болеешь… но п-понимаешь, друзья все вместе реш-шили отметить победу и я не мог отказ-заться пойти с ними. Ну, ты же ч-человек, должна понять, что так делать нельзя. Д-друзья — это святое, пп-понимаешь? А потом, победа ведь! 3-знаешь, какая это была победа?! О-о-о, это нужно было видеть… этими… как их… ну, этими своими глазами! — бормотал Костя, пытаясь подняться с пола, но ему это никак не удавалось. — Знаешь, Януська, ты должна тоже болеть за мою любимую команду. А что, все п-правильно, раз я болею за нее, то и ты должна. Хотя, что ты понимаешь в футболе? Точ-чно… ты в нем разби-рраешься, как… как свинья в апельсинах, ха-ха-ха! З-здоро-во я сказал, правда? Оле-оле-оле-оле! Нет, судью-ю-ю, на мыло! — вдруг закричал Кости и после этих слов, как куль свалился около кровати и почти сразу же захрапел.
Яна молча слушала весь этот пьяный бред, который нес Костя. В ее душе поднималась обида и… злость на него за то, что он мало того, что бросил ее больную одну на целый день ради футбола, так еще и напился, как сапожник. Пришел домой в полночь, свалился на пол и несет всякую ахинею. Господи, да за что же ей всё это, взмолилась Яна, уткнулась лицом в подушку и горько-горько заплакала. Не хватало ей еще пьяного мужа в доме. Что, если это будет повторяться еще и еще? О, нет, только не это!
А что она сможет сделать, если вдруг Костя действительно запьет? Не драться же ей с ним, в конце концов. Да это, навряд ли, и поможет, потому что Костя привык делать все, что хочет, и с ее мнением особо считаться не будет. Яна не раз уже убедилась в этом. Нет, глупости все это. Конечно же, Костя не будет пить. Но какой он оказывается все-таки! Знал, помнил, что Яна болеет и ждет его дома, но, видите ли, не мог отказать друзьям и не пойти с ними в ресторан обмывать победу своей любимой команды.
Друзья для него — святое, а она, Яна? Кто или что она для него, пустое место что ли? Как он мог так поступить с ней, уже в который раз задавала себе этот вопрос Яна. Друзья друзьями, но ведь она-то его любимая женщина, с которой он живет и которую любит. Женщина, которая ради него пожертвовала всем, что у нее было в жизни. Да и он ради нее в свое время, тоже ведь бросил свою жену Вику. Интересно, а с Викой он тоже так себя вел?
Вот, дура! Какое ей собственно дело до того, как поступал и вел себя Костя, когда жил с Викой? Тогда у них была своя жизнь, а сейчас он живет с Яной. И, если даже он вел себя с Викой так по-свински, то вовсе не значит, что и с Яной должен вести себя так же. У них должны быть совершенно другие отношения, потому что Яна это не Вика. Но с другой стороны, чем Вика хуже Яны? С чего она взяла, что Костя должен к ней лучше относиться, чем к своей бывшей жене? Но Яна не помнит, чтобы Вика особенно жаловалась на поведение мужа. Ну, правильно. Наверно, она такое поведение мужа считала нормальным и ничего криминального в нем не находила.
Что ж, возможно, Яна зря паникует и накручивает себя до состояния психоза. Не все же мужчины бывают такими, каким был ее первый муж Игорь. Да уж, с Игорем у нее таких проблем не было. Он ей столько хлопот не доставлял. Жила с ним, как у Христа за пазухой, и надо было ей связаться с Костей. Так ей и надо! Променяла спокойную, надежную жизнь с хорошим мужем на жизнь, полную страсти, ревности и страданий. Так что теперь терпи, Яночка, и довольствуйся тем, что имеешь! И нечего тут сырость разводить, реветь как дура! Подумаешь, муж ей внимания мало уделил. Пошел развлекаться с друзьями, вместо того чтобы целый день торчать дома около больной жены и слушать ее стоны. Не каждому мужчине нравится ухаживать за больной женой. Видимо, Костя относится к их числу.
Яна долго лежала с открытыми глазами. Смотрела на Костю, который свернувшись в клубочек, пристроился около кровати и спокойно похрапывал себе. Она больше не плакала. Во-первых, поняла, что своими слезами ничего в данный момент изменить не может. А во-вторых, у нее просто уже не осталось сил. Температура не спадала. Поэтому Яна проглотила несколько таблеток и откинулась на подушку. Полежав некоторое время, ни о чем не думая, она незаметно для себя сначала впала в забытье, а потом и заснула. Сон ее был тяжелым и беспокойным, часто прерывался судорожными всхлипываниями, но Яна до конца не просыпалась, а только переворачивалась с боку на бок.
Утром она проснулась оттого, что почувствовала на себе чей-то взгляд. Чуть приоткрыла глаза и сквозь ресницы увидела Костю, который сидел на пуфике около ее кровати, обхватив голову обеими руками, и смотрел на нее. Она шевельнулась. Костя сразу же опустил руки и уставился на нее с видом побитой собаки. Яна медленно открыла припухшие от пролитых вчера слез глаза. Почувствовала, что ночная рубашка на ней вся мокрая от пота и ощутила холод.
— Подай мне, пожалуйста, другую сорочку из шкафа! — попросила она мужа, стараясь не смотреть ему в глаза.
Костя тут же вскочил с пуфика, бросился к шифоньеру, достал чистую сорочку и с виноватым видом подал ее Яне. Она под одеялом переоделась, бросив мокрую на пол рядом с кроватью.
— Яна, прости меня! — пробормотал Костя, не зная, куда девать глаза. — Я понимаю, что поступил, как свинья, но так получилось. Ну, что делать, если я такой балбес? Ты же знаешь, что со мной такого не бывало раньше. Сам не знаю, как я так сумел вчера напиться до синих чертиков. Надо же, даже до кровати не дошел, так всю ночь и проспал на полу, как собака около твоей кровати. Кошмар! Представляешь, я совершенно не помню, как вообще добрался до дому. Яна, надеюсь, я тебя в пьяном виде ничем не обидел? Вот дурак так дурак! Нажрался до беспамятства, теперь голова просто раскалывается на тысячу кусков. А как ты себя чувствуешь? Тебе хоть уже лучше или температура так и не спадает? Яночка, ну что ты молчишь? Обиделась на меня? Всё правильно, конечно, ты обиделась. Ну, прости меня подлеца, прости!
