– Еще не время, подождите немного. Рассматривается закон о землепользовании... Могут быть какие-нибудь изменения...
Мотивировки были неаргументированными, было ясно, что отказ вызван личной неприязнью, но друзья решили не отступаться и ждать.
И тут как гром среди ясного неба – серьезные осложнения со здоровьем у Аркадия. Он запаниковал, занервничал, испугался, что умрет, не успев завершить дела. Врачи не скрывали, что создалась реальная угроза его жизни. Не оставив после себя детей, он оставлял Виолетту. Она была его любимой, его подругой, его ребенком.
Аркадий действительно считал ее иногда ребенком, существом слабым, безвольным и беззащитным. Он и помыслить не мог о том, чтобы взвалить на нее заботы о созданном бизнесе. Представить себе Виолетту в обществе матерящихся мужиков, способных высморкаться на ветер?! Нет, это было выше его сил. Виолетта была мягким, пушистым котенком, сладко сопящим на его груди.
Полгода, долгих шесть месяцев, пока велись нудные переговоры, пока они уламывали мэра их города, Аркадий разрабатывал с юристами свое завещание. В результате их совместных трудов на свет божий появился документ, предписывающий Кротову Николаю Филипповичу быть поверенным во всех делах Аркадия в случае его смерти. Он должен был заниматься бизнесом, время от времени посвящая своего партнера, то бишь Виолетту, во все детали. Ну и, разумеется, поддерживая ее материально. Подобное «опекунство» должно было продлиться до ее замужества. В случае ее внезапной кончины все переходило бы ее супругу, но с обязательным тщательным расследованием причин ее смерти.
Зная о симпатии Кротова к Виолетте, Аркадий был почти уверен в том, что они поженятся. Как и искренне уповал на то, что его милой Виточке удастся пережить его друга.
Но все пошло не так, как было задумано.
Перво-наперво Кротов понял, что ему никогда не завоевать сердца неприступной вдовы. Он подстроил якобы случайное знакомство с Витой в больнице, подкупив ее подругу и назвавшись лечащим врачом Аркадия, но его природный сарказм все испортил, и дама воспылала к нему откровенной неприязнью. Пытаться вторично завладеть ее вниманием и обратить антипатию в симпатию было для него почти невыполнимым и... обременительным. Слишком он был занят, слишком. Да и сердце его принадлежало молоденькой бестии, с которой он прожигал жизнь и часть средств Виолетты. И взор его обратился в сторону молодого афериста-многоженца, чьими услугами неоднократно пользовались его знакомые. Кротов тоже решил прибегнуть к его помощи.
Так на арене действий появляется импозантная фигура Якименко, заделавшегося на сей раз Незнамовым Семеном. Его цель – влюбить, женить, убить. Последний пункт он отверг сразу же, а за воплощение в жизнь первых двух взялся с энтузиазмом. Хорошо финансируемая акция ничего, кроме удовольствия, ему не приносила, кабы не одно но... Семен влюбился. Влюбился в женщину, которую обманывал, которую использовал и за обман которой ему щедро платили.
– Впервые в жизни я понял, как это больно – предавать. Я смотрел в твои глаза, такие искренние, такие любящие, и едва не рыдал от собственной подлости, от сознания собственного ничтожества. – Незнамов нежно прикоснулся к моей щеке, погладил и, тяжело вздохнув, продолжил повествование...
Он оттягивал, как мог, срок вступления в силу приговора Кротова, ссылаясь на неблагоприятные обстоятельства, на пристальное внимание властей города к персоне его жены в контексте событий с молодежным центром. Одна причина сменяла другую. И тут случилось закрытие этого центра, что сыграло им на руку, и следом – выборы мэра города. Пост занимает нужный им человек, который не задумываясь подмахнул все нужные бумаги. Строительство началось. У Виолетты депрессия, и Кротов наставляет:
– Пора!
Первоначально от Незнамова требовалось вывезти супругу в дом отдыха, закрутить интрижку с красивой девчонкой и, усугубив депрессивное состояние жены и внушив всем отдыхающим, что Виолетта склонна к суициду, незаметно исчезнуть со сцены. А там...
Но планы опять пришлось менять на ходу. Виолетта, эта мягкая, безвольная, хрупкая женщина, на поверку оказалась крепким орешком. Во-первых, узнав об измене мужа, тщательно скрывала свои эмоции от окружающих. Во-вторых, после Дашкиных откровений не кинулась головой в омут и не приняла смертельную дозу снотворного, а завела дружбу с чудаковатым рыбаком, ошивающимся постоянно на берегу озера.
И тут, как гром среди ясного неба, новая проблема. Дашка и Незнамов категорически отказались принимать участие в готовящемся убийстве. Сценарий снова пришлось перекраивать, тем более что Кротову удалось-таки завоевать внимание неприступной снежной королевы.
– Я пошел на это, чтобы спасти тебя, милая, – с нежностью пробормотал Семен, снова трогая мое лицо. – Это было его условие: ты остаешься жить, но я исчезаю из твоей жизни, а он... Он становится полновластным хозяином. У него опять все получилось. Пусть он корректировал все по ходу, пусть злился, доводя нас до бешенства, но итог оказался именно таким, каким и должен был быть. Он стал твоим мужем, хотя и гражданским, но мужем. Кстати, если бы ты не убила его, то где-то через месяц вы бы уже обвенчались.
– Поэтому... Только поэтому он прощал мне все мои гадости?! – Я потерянно смотрела на Семена, не находя нужных слов.
– Он простил бы тебе все! Любой содомский грех! Лишь бы, лишь бы приблизиться к заветной цели.
– Он что же... меня нисколько не любил? – Верить в это было немного неприятно.
– Для него, кроме Дашки, не существовало никого. Он был болен только ею... как я тобой. – Он наклонился вперед, уронив голову мне на колени, и глухо пробормотал: – А Дашка, стерва похотливая, давно им тяготилась. Плевать ей было на его деньги, на твои деньги. Она грезила свободой, которой он ее лишал. Она мечтала уехать, а он держал ее в этом занюханном захолустье, отдавая все новые приказы.
– И она соблазняет его соратника Ваську Черного и замышляет убить Кротова. Но поскольку у того слишком много верных людей, они осторожничают, поджидая нужного момента. Наконец-то им повезло – в город приезжаю я, и план готов. Запудрить мне мозги, экстренно вызвать в город Кротова, сообщив ему о моем приезде, и спровоцировать меня на убийство. Разом обе проблемы решили: и от тирана избавились, и мести со стороны его людей на свои головы не навлекли. Да-а-а... Это, скажу я вам, круто! – Я проговорила все это почти машинально, почти не наблюдая за Семеном, обмусоливавшим мои колени.
Но тут он поднял на меня глаза, и я поразилась. Я поразилась тому выражению, что промелькнуло в них. Радость? Нет, не радость. Скорее облегчение. Словно я сняла с его души неимоверный груз, словно я в чем-то помогла ему. Что-то сделала такое, к чему он меня сознательно подталкивал.
– Витка, тебе бы следователем работать! – восхищенно выдохнул он. – Как ты до всего этого дошла?! Обалдеть просто можно от твоей проницательности!
– Так ведь детективы начала кропать. Они учат меня, учат жизни. Словно они меня делают, а не я их... – Я устало покачала головой и вдруг, словно вспомнив, поинтересовалась: – Итак, теперь, когда все точки расставлены по своим местам, что будет со мной? Как с моей безопасностью и свободой?
