Он не знал этого, поскольку только теперь понял, что еще ни разу не был влюблен. И Тамара не была исключением.
Когда официантка вернулась, неся его заказ, он пробормотал:
— Мне пора. Еще раз поздравляю тебя.
Тамара продолжала изучать его, будто пытаясь открыть какой-то секрет.
— Знаешь, Эйден, ты изменился. Не так напряжен. Может быть, Корри и подходит тебе. Может быть, хоть ей наконец-то удастся пробиться через твою непробиваемую эмоциональную крепость, которой ты так гордишься.
— Я ухожу.
До того как услышит о своей неспособности выражать свои чувства.
Когда он встал, Тамара промолвила:
— Но ирония заключается в том, что ты влюбляешься в свой собственный особый проект, в женщину, которая собирается уйти от тебя ради карьеры.
Он бросил десятку на стол, взял бумажные стаканчики и вышел из кофейни, не удостоив Тамару ответом. Однако некоторые ее замечания навели его на кое-какие раздумья.
Он много работал, чтобы преодолеть препятствия и поставить студию на подобающий уровень. И именно студия должна быть в центре его внимания. Корри была на вершине славы, и он не имеет права удерживать ее. В конце концов, Тамара права по нескольким пунктам. Он действительно открыл Корри, и в ближайшем будущем она станет известной как одно из его достижений. Влюбиться в нее было бы, конечно же, самой жестокой иронией, даже если он и не собирался влюбляться. Никогда и ни за что.
Но когда он вошел в переполненный лифт, то почувствовал, как сильно хочет сейчас оказаться рядом с нею.
ГЛАВА 6
— Ты вылила весь флакон пены?
Голос Эйдена вырвал ее из дремоты, и Корри подняла глаза. Он прислонился к двери, держа бумажный стаканчик. Эйден выглядел потрясающе: чисто выбрит, безупречно причесан, в черной рубашке поло с длинными рукавами и джинсах. Если бы он захотел стать моделью, никто бы не удивился. Если бы он оказался с ней в ванне, она бы ничуть не возражала.
Но, глядя на него, такого неприлично красивого и сексуального, Корри вспомнила слова Тамары и подумала, что, насытившись ею, Эйден отправится на поиски другой. Или он уже присматривает ей замену?
— Нет, только полфлакона. Где ты был?
— Ходил за этим. — Он вошел и поставил стаканчик на туалетный столик. — Кофе, два куска сахара и сливки.
— В точности как я люблю.
Подобрав колени к груди, она сидела, скрытая снежно-белым покрывалом из пены.
Эйден сел на вторую ступеньку, ведущую к джакузи, и отвел непослушную прядь волос, выпавшую из-под ее заколки.
— Я знаю, что ты еще любишь.
Он доказал ей это дважды за прошлую ночь.
— Тебя не было довольно долго. Сколько кварталов тебе пришлось пройти, чтобы добыть стаканчик кофе?
— Я спустился в ресторан. Мне надо было кое с кем встретиться.
Довольно расплывчатый ответ.
— И с кем же?
— С Тамарой.
— О! — Один этот звук выразил разочарование, которое Корри не смогла скрыть. — Чего она хотела?
Как будто она не знает. Скорее всего, умоляла Эйдена вернуться.
— Сообщить мне, что помолвлена.
Этого Корри никак не ожидала. У нее отлегло от сердца.
— Почему она не сказала об этом вчера?
— Не знаю. Я поздравил ее и сразу же ушел. Это заняло самое большее десять минут.
Смени тему, Корри, пронеслось у нее в голове.
— Ты огорчился, узнав о помолвке?
— Ничуть. Тамара заслуживает мужчину, который может дать ей то, что она захочет. Я не такой, потому не нужен ей.
Корри испытала большое чувство облегчения, а также и некоторое беспокойство. Как будут развиваться отношения у них самих? Не придется ли и ей скоро искать себе подходящего мужчину? Но сейчас она никак не могла сосредоточиться на этом.
Она снова погрузилась в ванну и вздохнула.
— Прекрасная ванна. Отлично снимает стресс.
— У меня дома такая же.
— Правда? Вот уж не думала, что ты любишь проводить время в джакузи.
Медленным движением он обвел ее влажное колено.
— А я и не люблю. Вода еще горячая?
— Теплая.
—А ты?
Вот-вот воспламенится. Положив локти на край джакузи, она оперлась на них подбородком.
— Я докажу тебе, что большие ванны обладают многими преимуществами.
Не успела она и глазом моргнуть, как он скинул одежду и занес одну ногу над водой.
Она выдвинулась вперед, освобождая место у себя за спиной. Эйден сел и прижался к ней. Она перевернулась и угодила прямо в его объятия.
— А теперь давай вылезем отсюда и пойдем в кровать, чтобы все сделать правильно.
Она чмокнула его в щеку.
— Как насчет небольшой импровизации?
Эйден улыбнулся.
— Заманчивая идея, но я оставил презервативы в спальне.
А это было как раз то, о чем Корри не смела забывать.
— В следующий раз нам надо лучше подготовиться.
Ей стало смешно, как легко слова «в следующий раз» выскочили из ее уст.
Корри встала первой и постаралась спуститься по ступенькам изящной походкой, но на скользкой поверхности это было нелегко. Эйден встал и без предупреждения взял ее на руки, не дав ей возможности вытереться.
— Мы же все намочим, Эйден, — проворчала она, когда они оставили мокрый след на ковре.
Он положил ее на край кровати, отступил на шаг и попросил:
— Распусти волосы.
Она сняла заколку, положила ее на ночной столик, а затем растянулась на смятой простыне. Эйден сел рядом.
— Ночь была чудесной, — сказал он. — Но я несколько торопился. А сейчас не буду спешить.
— Нам надо выехать через пару часов. Будет ли конец ее глупым комментариям? Кончиком пальца он провел линию от ее груди до живота.
— Если надо, я позвоню и скажу, чтобы наш отъезд отложили, и, скорее всего, мне придется это сделать.
Корри никогда не занималась любовью два часа подряд, но у нее сложилось впечатление, что Эйден способен и на большее.
Когда он посмотрел на нее томным взглядом, Корри с трудом поборола чувство неловкости. Эйдена, казалось, это совершенно не волновало. Он прикасался к ней, исследуя каждый сантиметр ее тела, и это длилось долгие сладостные моменты. Он целовал ей такие места, которых раньше никогда и никто не целовал. Он говорил ей такие слова, которых раньше никто не говорил. Он был распутным и нежным одновременно. Он знал, как далеко можно зайти и когда надо немного повременить. Корри прерывисто вздохнула, когда они ускорили темп, и подавила крик, который едва не выскочил у нее из груди. Она никогда не кричала во время секса, не закричит и сейчас. Со всей силой, которая у нее оставалась, она зажала себе рот и зажмурилась. К счастью, вместо крика из ее уст вырвался приглушенный стон.
