– Смелее, я врач, – пришлось положить ей руку на плечо. – Мужа выдворили, а тут… Мне можно говорить абсолютно все.
– У него заскоки случались. Он… подходил ко мне, когда все стоны стихали. Ему было важно, по-моему, он ждал эту тишину. Задирал юбку и…
– И что? Просто смотрел?
– Нет, щупал внаглую, жадно, сволочь… Такое себе позволял… Наслаждаясь. Если бы глаза не были завязаны и руки не прикованы, всю бы рожу ему расквасила. Ненавижу!
– Я не сомневаюсь, но вы не отвлекайтесь.
– По-моему, он… подолгу мастурбировал. При этом… так глубоко и шумно дышал, что я чувствовала от него запах ацетона. Мне показалось, что щупал он… не меня одну.
– Как вы это поняли, у вас же глаза были завязаны?
– Как-как? По дыханию, по запаху. Я чувствовала, когда он стоял близко и разглядывал меня, даже если он не прикасался.
– Все? – уточнил я, поднимаясь.
– Нет, еще… Называл меня он при этом почему-то Машей. Словно у нас с ним когда-то был роман. Вспоминал какое-то озеро на букву «М», потом долго извинялся за то, что произошло. Говорил, что себе никогда не простит того, что случилось. Я так и не поняла – чего именно. В общем, крыша у него, по-моему, капитально съехала. Шептал такое… Голос, кстати, в записи – точно его, без сомнения!
Мастер по заземлению
Оставив в гардеробе халат, я вышел на крыльцо клиники и чуть не столкнулся с возвращавшимся мужем Валентины. Он виновато развел руками, дескать, видишь, в каких ежовых рукавицах жить приходится.
Сочувственно кивнув в ответ, я собрался было закурить, но в этот момент чьи-то ладони мне закрыли глаза. Сигарета так и осталась во рту, как и зажигалка в руках.
– Я могу обжечь ладони, – спокойно предупредил я.
– Ну, какой, – послышалось сзади. – В тебе романтики – ни на грош!
Голос Яны не узнать было невозможно. В модной красной куртке, юбке стретч и сапогах на платформе она напоминала мне актрис моей юности, в которых я в свое время был тайно влюблен. И те же серые глаза…
– Со мной, наверное, ужасно скучно?
– Не без этого, – констатировала она, спускаясь рядом по ступенькам. – Вот посмотрю-посмотрю, стоит ли с тобой дальше иметь дело. Может, как машины заберем из ремонта, помашем друг другу ручкой и адью…
– Какие мы категоричные! – покачал я головой. – В аварии, согласен, мало вообще привлекательного, про нее хочется скорее забыть, сплошной негатив, короче. Но мне бы не хотелось, чтобы я у тебя ассоциировался только с ней.
– Тогда расскажи о себе! Кстати, – она настойчиво потянула меня за рукав. – Я до сих пор не знаю, где ты работаешь! Колись!
– Что значит – до сих пор? – не понял я. – Мы знакомы всего ничего.
– И ты считаешь, – она принялась жестикулировать, – это нормально? Иду, разговариваю неизвестно с кем. Зовут Ильей, это я помню… Но на этом все и заканчивается. Подругам что расскажу? Въехала в бок неизвестно кому? Непорядок!
– Врачом-психиатром работаю, – смысла врать в данной ситуации я не увидел, поэтому изложил все как есть, – занимаюсь алкоголиками, шизофрениками, олигофренами. Это, конечно, не юриспруденция, как у тебя в будущем… Но тоже ничего, работать можно.
– Вот с этого места, пожалуйста, поподробней, – она проткнула пальцем воздух. – Какие они, психи, а? Мне жутко интересно. Если бы у меня была вторая жизнь, я бы, возможно, посвятила ее психиатрии.
– Это больные люди, их надо лечить. Интересного здесь мало, уж точно – никакой романтики.
Признаться честно, разговор начал меня напрягать. Во всяком случае, провожать ее до дома точно расхотелось. Но виду я не подал.
– Не представляю, – Яна пожала плечами, – о чем можно разговаривать с психом? О чем ты с ними разговаривал, например, вчера? Позавчера?
– О том же, о чем и с остальными. Психически здоровыми. Они такие же, как и мы с тобой.
– Ну, не скажи… Кто знает, что у них в голове-то варится?! Какие они из себя? Возбужденные, наверное? Орут, кидаются на врачей, пальцем тычут? Или наоборот, каменные лица, все по барабану…
Мне очень хотелось сменить тему, поэтому я брякнул:
– Ты интересовалась, как там наши разбитые в хлам авто ремонтируют?
– Ну, ты даешь! – опешила Яна. – Как отремонтируют, дадут знать. Чего зря названивать? Давай о чем-нибудь другом, умоляю!
– Хорошо, сейчас… Мы идем по весенней улице, – я сделал глубокий вдох. – Ты чувствуешь, как весной пахнет?
– Ты еще вспомни, – грустно заметила она, останавливаясь у троллейбусной остановки, – что скоро праздник Победы.
– И вспомню, и поинтересуюсь… Пойдешь смотреть парад?
К остановке подкатил троллейбус, она легко вспорхнула в почти пустой салон. Я уже хотел запрыгнуть вслед за ней, но в последний момент вспомнил, какой это маршрут, и понял, что к себе в отделение вернусь поздно.
– Умеешь ты, Илья, – напоследок бросила она, заметно помрачнев, – настроение заземлить. Просто мастер. Что ж, пока, психиатр!
Я хотел ответить, но двери закрылись, троллейбус поплыл по проспекту. Ничего, подумал, в кафе ты тоже не очень-то разговорчивой была.
Двое в одном теле
Вернувшись в отделение, я первым делом проверил результаты анализов Бережкова на сахар. Запах ацетона в выдыхаемом воздухе мог говорить о заболевании сахарным диабетом. Однако результаты анализов были в пределах нормы. Я решил, что их стоит повторить и даже сделать сахарную кривую.
За процессом выписывания назначений меня и застал вошедший Артем Немченко.
– Как движется процесс проникновения в чужую душу? – привычно поинтересовался бородатый коллега. – Смотри, не проткни ее насквозь.
– Не проткну, она бесплотна, – ответив на рукопожатие, я вновь углубился в бумаги.
– Кстати, меня недавно посетила одна мысль… Ау, профессор!
Немченко щелкнул пальцами в воздухе, садясь на диван напротив.
– Что за мысль? – я поднял голову.
– До сих пор не найдено ни одного доказательства, что этот призрачный Макар Афанасьевич существует, так?
– Так, – кивнул я. – Кроме как в галлюцинациях Лекаря, он больше нигде не присутствует. Он – мифическое существо. В реальности его нет.
– А что, если он в нем самом, в Лекаре?
В ординаторской повисла тишина, стало слышно, как идут настенные часы. Артем замер в ожидании моей реакции.
– Ты имеешь в виду диссоциацию? – уточнил я, заинтересовавшись.
– Ну да, раздвоение. Лекарем шеф воспринимается как реально существующее лицо, на самом деле они оба уживаются в одном теле… Чисто теоретически такое возможно.
