Джульетта принесла Люку наушник, который тот вставил на свое место.
— Келли, ты меня слышишь?
— Так точно, — тихо ответила она, ее голос пронесся эхом по комнате. — Тара стоит на три часа от меня. — Она повернулась налево, камера перемещалась, пока не сфокусировалась на худощавой женщине с короткими каштановыми волосами на краю толпы. На ней были черные брюки карго и облегающая черная футболка. Она стояла по строевой стойке, но глаза ее были холодны и прикованы к Бальтазару. Она была, — догадалась я, — из человеческой охраны на данном этапе наблюдения.
— Оставайся на связи, — сказал Люк. — Не спускай с него глаз и не отводи камеру. Мы следим отсюда.
— Поняла.
Бальтазар поднял руки, обращаясь к толпе людей внизу.
— Меня зовут Бальтазар. Я Мастер вампиров, родом из Франции, но в настоящее время обосновался в вашем прекрасном городе.
Это заявление было слишком близко к тому, которое Селина сделала больше года назад, на пресс-конференции, что изменила жизнь сверхъестественных навсегда и вывела их — в ряде случаев с криками — на свет.
Люди шептались, понемногу узнавая, поскольку они, наверное, видели его лицо в газетных статьях о его взаимосвязи с Этаном. Некоторые выглядели заинтригованными.
— Не бойтесь вампиров. Мы творения одного Бога. — Он взмахнул одной рукой над другой, и когда поднял обе руки вверх, открыл маленькую белую птичку, которая вспорхнула в небо. Толпа ахнула от восторга.
— Магические фокусы? — спросил Люк. — Зачем он показывает фокусы?
— Иллюзии, — угрюмо поправил Катчер. — Не магия. Он быстрый, и на нем пальто, где можно прятать реквизит.
— И он делает это ради внимания, — сказал Этан, — которого он явно добился.
Куча людей на улице росла, поскольку еще большее количество собиралось вокруг, чтобы выяснить, на что вытаращились остальные.
— Это похоже на западню, — произнесла я. — Игра. — Этан, смотревший на экран, хмыкнул в знак согласия.
— Что за игра? — спросил Малик. — Пугать людей? Он уже сказал им, что он вампир.
— Келли? — позвал Люк.
— Вы видите то же, что и я. Здесь больше ничего нет — ни очевидного оружия, ни напарника.
Бальтазар повернул запястье, щелкнул пальцами, и на его ладони появился маленький серебряный шар. Он гипнотически крутанул его, как и хрустальный глобус в кабинете Этана.
— Вы знаете, что в Чикаго три вампирских Дома. Кто-нибудь может их назвать?
— Грей!
— Наварра!
— Кадоган!
Мне не понравился контекст, но я была впечатлена скоростью людей. Они явно проявляли внимание.
Бальтазар гордо улыбнулся и запустил шар в воздух, где тот, казалось, парит при помощи своей собственной магии. Толпа одобрительно заворковала.
— Très bon
[44], — произнес он, снова подбирая шар ладонью. Он положил одну руку над другой, затем открыл ладони, и шар исчез.
— Как оказалось, я не из этих Домов. Но я помог создать один из них.
— Как? — откликнулся один из мужчин в толпе. Кто-то слегка за двадцать, — поняла я по голосу, но его закрывала толпа. — Как вы создали один из них?
Казалось, на Бальтазара не произвел впечатление автор вопроса.
— Кто знает ответ?
— Этан Салливан! — выкрикнула девушка не старше двадцати пяти со светлыми волосами до талии, связанными сзади в низкий хвост.
— Совершенно верно, Этан Салливан, — сказал Бальтазар. — Я подарил ему бессмертие. К сожалению, он, кажется, не хочет моего внимания.
Пока толпа ждала, затаив дыхание, его объяснения, Бальтазар поднял глаза, оглядел толпу и когда нашел Келли, улыбнулся непосредственно ей — и в камеру.
— Осторожнее, Келли, — сказал Люк. — Тебя раскрыли.
Этан скрестил руки на груди, его лицо ничего не выражало, пока он смотрел на экран.
— Думаю, он бы этого не делал, если бы это было не в наших интересах. И в их.
Бальтазар сделал два шага к женщине и поднял ее руку. Келли встала так, чтобы они оба были в кадре.
Женщина была миниатюрная, с угольно-черными волосами, красиво связанными в пучок и удерживающимися черным лакированным ободком. У нее были глубоко посаженные глаза и губки бантиком, а одета она была в короткое и стильное платье с туфлями без каблуков. Возвращалась со свидания, — догадалась я.
— Как тебя зовут, mon amie
[45]?
— Пак, — ответила она с улыбкой.
— Сожми кулак, Пак, — попросил он, и она так и сделала, широко раскрыв глаза и светясь нетерпением.
Когда усилилось щебетание толпы, словно среди взволнованных птиц, он поднял ее руку к своим губам и поцеловал.
— Возможно, — промурлыкал Бальтазар, — Этан Салливан просто не хочет делиться. — Он повернул запястье женщины так, чтобы ее пальцы смотрели вверх. — Открой руку, — сказал он женщине.
Она подчинилась, и маленькая белая птичка, такая же, как и первая, слетела с ее руки в небо.
Женщина засмеялась и приложила руку к груди, а толпа разразилась аплодисментами.
— Благодарю, — произнес Бальтазар и снова посмотрел в камеру. — Делясь, мы проявляем нашу любовь и уважение.
Я знаю, что он не имел в виду меня, не именно меня, но воспоминание о его магии — настолько же мощной, насколько она была неприятной — послало холодную струйку беспокойства вниз по моему позвоночнику. Этан, должно быть, почувствовал мой дискомфорт; он положил руку мне на спину, теплую и приятно ревнивую.
— Я могу еще немного подокучать тебе? — спросил Бальтазар. Его голос был сладок как мед, взгляд теплый и манящий.
Или, может, это просто его магия разыгралась.
Девушка кивнула, протянула руку, когда он подал свою, и вышла к нему вперед.
— Мы раньше никогда не встречались, так?
Она кивнула.
— Мы никогда не встречались.
— И все же здесь, рядом с этим прекрасным зданием, — он указал рукой на Ригли Билдинг позади себя, — в этом прекрасном мегаполисе чем-то удивить сложно, но возможно.
— К чему он ведет? — пробормотал Этан себе под нос, пальцами потирая челюсть, пока наблюдал за монитором.
— Здесь очень красиво, — согласилась Пак.
Бальтазар разогнул и сжал в кулак пальцы правой руки, затем раскрыл их, чтобы показать безупречно расцветший, нежный белый цветок. Глаза женщины расширились.
