— Это тебе, — сказал он, и она взяла его, глубоко вдыхая аромат.
Ее взгляд слегка рассеялся, губы приоткрылись в том, что выглядело как восхитительная агония. Но я видела правду в ее глазах — зрачки расширились, маску возбуждения перекрывал страх, ложась на отсутствие контроля.
От искреннего сочувствия по моей спине пробежала дрожь. Она не притворялась; ее зачаровали.
— Этан, — проговорила я, слово едва ли вышло шепотом.
Он подошел поближе к экрану, глаза расширились в ужасе, поскольку он наблюдал за сценой, развернувшейся прямо перед нами.
— Он зачаровал людей на Мичиган-Авеню. — Я уловила импульс страха в его голосе, потому что Бальтазар сделал то, чего боялся Этан.
— Прямо на чертовой улице, — пробормотала Линдси, ее глаза были прикованы к экрану.
— Келли, — позвал Люк. — Он делает то, что мы думаем?
— Гламур, — ответила она. — Я его чувствую, но только отдаленно. В данный момент он очень сосредоточен на ней.
Люк взглянул на Этана.
— Сир?
Этан не стал раздумывать.
— Он не может манипулировать людьми на Мичиган-Авеню. Это насилие над людьми, и они несомненно распнут за это. Пусть она это остановит.
Люди знали о существовании вампиров и за прошлый год узнали о некоторых наших сильных и слабых сторонах. Но они не были, по крайней мере, насколько мы знали, полностью осведомлены о вампирском гламуре — и его способности влиять и управлять.
— Понял. Келли, ты должна вмешаться. Двигай вперед и останови это. Уведи его с чертовой улицы. Подкупи его, примени свой собственный гламур, если потребуется. Но без насилия.
— Поняла, — тихо ответила Келли. — Выдвигаюсь.
Камера переместилась ближе к Бальтазару, к женщине в его руках. Она положила руку ему на грудь и, когда толпа захохотала от радости — словно она просто играла свою кокетливую роль — подалась вперед и прижалась к нему губами.
Келли проталкивалась к ним, камера дергалась, пока она пыталась пробиться силой сквозь толпу, не желающую ради нее расступаться. Люди были слишком поглощены шоу, чтобы отходить или лишаться своих мест.
Словно хищник, почуявший добычу, Бальтазар посмотрел прямо в камеру, широко улыбнулся всем нам, чтобы мы видели… а затем толкнул несчастную женщину Келли в руки.
Келли тихо выругалась, поймала человека и помогла ей спуститься на землю, где толпа окружила их, чтобы предложить помощь.
— Твою мать, — проговорил Люк. — Келли, не спускай с него глаз! Не спускай с него глаз!
Келли быстро двигалась, и камера снова переместилась… но его не было.
— Вперед! — рявкнул Люк.
Келли послушалась, поднимаясь и прокладывая путь сквозь руки, ноги и торсы людей, которые окружили ее и женщину, принуждая ее отступать к каменной ограде, что отмечала спуск к реке Чикаго внизу.
Она посмотрела вниз, налево, направо, пробежалась глазами по каменной пристани, где пустовали катеры, раскачиваясь в темной воде. Не было никаких признаков Бальтазара.
Люк выплюнул проклятие.
— Он не мог просто исчезнуть, — сказал Этан, его голос был низким и опасным.
— Не мог, — согласилась я. — Но он быстрый. Настолько быстрый, что пребывание на его скорости заставляет казаться, будто все вокруг тебя замедляется.
Вампиры в комнате посмотрели на меня с любопытством.
— Вот на что это было похоже, — сказала я, заставляя свой голос оставаться спокойным, — когда он зачаровал меня. Он очень, очень силен.
— Он снова объявится, — печально сказал Этан, вдруг звуча устало. — Он не может устоять. Сегодня он показал нам, что может сделать, что будет делать, чтобы разрушать этот город до тех пор, пока мы не дадим ему то, чего он хочет.
— Он не сможет попасть в Дом, — произнес Катчер. — Не с защитой.
— Нет, — согласился Этан. — Но я подозреваю, что это не остановит его попыток. Либо здесь, либо на улице, либо еще где-нибудь, где он считает, что сможет заставить нас действовать. Он не выдвигал требований, не определенно, но он сделает это довольно скоро.
Он пробормотал проклятие.
— Мне следовало убить его, когда у меня был шанс.
***
После того, как Люк выключил экран и в расстройстве швырнул наушник через комнату, мы собрались в кабинете Этана.
— Убийство бы не облегчило твою совесть, — спокойно сказала я.
— Нет. Но это бы избавило мир от еще одного социопата. Он не остановится, пока не достигнет своей цели, какой бы она ни была. Слава? Власть? Почти наверняка. Возможно, уничтожить все, что было здесь построено. Возможно, уничтожить меня и то, что принадлежит мне.
— Мы не позволим ему, — сказала я, взяв его за руку и переплетая наши пальцы.
Он пробормотал что-то на шведском.
— Что я говорил по поводу алкоголя?
— Что его недостаточно. Но могу поспорить, что немного действительно старого виски со вкусом топлива снимет напряжение.
— Возможно, — произнес он, затем наклонился и поцеловал меня в лоб. — Возможно.
Зазвонил мой телефон, я достала его и увидела номер Джонаха на экране. Я ничуть не горела желанием говорить с ним сейчас, как и раньше. Если ему было что мне сказать — или извиниться — мог послать сообщение. А поскольку он этого не сделал, я убрала телефон.
Этан посмотрел на Люка.
— Как нам от него избавиться?
— Ну, у нас совсем не было времени, чтобы это проанализировать.
— А что насчет графика времени? — спросила я Люка.
— Движется, но медленно. Библиотекарь заполучил несколько сканов «Memento Mori» из Лондона, и он работает с Джеффом над алгоритмом поиска упоминаний Бальтазара или других вампиров.
Мне нужно собрать Джеффу подарочную корзину. Гигантским белым тиграм нравится кошачья мята?
— Что насчет приютов? — спросил Этан.
— Приюты так называются не просто так; они не поклонники выдачи информации, особенно теперь, когда мы отказались от связи с ГС. Но у нас есть наводка на дом в Абердине, и мы вернемся к этому.
— А владелец квартирного дома?
— У меня такое чувство, будто я на допросе, — сказал Люк, драматически дернув за воротник своей рубашки. — К счастью, информацию о многоквартирном доме, находящемся в Чикаго, было найти намного проще. Небольшая компания по управлению недвижимостью. Легальная, и у них есть несколько таких домов в Лупе. Как правило, сдают их в аренду сильными мира сего. — Он ухмыльнулся мне. — Я проверил, чтобы убедиться, не является ли одним из них твой отец. Но, к сожалению, не повезло.
— Маленькое чудо, — произнес Этан.
