Мэллори улыбнулась и щелкнула пальцами в сторону, как бы направляя его, но его вращение внезапно завихляло.
— Ах, черт, — произнесла она, поворачиваясь и дергая меня на пол, когда браслет закружил по воздуху, словно лезвие, и метнулся через комнату. Он пронесся над нашими головами и врезался в противоположную стену с громким треском.
Мэллори посмотрела вверх, поднялась на ноги и скривилась.
— Как думаешь, он это заметит?
Я взглянула на большого размера подпалину на стене.
— Пожалуй, — ответила я, браслет звякнул об пол, когда я поднялась на ноги. В полуметре от отметины висела картина, закрепленная проволокой от крюка над лепниной. Я сдвинула ее в сторону, чтобы прикрыть дыру, затем отошла назад, встала рядом с Мэллори и осмотрела дело рук своих. Картина была в неудобном месте, но это был пейзаж, который мне не очень-то и нравился; ни один британский пасторальный
[76] пейзаж не обходился без человека, одетого в льняную рубашку, выходящего из пруда.
— Ты же знаешь, что мы обе уже взрослые. Мы могли бы просто сказать ему, что произошло.
Она фыркнула от смеха.
— Ага, но дурачиться с Дартом Салливаном так весело.
С этим я не могла не согласиться.
— Что ты теперь будешь делать с браслетом?
— Наверно, просто закончу все по-старинке, — ответила она и пальцем дотронулась до браслета. Он немного поднялся, разок очаровательно содрогнулся, а затем упал на пол, выглядя совершенно обыкновенным.
— Готово, — сказала она, но немного покачнулась на ногах.
— С тобой все в порядке?
— Просто устала. — Она заправила волосы за уши и повертела туда-сюда головой, от этого движения ее шея захрустела. — Ничего, чего бы не смог исправить месячный отпуск на Бимини
[77].
— Я с тобой, — сказала я, протягивая руку, чтобы не дать ей упасть. — Думаю, твоя магия становится чище. Это важно?
Она просияла.
— Серьезно? Это определенно важно. Что-то вроде, — она замолчала, пока подыскивала метафору, — бриллианта с большей прозрачностью. Или пива с меньшим количеством добавок.
— Круто. Это от практики зависит?
— Это из разряда больше-не-копаюсь-в-темных-искусствах. И да, от практики. Когда ты впервые узнаешь, как это делается, как использовать магию, ты притягиваешь кучу всякой всячины. Эмоции, магические объедки, атмосферную энергию. Всякую грязь, касающуюся магии.
— Фигню из объединенного психического пространства? — спросила я, думая о Линдси.
— Ну да. Типа того. И когда ты становишься более опытным, то знаешь, что ищешь, можешь видеть это более ясно, можешь притянуть хорошую материю. — Она подошла к браслету и подула на него, прежде чем поднять.
— Горячий, — сказала она с улыбкой, перекидывая его с руки на руку. — С металлом такое иногда бывает. Что-то связанное с магией, атомами и непонятным языком квантовой механики, который я не понимаю. — Браслет, видимо, достаточно остыл, потому что она протянула его мне. — Надевай его перед тем, как ложишься спать; снимай, когда просыпаешься. Он может высосать из тебя силы.
— Почему это?
— Потому что, чтобы не подпускать Бальтазара к твоей голове, он должен «работать». И поскольку я буду удерживать защитное заклинание Дома на месте, он будет использовать тебя, чтобы работать. Я — создатель; ты — батарейка.
Я приподняла его двумя пальцами.
— Не думаю, что мне с ним будет комфортно.
— Конечно, будет. Я буду делать то же самое, за исключением того времени, когда ты сама защищаешь свою задницу, я буду защищать задницы всех твоих клыкастых собратьев.
Когда она это высказала, мое возражение показалось довольно слабым.
— Ну ладно, — проговорила я и положила браслет на тумбочку, чтобы не забыть про него.
— Знаешь, что? — спросила я, взглянув на нее после того, как сверилась с часами. — До рассвета у нас осталось немного времени. Почему бы нам просто не потусоваться здесь?
Она наклонила ко мне голову.
— Что ты задумала?
— Мэллокейки и малобюджетные научно-фантастические фильмы.
— Насколько малобюджетные?
— «Нападение косатки: Возрождение».
Ее глаза засветились, как солнце на рассвете.
— Ты заманила меня «косаткой».
Все они так говорили.
***
Она сделала перерыв, чтобы поделиться новостями с Катчером, пока я кратко излагала Этану о защитном заклинании и просила его дать нам немного времени, чтобы отдохнуть. И поскольку у нас было незаконченное дело, немного времени для меня и Мэллори, чтобы обсудить кое-какие вещи…
Когда переоделась в удобные штаны и футболку «Кабс», я включила телевизор и нашла нужный канал. Мэллори скинула свою обувь, и мы развалились на кровати, взяв коробку Мэллокейков, которую я хранила в ящике как раз на чрезвычайные случаи, подобные гиенам на охоте. Если бы гиены каким-то волшебным образом обращали особое внимание на сверхъестественных с пристрастием к шоколаду.
— Как там шоколадный ящик? — спросила я, разрывая целлофан на Мэллокейке, откусывая пьянящий кусочек шоколадного бисквита с кремом и закрывая глаза, чтобы им насладиться.
— Скучает по тебе, — ответила она, остановившись на полуукусе, чтобы посмотреть, как косатка перекусывает тело пловца за один укус. — Но я составляю ему компанию. — Шоколадный ящик — это, как и предполагает название, ящик на кухне Мэллори, в котором, когда мы жили вместе, хранилась моя шоколадная заначка. Надо бы попросить ее прислать мне посылку с гостинцами. Не то, чтобы Марго с Этаном жадничали, когда дело касалось угощений.
Мэллори поправила подушки за своей спиной и разорвала обертку Мэллокейка.
— Ты готова рассказать мне о свадьбе?
Она продолжила жевать, уперев глаза в экран.
— Нечего рассказывать.
— Мэллори Дилэнси Кармайкл. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой в этом мире, за исключением, пожалуй, Катчера, и это только потому, что он знает тебя посредством интимной связи.
— Мне не нравится, как звучит это словосочетание. Интимная связь.
— А мне не понравилось его произносить. Квиты.
Она повела плечами и застонала.
— В этом нет ничего особенного. Мы просто подумали, что будет лучше двигаться вперед и сделать что-нибудь простенькое.
