— Когда принесут колбасу, пусть передадут ее мне.
С этими словами Сикорский открыл дверь и вошел в комнату для допросов. Окинув ее быстрым взглядом, как будто не видел все через стекло, он рявкнул на молодого сотрудника:
— Что здесь происходит?
— Да вот допрашиваю его!
— И что удалось выяснить?
— Пока ничего, ваньку валяет. Но я из него все выбью, дайте только время!
— Пошел вон! — рявкнул на него Сикорский.
Парень обиженно фыркнул и вышел из комнаты.
Сикорский сел на стул напротив избитого охранника и сочувственно проговорил:
— Что они с вами сделали! Это просто ужасно!
— Главное, я ведь все рассказал, что помню! — заторопился охранник, — про секретаршу эту, и вообще… Я же ведь всей душой. Что прикажут — все что помню.
— Скверно! — поморщился Сикорский. — Как вас зовут?
— Вахромеев! — Охранник попытался вытянуться по стойке «смирно», но из этого ничего не вышло.
— А по имени-отчеству?
— Василий Андреевич.
— Так вот, Василий Андреевич, хочу вам сказать, что теперь я — начальник службы безопасности концерна. Прежний начальник уволен. И прежние методы больше не будут применяться. Я принесу в службу безопасности перемены…
— Слава богу! — вздохнул охранник. — Так что, вы меня отпустите?
— Не так скоро! — Сикорский вежливо улыбнулся. — Мы же с вами еще не все вспомнили.
— Все, я все вспомнил, что мог! Больше мне вспоминать нечего, клянусь вам.
— Жаль.
В дверь постучали. В комнате появился молодой сотрудник — не тот, который допрашивал Вахромеева, — и протянул Сикорскому большую палку колбасы.
— Быстро, — похвалил Сикорский.
Как только дверь за парнем закрылась, он повернулся к Вахромееву и проговорил:
— Как я вам сказал, я хочу внедрить в работу нашей службы перемены. Всякая служба нашего концерна должна быть экономически выгодна. Думаю, вы с этим согласны?
Вахромеев ничего не понял, но на всякий случай кивнул, чтобы не сердить начальство.
— Хорошо, что вы согласны. Я проанализировал работу нашей службы и нашел в ней неиспользованные резервы. Вот, к примеру, тот человек, который так грубо и неэффективно вас допрашивал. Он не нужен нам на своем месте, поскольку не приносит пользы. Но это не значит, что он не может принести пользу в каком-то другом качестве. Вы ведь знаете, Василий Андреевич, что производит наш концерн?
— Мясо, — удивленно произнес Вахромеев. — Еще продукты мясные разные.
— Совершенно верно! — оживился Сикорский. — Наш концерн производит различные мясопродукты: фарш, сосиски, колбасы, такие как эта. — Он показал на палку колбасы. — Мясопродукты — это наш, образно говоря, хлеб, это прибыль, без которой наш концерн не может существовать. Так что если тот человек, который вас так неумело допрашивал, не может приносить пользу на своем месте — пусть он принесет ее на другом. Вы со мной согласны?
— Со… согласен!.. — отозвался Вахромеев, не понимая, к чему клонит новый начальник.
— Очень хорошо, что согласны! Вы знаете, сколько примерно весил тот человек, что вас допрашивал?
— Килограммов семьдесят.
— Да, где-то так, — задумчиво кивнул Сикорский и взвесил колбасу на руке. — А эта палка — примерно два килограмма. Это значит, примерно тридцать пять палок колбасы…
— Что? — испуганно переспросил Вахромеев. — Какие тридцать пять палок?
— Примерно такие, как эта. Однако быстро они ее сделали! Боюсь, не в ущерб ли качеству?
С этими словами Сикорский разломил колбасную палку и поморщился:
— Так я и думал! Ну, это уже никуда не годится! Пуговица в колбасе — это уже ни в какие ворота!
В его руке была коричневая пуговица. Такая же, как на пиджаке молодого сотрудника, которого он только что выгнал.
Вахромеев побледнел.
— Это что же, вы того парня, который меня здесь допрашивал… того?
— Я же вам сказал — каждая служба должна быть в первую очередь экономически эффективна!
Он положил колбасу на стол и встал:
— Так что, Василий Андреевич, вы действительно больше ничего не помните?
— Нет, постойте! — остановил его охранник. — Я еще кое-что вспомнил. В тот же день девушка приходила, мне, говорит, к Ольге Владимировне, срочно…
— Это мы уже знаем, — равнодушно ответил Сикорский. — Вы мне что-нибудь новенькое расскажите!
— Так вот я и хочу! Она когда про секретаршу новую услышала, сразу спросила: а что, говорит, она брюнетка? Коротко, говорит, стриженная? Так что я думаю, знала она ее! И если ее найти — так и на ту секретаршу липовую можно выйти!
— Вот как? — На этот раз в голосе Сикорского прозвучал интерес. — А документы у этой девушки вы проверяли?
— А как же! Это первым делом!
— И какая же у нее фамилия?
— Цветкова! — с готовностью сообщил охранник. — Инна Романовна Цветкова!
— Отлично! Вот видите, вы подумали — и вспомнили важную информацию!
— Значит, меня не того? — робко осведомился Вахромеев.
— Не чего? — удивленно переспросил его начальник.
— Не пустят на колбасу? — Вахромеев испуганно покосился на колбасную палку.
— Что?! — Сикорский широко открыл глаза. — Василий Андреевич, да что вы такое придумали? Мы же не дикари какие-нибудь!
С этими словами он вышел в соседнюю комнату.
— Браво! — приветствовал его Разуваев. — Должен сказать, вы произвели на меня впечатление!
— Я не ставил перед собой такую задачу. Я хотел только получить информацию — и получил. А теперь быстро ищите эту самую Инну Романовну Цветкову.
Двое мужчин спортивного телосложения подошли к двери квартиры. Из-за этой двери доносились громкие ненатуральные голоса — там работал телевизор.
Мужчины переглянулись, один из них нажал на кнопку звонка.
Некоторое время ничего не происходило. Мужчина позвонил еще раз. Наконец звук телевизора стал чуть тише, послышались шаркающие шаги, и недовольный голос за дверью произнес:
— Ну чего звоните? Чего звоните? Чего надо? Слышите же, человек отдыхает!
— Откройте, Инна Романовна! — проговорил один из мужчин обманчиво мягким голосом.
— Чего это?
— Откройте, — заговорил второй. — Это из жилконторы, по поводу водяных счетчиков!
— Каких еще счетчиков? Ничего не знаю!
— Мы должны их проверить, иначе будем начислять вам плату за воду по тройному тарифу!
