– У него что-то было с собой?
– Только тубус. Сказал, работает чертежником.
– Благодарю, милый. Ты просто чудо, – расплылась в чарующей улыбке Елизавета-Мария, а когда мы начали спускаться по лестнице, спросила: – Лео, во что ты влез на этот раз?
– Ни во что.
– Тебя пытались убить!
– Понятия не имею, кто и зачем.
Я первым вышел на улицу, настороженно огляделся по сторонам и перебежал через дорогу.
– С твоей смертью в моей жизни произойдут весьма серьезные изменения, мой милый Лео! – напомнила Елизавета-Мария, запирая за нами входную дверь. – Поэтому просто расскажи, что происходит! Пожалуйста, не вынуждай меня выяснять все самой!
Я только покачал головой и поднялся на второй этаж. Пулевые отверстия в стене были едва заметны, но не обратить внимания на расколотое окно ванной было попросту невозможно. Я поднял с пола зеленоватый осколок и обернулся к суккубу.
– Как стрелок вообще умудрился меня разглядеть?
– В первую очередь тебя должно интересовать не это, а откуда он узнал о твоем появлении в доме!
– Верно, – кивнул я, припомнил я окрик суккуба и спросил: – Что ты хотела сказать, когда позвала меня?
– Какую-то ерунду, – пожала плечами Елизавета-Мария. – Чтобы ты поторапливался или одевался теплее. Не помню!
– Твоя ерунда спасла мне жизнь.
– И это радует. Я на твоей стороне, Лео.
– Если ты действительно хочешь помочь, наведи порядок до возвращения миссис Харди.
Елизавета-Мария закатила глаза и горестно вздохнула.
– Ну пожалуйста! – попросил я.
– Хорошо! – сдалась суккуб. – Но самоходная коляска уже стоит под всеми парами, и я буду не я, если не выеду сегодня в город! Куда ты собирался? Я отвезу. Или прибирайся здесь сам.
Я несколько секунд обдумывал выдвинутый Елизаветой-Марией ультиматум, потом сдался и махнул рукой.
– Будь по-твоему.
– Спускайся в каретный сарай. И не подходи к окнам!
– Стрелок уже далеко отсюда! – возразил я, но, первым делом зайдя в спальню Лилианы, все же занавесил окно.
В повторное покушение мне нисколько не верилось, просто не слишком уютно ощущать себя мишенью в тире, и не важно – взяли уже тебя на прицел или еще нет.
3
Много времени сборы не заняли. Мои вещи Лилиана привезла из отеля с собой; вечерний костюм и сорочки висели в шкафу, остальное отыскалось в задвинутом на антресоли чемодане. И все бы ничего, но легкие штиблеты, столь подходящие для летней жары, мало годились для дождливого октября, а никакой другой обуви у меня не оказалось.
Одевшись, я встал у зеркала, посмотрел на свое отражение и первым делом решил купить головной убор. С прической категорически не повезло.
Еще среди сложенных в чемодан вещей обнаружились солнцезащитные очки – те самые, что купил когда-то в ломбарде, – с изрядно поцарапанными круглыми окулярами темного стекла, и хоть мои глаза больше не резал яркий свет электрических ламп, а небо затягивали плотные облака, я прихватил их с собой.
Как и револьвер. Громоздкий «Веблей – Фосбери» в карман не поместился, его пришлось засунуть сзади за ремень брюк, пусть в отличие от плоского «кольта» правительственной модели он и давил барабаном на поясницу.
Но иначе никак, придется потерпеть.
Елизавета-Мария ждала меня у каретного сарая. Я подошел к ней, заглянул в ворота и присвистнул от одобрения при виде приземистой ярко-красной самоходной коляски с двумя кожаными креслами – водителя и пассажира. Фары, оси и ободья колес сверкали позолотой, впереди красовалась золоченая же надпись: «Стенли».
– Подними верх, – попросила Елизавета-Мария, надевая гогглы.
– Насколько хорошо ты управляешь этой штукой? – обеспокоенно поинтересовался я, выполняя распоряжение суккуба.
– Это всяко проще, чем извлечь человеку мозг без повреждений черепа, – легкомысленно фыркнула Елизавета-Мария, натянула кожаные шоферские краги и забралась за руль.
Я уселся в соседнее кресло, и сарай вдруг наполнился дымом, а потом приземистая самоходная коляска неожиданно резво тронулась с места и выкатила во двор.
– Расслабься, Лео! – рассмеялась Елизавета-Мария. – Альберт настоял, чтобы я прошла обучение!
Меня это заявление нисколько не успокоило, но отказываться от поездки было уже поздно: самоходная коляска выехала со двора и затряслась на неровной брусчатке. Пока мы катили по пустынной узенькой улочке, все шло неплохо, но дальше на дорогах оказалось не протолкнуться от экипажей, повозок и громоздких паровиков. Елизавета-Мария лавировала между ними, беспрестанно сыпля проклятиями и яростно давя на клаксон. Несколько раз ей лишь в самый последний миг удавалось уйти от верных столкновений, и летевшую вслед нам брань я не хочу даже вспоминать.
И это еще сыпавший с неба мелкий дождь разогнал зевак по домам, и потому не приходилось опасаться сбить перебегавших через проезжую часть пешеходов!
Погода и в самом деле оставляла желать лучшего. Воздух обжигал непривычной для октября прохладой, а зависшие над городом тяжелые облака сыпали мелким дождем. Но дышалось при этом на удивление легко: сильный западный ветер в кои-то веки выгнал из города смог, а морось прибила к земле пыль.
– Тебя подождать? – поинтересовалась Елизавета-Мария, после того как остановила самоходную коляску у конторы моего поверенного.
– Нет! – отказался я, выбираясь на мостовую. – Больше никогда!
За время поездки меня укачало, и земля под ногами ходила ходуном. К тому же весь путь капли дождя залетали под брезентовый верх самоходной коляски, и я изрядно озяб. В отличие от Елизаветы-Марии у меня кожаной куртки не было.
– Слабак! – рассмеялась суккуб и стремительно укатила прочь.
Я с отвращением глянул на темное серое небо и поспешил укрыться от дождя в особняке. На ходу махнул рукой консьержу и поднялся в контору поверенного.
– Виконт?! – удивился тот. – Что-то случилось?
Я подошел к окну, оглядел серую улицу и покачал головой.
– Нет, все в порядке. Мне нужен саквояж из сейфа.
– Вы уверены?
– Вполне.
Поверенный явственно заколебался, а потом предложил:
– Вызвать вам извозчика?
– Нет, – отвернулся я от окна, так и не заметив на улице никого подозрительного. – Мне просто нужен саквояж.
Юрист нехотя отпер сейф и достал из него новенький кожаный саквояж с моей заначкой на черный день – ста тысячами франков наличными.
– Виконт, у вас точно все в порядке?
– Абсолютно, – подтвердил я. – Мне пора идти. Срочная встреча.
