Но на монетный двор прибыл точно герцог Логрин – имперский герб на дверцах удалось разглядеть со всей отчетливостью.
Самоходный экипаж шустро прокатил по мосту и въехал в незамедлительно открывшиеся перед ним ворота крепости. Броневик проделал этот путь далеко не столь уверенно, да еще и страшно рычал движком, взбираясь на крутой изгиб каменной переправы, но не заглох и не забуксовал.
Восемь и девятнадцать секунд – именно столько показал секундомер зажатого в моей руке хронометра.
Взяв за основу первый из показателей, я вернулся к спрятанной в кустах коляске и переложил в нее бомбу, а чемоданчик забросил подальше в густую траву. После этого надел кожаный реглан, натянул брезентовые перчатки и отправился на прогулку по набережной.
Без лишней спешки я прошелся вверх по течению Ярдена, встал на обзорной площадке и внимательно осмотрел окрестности. Что-то было не так, некое наитие подсказывало это со всей отчетливостью, но сформулировать собственные опасения никак не получалось.
Просто… как-то слишком уж тихо и спокойно было в округе. Шутка ли сказать – де-факто первый человек империи соизволил посетить монетный двор, а на перекрестках даже постовых констеблей не выставили. И всего сопровождения – один броневик. Ни конных гвардейцев, ни завалящего дирижабля в небе. Ничего.
И это – на следующий день после подрыва главы полиции метрополии?
Нет, столь вопиющая беспечность начальника охраны регента была мне сейчас только на руку, но некомпетентные люди подобных постов отродясь не занимали. Либо отсутствие сопровождения стало результатом вмешательства людей принцессы Анны, либо герцог Логрин по какой-то причине решил свой визит на монетный двор не афишировать. И то и другое в предоставленные мне объяснения нисколько не вписывалось.
Но паниковать раньше времени я не стал, лишь посильнее запахнул плащ и втянул голову в плечи, ежась от порывов дувшего с Ярдена свежего ветра.
Высоко в небе лениво дрейфовала в сторону порта вереница грузовых дирижаблей, по реке медленно-медленно тащил за собой баржу паровой буксир, и ветер относил к берегу клубы вонючего черного дыма. На улицах было безлюдно. Вдалеке шла юная парочка, навстречу им катил свою тележку надсадно сопевший старьевщик. Больше – никого.
Все было обычно, все было как всегда, но по спине от дурного предчувствия так и бегали колючие мурашки.
Мандраж перед акцией? Возможно, но совсем не факт…
5
Со смотровой площадки к выезду с монетного двора я двинулся, как только дрогнули и начали медленно распахиваться толстенные створки ворот. В голове давно уже были просчитаны скорость экипажа регента и катящейся под горку детской коляски; оставалось просто отпустить ручку, дойдя до нужной секции ограждения набережной. Шоферу волей-неволей придется затормозить перед неожиданным препятствием, а изгиб моста прикроет меня от пулемета броневика.
«Идеальный план. Не о чем волноваться, просто не о чем», – так успокаивал я себя, шагая с закушенной от волнения губой, и, разумеется, все немедленно пошло наперекосяк.
Самоходный экипаж регента вылетел на мост, не успели еще окончательно раскрыться ворота. Бомба к этому времени уже была у меня в руке; я подтолкнул коляску, и та резво помчалась по неровной брусчатке к выезду с монетного двора на набережную.
Время оказалось рассчитано просто идеально – коляска выкатилась на проезжую часть прямо перед носом съезжавшего с моста экипажа. Шофер заметил ее слишком поздно и уже никак не успевал отвернуть в сторону; ему оставалось лишь ударить по тормозам, а вместо этого он до упора утопил педаль газа.
Изогнутое крыло со всего маху угодило в коляску, и сильный удар отшвырнул ее на середину дороги. Экипаж стремительно вывернул на проезжую часть, ободрал борт о фонарный столб и помчался прочь, все увеличивая и увеличивая скорость.
Я так и остался стоять на тротуаре с бомбой в руке.
Проклятье! Да что здесь такое творится?!
И тут из ворот выкатил броневик сопровождения. Надсадно ревя мощным пороховым движком, он уже взобрался на изгиб моста, когда вдогонку из крепости вдруг выплеснулась волна тьмы. Бронированную самоходную коляску смахнуло в воду, словно она ничего не весила, следом с жутким грохотом рухнули сорванные неведомой силой створки ворот.
Отголосок инфернального всплеска врезался в меня и отбросил на пару шагов, едва не сбив с ног, а потом набережная дрогнула, и хлынувшая из ворот форта тьма бурным чернильным потоком покатилась по мосту. Но чем дальше несся потусторонний девятый вал, тем сильнее он размывался и терял свою ужасающую мощь. Текущая вода издревле считалась надежной защитой от сил зла, и пусть в наш просвещенный век мало кто продолжал верить в подобные сказки, факт оставался фактом – тьма отступила на монетный двор, не в силах преодолеть реку.
Я испуганно попятился назад, но, прежде чем успел броситься наутек, захватившая остров сила вновь выплеснулась наружу. На этот раз она приняла облик беспросветно-черной человеческой фигуры. От трепетавшего вокруг нее муара открывались и развеивались целые клочья, но потустороннее существо даже не замедлило шага, пересекая мост. И лишь когда безликий монстр ступил под протянутые меж фонарных столбов электрические провода, клубившийся вокруг него сонм бессчетных серых точек вспыхнул ворохом искр и развеялся без следа.
Залитый кровью с головы до ног человек, вооруженный каменным ножом, направился прямиком ко мне; я рванул рычаг стартера адской машинки и метнул ее, только не в жуткого пришельца, а в ближайший фонарный столб.
Взрыв разметал во все стороны каменные осколки, снесенная ударной волной опора накренилась и на миг зависла на проводах, но сразу оборвала их своей тяжестью и рухнула прямо под ноги инфернальному созданию. Сверкнул ослепительный разряд, порождение ада отлетело назад, и хоть оно моментально восстановило равновесие, теперь между нами на земле искрили электрические провода.
Электричество сильнее магии!
Я всей душой верил в превосходство науки над колдовством, и все же без промедления развернулся и со всех ног припустил наутек. Перебежав через дорогу, я вломился в росшие на обочине кусты, продрался через них на пустырь, и сразу из лабиринта покосившихся сараев навстречу выдвинулись два парня в одинаковых черных дождевиках.
Бойцы слаженно вскинули короткие карабины, и на меня уставились увитые толстыми жгутами проводов стволы. Именно на меня, а вовсе не на пустившегося в погоню инфернального преследователя.
Выхватить пистолет я не успевал, поэтому просто рухнул на землю и кубарем покатился в высокой траве. Воздух над головой прошили короткие очереди, а потом голова одного из стрелков просто лопнула, забрызгав кровью и мозгами напарника! Грохнул новый выстрел, и на траву рухнул уже второй парень – пуля неведомого снайпера угодила ему точно в затылок.
Ощущая себя беззащитной мишенью, я вскочил с земли и сразу уловил за спиной леденящее присутствие зла. Оставляя за собой кровавые следы, высокий человек с содранной кожей рвался через густые кусты, и листья от его касаний осыпались невесомым прахом, а ветви чернели и отмирали.
