И он отправился дальше.
— Медведица! Ты не знаешь, как мне построить дом?
— Я устраиваюсь в берлоге. Ветер вывернул с корнем дерево, появилась удобная яма. Натаскаю на дно травы, мха и опавших листьев. Сверху яму прикрою ветками. Глядишь — и готов мой дом с крышей и мягким полом!
«Ссс… Я же говорил: человек не поссстроит дом. Шшш… Женщина ссс ним не оссстанется, — сказал сам себе Тринадцатиногий Змей. — Шшш… Это будет смешшшно!»
— Спасибо тебе, Медведица, — вздохнул Человек. — Но Женщине и Человечку вряд ли будет уютно в берлоге.
Он бродил до самого вечера, спрашивал и смотрел, но так и не понял, что делать. На Человека накатила усталость: он не знает, как строить дом. И к нему никто никогда не придет. У него не будет ни Женщины, ни маленького Человечка. А он прогнал даже Змея…
Тут Человек вышел к озеру. Человек и раньше часто гулял у озера. Но сегодня оно было особенно тихим и невозможно прозрачным. И казалось, что Небо опрокинулось в воду и пустило звезды поплавать.
Человек посмотрел на свое отражение — и его осенила догадка:
— Мой дом не может быть ни норой, ни берлогой, ни логовом, ни гнездом. Он будет и тем и другим. Он будет как Человек. Он будет как целый Мир. Вот каким будет мой дом.
«Ссс… Ссскоро распустится крокуссс. Ссскоро из-под Земли пробьются двенадцать ключей. Шшш… И кукушшшка скоро прокукует сто раз. Шшш… Слишшшком мало времени… — сказал сам себе Тринадцатиногий Змей. — Ссс… Человек не уссспеет… Ссс… Женщина ссс ним не оссстанется. Шшш… Это будет смешшшно!»
Умел бы Змей улыбаться, он улыбнулся бы — так, как улыбаются змеи: обнажив ядовитые зубы. Но он не умел улыбаться — только смотрел немигающим взглядом, и в пасти его дрожал раздвоенный язычок.
5
Человек решил строить дом в самом центре Нового Мира. Он поднялся на холм над рекой, где сходились стороны света.
А Тринадцатиногий Змей спрятался неподалеку и следил за тем, что делает Человек.
Человек работал от зари до зари. Его дом поднимался всё выше. Ногами его были сваи. А телом — крепкие стены.
«Шшш… Дом еще не готов, — сказал сам себе Тринадцатиногий Змей. — Ссс… Человек не уссспеет. Уже рассспускается крокуссс…»
А Человек тем временем вырубил в стенах окна — и дом распахнул глаза на восходящее Солнце. Потом он навесил дверь — и та приветливо распахнулась, ожидая гостей.
«Ссс… — сказал сам себе Тринадцатиногий Змей. — Ссслышу, пробились ключи. Шшш… А у дома еще нет крышшши. Ссс… Человек не уссспеет».
Но вот появилась и крыша — как большущая шапка на голове Человека.
Человек облегченно вздохнул:
— Я закончил работу. Успел.
«Шшш… Ошшшибаешься! — сказал сам себе Тринадцатиногий Змей. — Этот дом на тебя не похож. У него нет сссамого главного!»
Ветер услышал эти слова и донес их до Человека: «Нет сссамого главного!»
— Самого главного? Что это?
«Шшш… Ты не догадаешшшься… — прошипел Тринадцатиногий Змей. — Шшш… А вот и кукушшшка!»
Человек обошел свой дом, подправил его тут и там. Смазал дверь, чтобы не скрипела… Нет, он не понимает! А кукушка уже кукует!
«Так я и думал! Ссс… Человек не уссспеет!» — сказал сам себе Тринадцатиногий Змей.
А Человек теперь слышал только кукушку.
— Не торопись, кукушка! У меня тревожно на сердце. Оно слишком сильно бьется, как никогда не билось…
В Новом-преновом Мире всё случалось впервые. Человек впервые так прислушался к сердцу — и его осенила догадка: у дома должно быть сердце.
— Нужно сложить очаг!
И когда кукушка прокуковала сто раз, а Земля приготовилась сделать новый вдох, очаг уже был готов. И в нем запылал огонь — горячее сердце дома.
— Вот и всё, — сказал Человек. — Я построил свой дом. В нем поселятся Женщина и маленький Человечек. Ждать осталось недолго.
«Шшш…» — прошипел в кустах Тринадцатиногий Змей.
Умел бы Змей улыбаться, он улыбнулся бы — так, как улыбаются змеи: обнажив ядовитые зубы. Но он не умел улыбаться — только смотрел немигающим взглядом, и в пасти его дрожал раздвоенный язычок.
6
Женщина торопилась. Не шла, а почти бежала: кукушка уже кукует! Скорее, скорее. Длинные волосы Женщины развевались по ветру. Но тут она вдруг увидела…
Ложбинка у леса вспухла змеиными кольцами. Из оврага выбрался Тринадцатиногий Змей. Он царапнул Землю тринадцатою ногой, и его голова закачалась.
— Ссс… Женщина! Вот ты какая! Красссивая… Шшш… Лучшшше всех.
— У меня нет времени, Змей! Меня ждет Человек.
— Шшш… Человек… Я лучшшший друг Человека.
— Лучший друг Человека?
— Ссспроси кого хочешь. — Змей ударил хвостом по Земле, и из норы появился толстый испуганный Суслик. — Ссс… Сссейчас же ссскажи: «Змей — лучшшший друг Человека!» — громко велел он Суслику. И добавил чуть слышно: — Или я топну ногой рядом с твоей норкой.
— А что т-такого? А что т-такого? — сказал, заикаясь, Суслик. — З-з-змей — лу-лучший д-д-друг Ч-ч-человека. Это з-знают все в Новом Мире.
Змей ударил хвостом по дереву и разбудил Летучую Мышь:
— Ссс… Сссейчас же ссскажи: «Змей — лучшшший друг Человека!» — И добавил чуть слышно: — Или я топну ногой прямо под этим деревом.
— А что в этом такого? Это давно известно: Змей — лучший друг Человека, — быстро пискнула Мышь, перевернулась вниз головой и притворилась спящей.
А Тринадцатиногий Змей шлепнул хвостом по лужице, и оттуда вынырнула испуганная Лягушка.
— Ссс… Сссейчас же ссскажи: «Змей — лучшшший друг Человека!» — и добавил чуть слышно: — Или я топну ногой прямо по этой луже.
— Ква-а-а. — Лягушка от страха выпучила глаза. — Это да-а-вно известно: Змей — лу-у-учший друг человека! — И быстро нырнула в воду.
— Шшш… Теперь ты мне веришшшь? — Змей повернулся к Женщине. — Ссс… Сссадись на меня. И я тебя повезу.
