В поисках очередной любимой женщины Кудин походил на бронепоезд, из трубы которого торчала большая ромашка.
Пару лет назад он подцепил в ночном клубе девушку, привез в общагу, а она ему заявила:
– Какой секс, милый?! Не надо портить романтичный момент. Мы ведь только познакомились. Давай лучше поговорим.
В общем, просидели они до поздней ночи, попили чаю, поболтали. Под утро она упорхнула на такси восвояси, а номер телефона оставить забыла.
Такое со Славиком произошло впервые. Он кинулся ее искать и занимался этим целый месяц. При этом Кудин всем друзьям рассказывал, какая она приличная, целомудренная и особенная. Он перерыл все «контакты», «твиттеры» и «фейсбуки», каждую пятницу приезжал в тот проклятый клуб, где упивался в хлам, не дождавшись своей девушки.
Бесполезно. Его мечта как в воду канула.
Потом Славка вдруг получил смс-сообщение: «Месячные у меня тогда были. И вообще, забудь обо мне, маньяк!»
Она ли это написала или кто-то из друзей-товарищей сжалился – история об этом умалчивает. Но перезванивать на тот номер наш романтик не стал.
Посещение раненых товарищей прошло по давнему обыкновению. Новиков не в первый и, наверное, не в последний раз оказался в палатах старого госпиталя.
По дороге Павел с Кудиным заехали в магазин, накупили фруктов, соков, шоколада, красной икорки. Не забыли прихватить и пару бутылок хорошего спиртного, чтоб парни вечерком расслабились.
Раненые бойцы из группы Новикова выглядели неплохо. Не считая связиста Миши Бубнова. Тот был бледен, слаб. Толстые бинтовые повязки белели поверх тела, измученного докторами. Лицо перекошено от боли.
– Нормально, – ответил он на вопрос о самочувствии и попытался улыбнуться.
Эта гримаса вышла у него кисловатой, а рукопожатие оказалось слабым.
Павел и Славка посидели в палате в кругу своих друзей, поговорили с ними. Особых новостей за прошедшие сутки не случилось. В основном болтали о поправке здоровья и сроках выписки. После чего стали прощаться.
– Через три дня я буду занят в управлении, а до тех пор относительно свободен, – сказал подполковник. – Поэтому если что понадобится – звоните. Приеду сам или пришлю кого-то из наших.
После госпиталя маршрут Павла и Вячеслава совпал. Оба решили отравиться на загородную базу спецназа. Капитан хотел отоспаться в общаге после бурной ночи с девахой из Красногорска. Подполковник спешил, хотел наконец-то повидать Ирину.
Весь путь до северной окраины столицы они молчали. Славка клевал носом, его командир представлял скорую встречу с любимой женщиной.
– Приехали, – сказал он и толкнул капитана в бок, когда машина остановилась у входа в общагу.
– Как, уже?! – пробурчал тот и сонно поглядел по сторонам. – А мне показалось, будто я только закрыл глаза.
– Постоянно быть на связи, много не пить, далеко от Москвы не отъезжать! – с усмешкой напутствовал подполковник своего подчиненного. – При общении со слабым полом использовать резиновое изделие номер два.
– Понял вас, Павел Александрович.
Новиков проводил взглядом капитана, неуверенно шедшего к дверям общаги, крутанул руль влево и поехал в сторону цветочного магазина.
У Ирины он непременно хотел появиться с цветами, поэтому купил шикарный букет из девяти роз. Потом Новиков забежал в соседний маркет и выбрал бутылку хорошего вина. Только после этого он повел машину в сторону ее дома.
Павел поставил авто у края тротуара, вошел в подъезд, поднялся на нужный этаж. Он поднес палец к кнопке и вдруг почувствовал, как в радостном возбуждении часто забилось сердце. Новиков набрал в легкие воздуха и позвонил.
В медсанчасти был выходной, и Ирина оказалась дома. Она открыла дверь сразу же, едва он нажал на кнопку.
Женщина побледнела, увидев его, но не завизжала от радости, не бросилась в объятия. Может быть, она и ждала его с нетерпением, только виду не показала, молча приняла букет, сухо кивнула. Скованность в движениях, пустота в отрешенном взгляде, полное отсутствие эмоций.
– Здравствуй, Ира. – Павел улыбнулся.
– Здравствуй. Проходи.
Ирина занималась по хозяйству. В кухне гудела стиральная машина, на гладильной доске стоял утюг. Короткий домашний халатик, полное отсутствие косметики на лице, наскоро причесанные волосы.
Женщина провела гостя на кухню, поставила на плиту чайник.
Павел присел на стул и посмотрел на Ирину. Он не понимал, почему она молчит, не выражает радости от встречи. Ведь, провожая в командировку, эта женщина целовала его и плакала. А теперь вдруг такая холодность.
Впрочем, Ирина и в другие дни разговорчивостью не отличалась, не стремилась показывать свои чувства. Потому он решил действовать по-другому, встал, обнял женщину за хрупкие плечи, притянул к себе.
Потом Павел прошептал, едва не касаясь губами ее щеки:
– Ира, что с тобой? Я вернулся. Разве ты не рада?
Она опустила глаза и молчала.
Павел осторожно поцеловал ее. Сначала в висок, потом в губы. Его объятия становились крепче.
– Не нужно, Павел, – слабо возразила Ирина.
Он чувствовал состояние молодой женщины, ее неуверенность в едва зародившихся отношениях и тревогу за будущее, не ослаблял напора, с еще большим жаром прижимал к себе желанное тело.
Когда Новиков расстегнул верхнюю пуговку ее халата, Ирина воспротивилась.
– Не надо, Паша, – прошептала она. – Я для этого не подхожу. Найди для секса другую.
– Но почему?
– Ты прекрасный человек, честный, сильный, добрый. К таким бабы всегда тянутся. Один не останешься.
Чайник на плите давно кипел, но им было не до него.
– Ира, пойми, мне не нужны другие женщины! Я хочу заниматься сексом только с той, которую люблю. Как и она меня. Ты ведь именно так ко мне и относишься. Или я ошибаюсь? – Он осторожно приподнял ее лицо, заглянул в повлажневшие глаза. – Что же ты молчишь? – настаивал Павел.
Она прижалась к нему, наконец-то ответила на поцелуй и, задыхаясь от волнения, шепнула:
– Иди в душ. А я приготовлю постель в спальне.
«Ого, вот так сразу в лоб, даже без прелюдий? – Павел улыбнулся. – Вот и хорошо. Теперь я беру инициативу в свои руки!».
Весь вечер они провели в постели и лишь к полуночи, проголодавшись, переместились на кухню.
Теперь Ирина выглядела по-другому. Глаза ее светились счастьем, с лица не сходила улыбка. Она быстро приготовила сытный ужин, налила по бокалу вина.
После трапезы женщина посмотрела на Павла и спросила:
– Ночевать поедешь домой или останешься?
– Останусь, если ты не устала и не прогонишь.
